Гнев снова закипел во мне.
Проклятый ублюдок, откуда ты только взялся на мою голову! Проснулось дикое желание снять рубашку с себя и разорвать на маленькие кусочки! Но разум взял верх.
Тоже мне похитители, даже не удостоились обеспечить свою жертву нормальной одеждой. На улице сейчас градусов пять, а ночью и того холоднее! Раз уж меня не убили, то я им нужна живой. Смешно будет, если в итоге я окочурюсь от холода.
Смирившись с положением вещей, я села на поддон, обхватив руками колени.
Как и обещал низкий, за мной пришли очень быстро.
Дверь стали открывать и после долгого копошения в замке, она все-таки поддалась. Меня накрыло небольшое разочарование. На пороге стоял молчаливый блондин. Да уж, из него вытянуть информацию не получится. Но он все-таки удивил меня и впервые за все время заговорил:
– Подойди.
Я не стала искушать судьбу и сделала то, что он просил.
Он вынул из кармана эластичный жгут. То кляпы, то ремни какие-то. Да у него не карманы – а шкатулка Пандоры!
Он взял мои руки, и связал их жгутом вокруг запястий. Я вопросительно посмотрела на него.
– Чтоб ты не вздумала выкинуть какие-нибудь глупости, – удостоил он меня ответом. Долго осматривая свою работу, добавил. – Командир вернётся, и решит, как с этим быть.
Как быть с чем? Что он имеет ввиду? И кто такой командир? Ну, на последнее, у меня было предположение.
Он указал мне на дверь, и мы вышли.
Я шла босиком по ледяному бетону. Ноги просто окоченели. А в одной лишь рубашке было невероятно холодно. Блондин даже не думал о моем дискомфорте.
"Мы не звери, девочка" вспомнились мне слова янтарного. Пфф, да вы не звери, вы изверги! Чудовища! Да в зверях больше человеческого, чем в вас! Блондин отвлёк меня от гневных мыслей. Он резко потянул меня за руку, в кромешную темень и вёл так минуты три. Что это за коридоры? Окон нет, какие-то катакомбы. Наконец вдали показался свет. Подойдя ближе, я смогла рассмотреть лестничный подъем, по которому мы поспешно поднялись. В конце нас ждала закрытая на замок дверь. Блондин открыл её, и мы вошли.
Я переступила порог большой комнаты.
После полумрака, я не сразу привыкла к яркому освещению, в глазах защипало. Чуть привыкнув, я осмотрелась. Это была просторная комната, освещённая абажурными люстрами. Окон опять не было, значит мы все ещё под землёй. Ветхая мебель в стиле двадцатого и даже двадцать первого века. Какие-то потёртые тканевые диваны, кресла… стол со стульями из дерева, картины на стенах, ещё какой-то большой стол, обитый зелёной махровой тканью, на котором лежали блестящие цветные шары и длинная деревянная палка, вроде это какая-то старая дореволюционная игра, название которой я никак не могла вспомнить. Я пребывала в откровенном шоке. Деревянная мебель, картины – да это рай для хапуг, которые потом обогащают антикваров товаром. Руки так и чесались все потрогать, рассмотреть поближе, поизучать. Осмотревшись ещё, я увидела стеллажи с книгами, с множеством книг… стоп. Книги?
Они давно изжили себя, очень давно. Кризис целлюлозно-бумажного производства наступил именно тогда, когда начали отмирать деревья и прочая растительность. Проблему сначала пытались решить каким-нибудь альтернативным материалом, но в итоге решили полностью отказаться от книгопечатания, да и других продуктов типографии. Момент полного отказа до бумажных изделий в пользу цифровых технологий, получил очень символичное название "великая цифровая глобализация". Сейчас купить книгу у антиквара можно крайне редко и за баснословные деньги. У моего отца есть большая коллекция книг, что собственно было его большой гордостью, но… что уж говорить, мой отец – первый человек в конфедерации. А эта комната явно не могла принадлежать даже самому бедному, по меркам высшей касты, платиновому представителю… больше похоже на нетронутое столетиями старинное заброшенное помещение.
Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, пол хоть и был покрыт чем-то скользким и мне не знакомым, все равно был холодным. Блондина походу стало это раздражать, и он что-то начал бубнить себе под нос.
Я мысленно послала его куда по дальше, молчание подходило ему на много больше.
Наконец дверь отворилась.
В комнату сначала зашёл низкий, а следом и янтарный.
Почему-то подумала о своём ненадлежащем внешнем виде, я уже догадалась, что рубашка была его, и мне совсем не хотелось стоять перед ним в его одежде. Связанные руки автоматически потянулись убрать со лба непослушную прядь светлых волос.
Однако он окинул меня беглым, абсолютно незаинтересованным взглядом, задержавшись мгновением дольше на моих ступнях, и посмотрел на блондина. Янтарный показал ему какие-то жесты, и добавил уже вслух:
– Два зелёных, пять красных и кобру.
Блондин кивнул и ушёл в ту же дверь, из которой мы попали в это помещение.
Я ничего не поняла из сказанного и "показанного".
Затем янтарный обратился к низкому:
– Подготовь третий отсек, – мимолётно глянув на меня, он продолжил. – Температуру на двадцать четыре. Первый и второй как обычно.
Низкий тоже сделал кивок головой и ушёл уже в другую дверь.
Теперь в комнате было только нас двое. Я смогла рассмотреть его по лучше при ярком свете ламп. Он был весь в чёрном: чёрный кожаный шлем, утеплённая куртка, чёрная водолазка. Я обратила внимание, что кроме кинжала на поясе – оружия у него не было, что не могло не радовать.
Он изучающе смотрел на меня. Моё сердце гулко забилось, походу теперь будет решаться моя участь.
Изначально я была твёрдо намерена держаться гордо, как и подобает девушке моего рода. Но осознание своего бессилия и невероятная усталость, которая навалилась на меня непосильным грузом, сделали своё дело. Я подняла на него глаза, и сразу же отвела взгляд. Он молчал. Пристально смотрел на меня, не произнося ни звука. настоящий моральный маньяк. Наконец его низкий голос нарушил тишину:
– Иди сюда.
Мои глаза расширились. Приближаться к нему мне вовсе не хотелось. Но то, как он на меня посмотрел, говорило о том, что мне лучше послушаться.
Мгновение спустя, я уже стояла в метре от него. Снова поправила непослушный локон. Он проследил за ним взглядом, и сделал какое-то неуловимое движение, моментально доставая из-за пояса кинжал. Не успела я очухаться, как он рассёк жгут и освободил мои руки.
Я с облегчением вздохнула и начала растирать затёкшие запястья. Только сейчас, я поняла, что не дышала все это время.
Он взял меня за кисть. От неожиданности я постаралась вырвать руку, но он сильнее сжал её. Я перестала сопротивляться, смотрела на него как испуганный кролик на волка. Свободной рукой янтарный залез в свою наплечную сумку, и вынул оттуда плоский металлический обруч. Не церемонясь, надел его на моё запястье, и отпустил. Затем он снова залез в сумку и вынул второй такой же и надел его уже на себя.
