Сол зашёл в «Нор». И принялся вводить разнообразные поисковые запросы, так или иначе, связанные с возникшей у него идеей. Он перепробовал всё, что только возможно, и, если бы такая технология уже была придумана, он бы нашёл бы её. Но такой технологии не существовало. Вот так внезапно, в переполненном и противном автобусе, Солу в голову пришла идея, которая могла обогатить его в будущем.
Он открыл текстовый редактор, записал свою мысль, продумывая всё во всех подробностях, не только лишь записывая общий смысл, но и детально прорабатывая работу механизма, его местоположение, особенности и свойства. Когда Сол закончил, он окинул взглядом результат своей работы.
Да, не зря Сол считал себя гением, подумал он.
– Томпсон сегодня принимает присягу, – сообщил Солу его начальник Реми Реннер.
Сол и без того был осведомлён в этом, а также в том, что данный сюжет принадлежал именно ему. Реннер обещал Солу право взять интервью у Томпсона ещё задолго до сегодняшнего дня, когда только адвоката выписали из больницы две недели назад.
– Я помню. В час дня, я буду там, – ответил Сол.
– Томас Томпсон – это золотая жила для новостей сейчас. Его все обожают после окончания процесса над Триалом. Снимись Томпсон в главной роли в каком-то низкосортном фильме, тот побил бы все кассовые сборы, а выдвини он свою кандидатуру на пост губернатора, у его конкурентов не было бы шансов, – усмехнулся Реми.
– Но он довольствуется должностью Главы Ассоциации Людей-Адвокатов, – ответил Сол, – и есть чему довольствоваться, должен признать.
– Наш телеканал выбил себе право первым взять у него интервью после вступления на должность, мы будем первопроходцами, остальным достанутся крохи, в то время как нам – любая часть пирога, которую выберем.
– Я принесу вам самый лучший кусок, – Сол уверенно улыбнулся и встал.
Реми Реннер хлопнул Кембела по плечу и подмигнул.
– Ты лучший, Сол, помни это.
А Сол ни на секунду не забывал.
Залпы фотовспышек. Сотни видеокамер с горевшей кнопкой записи. Томас Томпсон, только что принявший присягу, стоял на трибуне в главном зале Министерства Юстиции, окружённый чиновниками и журналистами. На нём был его лучший костюм. Томас ощущал себя на вершине Олимпа.
– Для меня честь принять столь большую ответственность. Доверие людей, которые отдали мне свои голоса, показывает, что я на правильном пути, а те принципы и идеалы, которые я отстаивал в судебном зале, имеют огромное значение для всех нас. Я сделаю всё, что есть в моих силах, чтобы каждый человек-адвокат мог сказать: «Да, я человек. Да, я адвокат. Я человек-адвокат в мире роботов-адвокатов, и я горд этим!».
Аплодисменты. Бурные аплодисменты.
Томас сошёл с трибуны и проследовал к выходу из зала.
– А, вы, должно быть, Сол Кэмбел, с центрального телеканала? – спросил Томас, протягивая Солу руку для пожатия.
– Да, мистер Томпсон, приятно познакомиться. Где вам будет удобно провести интервью?
– Давайте через час в здании Ассоциации, в моём новом кабинете, как вам?
– С радостью.
– Отлично, тогда увидимся. Не волнуйтесь вы так, до вас ни с кем из журналистов разговаривать не буду, даже в их сторону не посмотрю, вы у меня будете первый, -улыбнулся Томас, чем сразу расположил к себе.
Ровно через час Сол находился на последнем этаже здания Ассоциации Людей-Адвокатов, куда его любезно провела обворожительная секретарша Томаса Томпсона. Оператор настраивал камеру и подбирал правильный ракурс, помощник, с разрешения Главы Ассоциации сделал небольшую перестановку на рабочем столе, и привёл его в наиболее удачный, по его мнению, вид, для записи. Визажист пудрила лицо Томпсона.
– Вообще это всё не мои вещи, остались после Скотта Шермана, я приехал на пятнадцать минут раньше вас, впервые зашёл в этот кабинет, как в свой. Здесь ещё следует провести значительные перестановки, – сказал Томас, поднимая голову, пока женщина замазывала прыщ у него на шее.
– Должен сказать, наследие от Шермана в плане вещей вы получили неплохое, – ответил Сол, осматривая роскошные статуэтки, картины и различные изделия из драгоценных металлов, – здесь целое состояние.
– Состояние взяточництва и распутства. Я о состоянии, в котором находился мой предшественник. Мне не нужно чужого, – улыбнулся Томас и кивнул в сторону двери, – секретарша тоже от Шермана.
– Да, у него был хороший вкус не только на вещи, – заметил Сол.
– Не для записи, конечно, но я даже представить боюсь, что Шерман с ней делал, пожалуй, найму новую. Как только войду в курс дел, для начала она мне понадобится, но не хочу иметь возле себя людей из окружения человека, который устроил покушение на меня.
– Всё готово! – визажист подняла руки с косметическими кисточками вверх, отклонилась назад, зависнув над Томасом и демонстративно осмотрела результат своей работы, удовлетворенно причмокнув губой, – да, отлично!
– Спасибо, Наташа, – сказав, Сол обратился к оператору, – оборудование настроено?
– Настроено и готово к съемке, – оператор поднял большой палец.
– Мистер Томпсон?
– Давайте начинать, – с готовностью подтвердил Томас, удобнее усевшись в кресле.
Пошла запись.
– Здравствуйте, мистер Томпсон, рады видеть вас в здравии и хорошем настроении, – начал Сол, – спасибо, что нашли для нас время.
– Мистер Кембел, рад давать вам интервью. Я счастливчик, пуля прошла в каких-то сантиметрах от жизненно важных органов, не задержалась в моём теле и вылетела куда подальше. После такого любой на моём месте был бы в хорошем настроении.
– Но поводов для радости у вас несколько. Конечно, жизнь – самое ценное, что может быть. Но придя в сознание, вы получили, если можно так выразиться, компенсацию за столь неприятный инцидент – присяжные приняли решение в вашу пользу, а Совет Правосудия единогласно проголосовал за вас как за нового Главу Ассоциации Людей-Адвокатов.
– Сол, я думаю, что слово компенсация – не совсем корректно употреблять в данном случае. Компенсация – это нечто, что ты не заслужил, и даётся оно тебе только лишь, чтобы заполнить место чего-то, что ты потерял. Я свято надеюсь, что инцидент с покушением на меня никоим образом не повлиял на решение присяжных, потому что они решали вопрос, влияющий не только на современное общество, но и на целые поколения наших наследников. А пост Главы, надеюсь, я получил не за то, что выжил, – Томас засмеялся.
– Сегодня ваше первое интервью после судебного процесса, где вы представляли интересы робота Триала. Люди горят желанием узнать подробности.
– Разумеется, и они имеют на это право.
– Впервые в истории подзащитным был робот, расскажите нам об отличиях, каково это быть адвокатом робота, а не человека?
