Когда я посмотрел на неё через очки, она, стоявшая до этого с крайне равнодушным лицом, вытаращила глаза.
– Ты куда-то уходишь? – робко пролепетала она, между делом, искоса поглядывая на растительность на моем лице.
– Да, – коротко ответил я, думая о том, что нужно по скорее побриться… и постричься… вот только где найти на это время… дел после моего отсутствия просто море.
– Куда?
– На работу.
– Можно тогда мне пойти домой?
– В смысле. А где твой дом?
– Ну как где… у Камиллы.
Только сейчас я осознал одну вещь. Я, в связи со всей чередой насыщенных событий ближайшего прошлого, забыл сообщить девчонке, скорее всего крайне важную для неё новость.
– Ты теперь живёшь здесь.
– Как это здесь. А чей это дом?
Она до сих пор не поняла, чей это дом?
– Мой… – с недоумением ответил я.
– И как это понимать? Почему мы должны жить вместе? Я не хочу вообще то.
– Да девочка, поверь мне, я тоже не рад этому, но с тех пор как ты сбежала, мы решили, что глаз с тебя спускать нельзя. И по тому, ты будешь жить рядом со своим надзирателем. Ну и кроме того, у нас с Камиллой сейчас… кое какие сложности. Ты теперь не можешь жить у неё.
Я еле сдерживал себя, чтоб не проявить слабость, когда её глаза наполнились слезами, мне это вовсе не нравилось. Но у неё хватило сил, их сдержать.
– Можно мне хотя бы на работу выйти? Я тут с ума сойду в четырёх стенах.
– Нельзя.
– Но, Клауд…
Звучание моего имени, из её уст, было мёдом в уши, которым баловала она меня крайне редко. Но, это не помешало мне закрыть перед носом девчонки дверь на замок, и уйти на работу.
Но одну вещь я сделаю однозначно. Пристрою девочку работать куда-нибудь себе в штаб.
МЕЛАНИЯ РОШ
Я была крайне удивлена, когда мой "надзиратель" сообщил мне, что на работу я все-таки выходить буду. Как выяснилось, определил он меня в солдатскую столовую, аргументировав это тем, что сбежать из гарнизона я не смогу однозначно, потому что на глав посту дано чёткое и ясное указание насчёт меня.
Приступила я к работе в тот же день. Клауд молча провёл меня к пищевому блоку гарнизона, и отдал в распоряжение главной кухарки – Зейнаб. Пожилая, смуглая женщина, была крайне любезна со мной, и сразу определила мой род деятельности, поставив меня на раздачу. Она сказала, что работа не пыльная, завтрак обед и ужин по 2 часа. Остальное время могу заниматься своими делами.
Мне выдали соответствующую униформу, и на практике показали суть моей задачи. Ничего сложного в ней не было, так что справлялась я с этим довольно легко. Но больше всего моя работа, пришлась по душе нашим "клиентам", которые не скупились на комплименты и заигрывания с новой сотрудницей пищеблока.
Так же возобновились мои тренировки, чему я была крайне рада. Что уж греха таить, я уже была в рядах лучших. Бланка больше не задирала меня, более того, девочки из отряда наконец зауважали меня и стали считать равной. Наверное, это было первым моим достижением в социальной жизни, по тому что до этого, даже в родном полисе, её у меня вообще не было.
Мне так хотелось поделиться этим с кем-нибудь… с моей Сэм к примеру… а не Урсулой. Она не оставляла попыток наладить со мной отношения, но я была слишком обижена на неё. Я была бы не прочь поделиться этим и с Клаудом, но я с ним не общалась по известным причинам…
Что касается его, конечно, он появлялся на моей работе, на ряду со своими солдатами. Интересно, долго он будет ходить таким заросшим, ещё и в очках? Я не могла понять, нравится мне это или нет. Хотя какое мне дело. Я выстроила крайне неприступную крепость вокруг своего сердца, и его присутствие больше не вонзалось в стены моего самообладания острыми ножами. Жить "фантазиями", я больше не собиралась, тоже по его просьбе. Я не выделяла его для себя среди присутствующих, не обращала на него внимание и в целом держалась с ним холодно и крайне сдержано. Терзать себя из-за человека, которому на меня ровным счётом все равно, я отказалась.
За две недели на новой работе я успела вжиться в коллектив и даже завести некоторые знакомства:
– Привет красотка, – мне не надо было поднимать глаза, отрываясь от накладывания на тарелку спаржи, чтоб понять кто это.
– Привет Джошуа, – без улыбки я подняла глаза на крайне надоедливого младшего командира, который с самого первого дня не давал мне прохода. Я запоздало вспомнила, что он был одним из тех солдат, которые принесли раненного Клауда. Я была на столько поглощена ситуацией, что даже не сразу вспомнила его. Он занимал какую-то должность, и мог действовать вполне себе свободно. Как пример, подсторожить меня после работы, принеся какую-нибудь сладость с ярмарки, или остаться после обеда, и присесть мне на уши, рассказывая о своих солдатских подвигах.
– Что такая невесёлая, милая?
– Джошуа, ты задерживаешь очередь. Проходи быстрее.
– Да ладно тебе, куколка. Что ты такая колючка сегодня.
Я посмотрела на него, а потом глазами показала ему на очередь из голодных курсантов позади него, которые хоть и были недовольны задержкой, но выразить это вслух не могли.
– Оу. Простите, молодёжь. Прошу проходите, только сильно не напрягайте мою принцессу, – сказал он с широченной улыбкой в тридцать два зуба.
Я закатила глаза, и приступила к работе.
Когда вся очередь рассеялась, Джошуа, все это время, мирно ожидавший около барной стойки, вновь придвинулся ко мне.
– Ну что. Теперь ты свободна?
– Я на работе, как я могу быть свободна.
– Куколка, пойдём, погуляем сегодня.
– Нет, спасибо.
– Ну давай я хоть провожу тебя до дома. В каком корпусе ты живёшь?
– Джошуа, ты славный парень, но вот мне что-то совсем не хочется, чтоб меня провожали. Я сама дойду.
Тут я не врала. Не смотря на свою навязчивость, Джошуа был крайне позитивным, весёлым человеком, с неплохим чувством юмора и не истощаемой харизмой. Он был симпатичным парнем, среднего роста, плотного телосложения, с каштановыми вьющимися волосами и тёплого цвета карими глазами. Просто в свете своей недавней душевной травмы, мне крайне не хотелось чьего-либо общества. А учитывая, какой рьяный интерес испытывал ко мне младший командир, мне его не хотелось вдвойне.
– Ну Мел, ну куколка. Ну не будь такой вредной. Ты с первого дня украла моё сердце. Сплю и засыпаю с мыслями о тебе, – его улыбка стала ещё шире.
Я обречённо вздохнула.
– Я живу не в жилом секторе, а тут, в гарнизоне.
– Ну, так и ещё лучше! Будем соседями, – не успела я ничего понять, как Джошуа выхватил мою руку, подтянул к себе и поцеловал её.
