Расчет был верным — Александр появился на пресс-конференции нового приватизированного Motorradwerk Zschopau GmbH, которая состоялась в одном из конференц-залов западноберлинских отелей. За ним велось наружное наблюдение силами местного подразделения ЦРУ. И наружники подали заранее обговоренный сигнал приятелю Джима из числа их сослуживцев. А тот уже указал ему на Александра. К тому же Джим уже располагал и описанием, и фото своего будущего знакомого. Местное руководство ЦРУ не считало нужным расшифровывать Джима перед большим количеством своих оперработников, поскольку это всегда чревато возможными осложнениями в будущем. Примеров тому было немало и с американской, да и с советской стороны. В книге Е. Бортниковой и Ю. Чернышева «Советско-канадские отношения и имидж СССР в Канаде в 1964–1985 годах», изданной в Алтайском государственном университете, речь идет о том, что на дальнейшее ухудшение политического имиджа СССР в Канаде в конце 70-х годов повлияли три фактора. В качесте второго авторы называют высылку в 1978 году 13 сотрудников Посольства СССР в Оттаве по обвинению в шпионаже. В этой связи американская Washington Post 10 февраля 1978 года опубликовала статью «Канада высылает советских». В статье говорится, что «вчера канадское правительство выслалало 13 советских сотрудников посольства, составлявших одну треть советского посольства в Оттаве, в связи с резким подавлением шпионской деятельности России. Объявляя об исключении, министр иностранных дел Дон Джеймисон сказал, что у него есть „неопровержимые“ доказательства того, что Советы пытались проникнуть в разведывательное управление Королевской конной полиции Канады. Джеймисон сказал, что русские ищут информацию о методах контрразведки RCMP и пытаются получить оценки характера сотрудников канадской разведки. Оттава одновременно выразила решительный протест советскому правительству по поводу российской шпионской деятельности, которая, по словам Джеймисона, „направлена против разрядки напряженности и представляет серьезный удар по советско-канадским отношениям»
[72]. В данном случае обращает на себя внимание, что это была массовая высылка и она не была связана с действиями конкретного перебежчика. Скорее всего, это была, если верить американской прессе, неудачная вербовочная разработка, к которой было привлечено достаточно много оперработников. Об этом мы сообщали в одной из предыдущих глав.
Джим не спускал глаз с Александра, пристроившись на пресс-конференции за его спиной, и, только когда собравшихся пригласили к буфету, Джим подошел и поделился своими впечатлениями от пресс-конференции. Джим говорил на хорошем немецком языке, но с явным акцентом. И кроме того, он не утруждал себя грамматическими тонкостями. Можно было предположить, что именно этот английский акцент и привлечет внимание Александра. Ставка на акцент себя оправдала. Как опер-работник, Александр был озабочен в первую очередь расширением круга своих контактов и поиском перспективных на разработку лиц. А здесь американец сам в руки бежит. Правда, американец был в возрасте, и редкие волосы, прикрывавшие его седеющую макушку, скорее говорили о его большом жизненном опыте и нажитых болезнях, чем о перспективности его вербовочной разработки. Он был высок и производил впечатление импозантного джентльмена. Впрочем, расчет ЦРУ делался в том числе на солидный возраст Джима, который должен был бы отпугнуть коллег от того, чтобы они могли рассматривать его в качестве перспективной вербовочной разработки. Но с другой стороны, необходимо было поддерживать интерес советского разведчика к продолжению контакта, и прежде всего на личной основе.
Сам Джим не скрывал, что он мелкий американский предприниматель, волею случая оказавшийся в Германии, в которой в свое время проходил службу в оккупационной армии. Сейчас же перспективы найти новые возможности для заработка как в ГДР, так и в других странах «восточного блока», ранее в основном закрытого для небольших бизнесменов, и привлекли его в Восточный Берлин. Свою предпринимательскую деятельность Джим описал как торговлю предметами военного снаряжения. Легенда была очень удобная, поскольку могла объяснять многое в интересах Джима, в том числе и к получению данных на имущество и восточногерманской армии и Штази. Эта легенда вполне устроила Александра, поскольку в тот период времени масса искателей быстрых и легких денег устремилась в страну проигравшего социализма. Выпив по бокалу пива, Александр обменялся с Джимом визитками и постарался уже на нынешней встрече обговорить условия следующей. Дело в том, что разведчику всегда приходилось учитывать факт наблюдения за ним спецслужб противника и телефонные звонки для организации встречи создавали дополнительные проблемы. Из дома, который в условиях ГДР совмещался у советских журналистов с бюро, звонить перспективным на оперативную разработку контактам было рискованно из-за возможного подслушивания и, следовательно, перехвата контакта. А выходить в город для звонка из городского телефона в принципе представляло собой достаточно затратную по времени оперативную операцию. Излишне говорить, что мобильных телефонов в конце 80-х еще не было. К счастью, Джим достаточно времени жил в Германии и уж западноберлинские пивные знал наперечет.
Накануне первой встречи с Александром для Джима главная задача состояла в том, чтобы создать основу для продолжения контакта для решения главной задачи — выявления контактов советского разведчика среди верхушки внешней разведки Штази, а затем уже и попытаться через него выйти на них. Для этого необходима была прочная легенда интереса Джима к этой теме. Одновременно перед Джимом стояла задача поддержания и в дальнейшем контакта с Александром для контроля его действий по поиску архивов внешней разведки Штази. В том, что Александр будет этим заниматься (если уже не занимается), сомнений у Джима после первой встречи на пресс-конференции с советским разведчиком уже не было. В этом его убеждали не только данные на Александра, полученные от перебежчика через западногерманские спецслужбы, но и сам стиль поведения Александра, в котором сказывался профессионал. В частности, Александр предпринял немало усилий, чтобы не засветить контакт, и, даже сославшись на свою занятость, сразу предложил условия следующей встречи, чтобы лишний раз не созваниваться по телефону. Связаться с ним ведь можно было только по телефону его журналистского бюро, которое располагалось на его квартире и поэтому, скорее всего, прослушивалось спецслужбами. Поэтому он предупредил Джима, что если что-то сорвется, то он сам ему позвонит.
Вторая встреча состоялась в многоцелевом комплексе, известном как «Европа-центр» на Кудамм, главной улице Западного Берлина. Собственно говоря, Курфюрстендамм (а так звучит полное название знаменитого бульвара в берлинском округе Шарлотенбург-Вильмерсдорф) представляет собой известную торговую улицу Берлина, сплошь застроенную торговыми домами и питейными заведениями. Буквально в сотне метров от знаменитой мемориальной церкви кайзера Вильгельма на площади Брайтшайдплац, откуда и начинается этот знаменитый бульвар, и находится «Европа-центр» с множеством пивных, закусочных и небольших магазинчиков, предлагающих преимущественно стильную одежду и сувениры. В нем всегда много посетителей и поэтому легко затеряться.
