Он достал из кармана зажигалку Zippo, которую сенатор дал ему в их последнюю встречу. Настоящий сенатор. Была бы сигарета, быть может Фрэнк и закурил бы. Сзади к нему подошёл Аменд.
– Прости, что я предал тебя, – сказал Фрэнк, посмотрев на робота.
– Ничего, Фрэнк, мы же команда, – улыбнулся Аменд.
Фрэнк посмотрел вниз. Начинало подниматься солнце, освещая самую верхушку горы, а внизу всё было до сих в полумраке. Облака медленно проплывали под ними. Фрэнк подумал – как же ему теперь искупать свою вину перед Амендом, и перед самим собой тоже.
Аменд приставил к затылку Фрэнка пистолет с глушителем и спустил курок. Практически бесшумный выстрел. Пуля вошла в затылок и вышла с обратной стороны головы. Мёртвое тело Фрэнка повалилось вперёд, упав на самый край перед обрывом.
Подошёл Капитан Дигнан. Аменд передал тому оружие.
– Людям нельзя доверять, Капитан.
– Им нельзя давать второй шанс, – подтвердил тот.
Аменд развернулся и ушёл. Капитан взял Фрэнка за ноги и потащил тело в сторону. Выроненная из рук Фрэнка Zippo покатилась по склону, и, скользнув по каменному краю скалы, скрылась из виду.
Часть пятая. Шахматная доска роботов: Расстановка фигур
Точная дата неизвестна
Приблизительно 1980е – 1990е года
Лучи солнца, близящегося к закату, укрывали собой буйную летнюю листву на деревьях, обступивших дорогу с двух сторон. Каждое находилось за низким ограждением, будучи аккуратно подстриженным и ухоженным. Они казались настолько декоративными, что даже птицы восседая на их ветвях пели как бы с опаской, готовые в любой момент встрепенуться, если садовник подойдёт, непринуждённо покашливая, мол не для вас я эту красоту ваял и поддерживаю, а для привередливых, но отменно платящих жильцов. Но покуда жильцам нравилось пение птиц у своих домов, они чирикали и галдели, впрочем, не особо громко, не испытывая судьбу. Июльские запахи витали в воздухе, сопровождаемые назойливыми мухами и мелкой вездесущей мошкарой. Но даже мухи и мошки были менее навязчивые здесь, чем в любом другом месте, приобщаясь к царившей вокруг атмосфере аристократизма и элитарности. Разные на вид, но одинаково роскошные особняки друг за другом воплощали собой осуществление американской мечты в последней инстанции. Жизнь в подобном районе текла намного медленнее, чем ей было положено течь для среднестатистического человека. Но среднестатистический человек, в среднем по статистике, мог забрести в этот район только совершенно случайно и ненадолго, ненароком ошибившись своим местом в этом мире.
Возле одного из домов стоял новый Линкольн. Красный металлик наводил на мысль, что нет красного цвета ярче и насыщеннее, чем этот, а блестящие диски, казалось, создавались только лишь для того, чтобы везунчик, обладающей машиной, проверял в них словно в зеркале достаточно ли сияет его улыбка. Из выхлопной трубы ритмично поднимались едва заметные волны выхлопных газов. Окна в машине были открыты, изнутри доносилась негромкая игра радиоприёмника, настроенного на станцию с классической музыкой. За рулём сидел мужчина в дорогом костюме-тройке коричневого цвета в большую клетку и модных солнцезащитных очках, читая газету. Левый локоть он высунул из машины и облокотил на дверь. Посмотри на него кто-то, и промелькнёт мысль: «Да вот же он, пример, когда жизнь точно удалась, и остаётся ею только наслаждаться». Со стороны можно, и даже нужно позавидовать, ведь никто не знает какими заботами окружён незнакомый человек, которого в первый раз видишь, через что он прошёл, и что его ждёт в дальнейшем. Но со стороны – всё идеально. Находясь в элитном районе, человек никуда не спешит, сидит в роскошном автомобиле, с иголочки одет, черты лица свидетельствуют о том, что природа не жалела для него интеллекта с прозорливостью в ровной степени, как и привлекательности. Любому трудяге о таком только мечтать. Да и то, тихо, как шепот в галдящей толпе, чтобы подобные мечты никто не услышал.
Перевернув очередную страницу, мужчина согнал севшую на руль муху. Та сделала пару кругов по малой дуге и приземлилась обратно. Мужчина давно заметил маленького мальчика, который сначала стоял в стороне, глядя на машину, а затем, подкравшись, оказался совсем рядом. Мужчина специально не обращал на него внимания, ему, как минимум, было интересно, что же этот малец задумал.
Собравшись с духом, мальчик постучал в дверь, ростом он был ещё низок и макушкой едва дотягивался до окна. Мужчина высунул голову и с интересом посмотрел на мальчика.
– Чего тебе?
– Мистер, вы не могли бы мне помочь? – на лице мальчика смешалось озадаченность и волнение.
– Держи пятак, – мужчина подбросил монетку, но мальчик не стал её ловить, и та с лёгким звоном брякнулась на асфальт.
– Нет, вы меня не поняли, Мистер. Пожалуйста, помогите мне прочесть, что здесь написано!
Мальчик протянул мужчине аккуратный прямоугольный лист бумаги.
«Такой-то и такой-то банк. Чек на 70 тысяч долларов. Чек на предъявителя.»
– Откуда это у тебя? – мужчина снял солнцезащитные очки, отложив их на торпеду автомобиля и посмотрел на мальчика с улыбкой.
– Мы с ребятами играли и кейс нашли, там было много разных бумажек, – мальчик ярко жестикулировал, подтверждая каждое сказанное им слово, – Старшие ребята забрали разные красивые бумажки с цветными рисунками и узорами, а я это успел ухватить. Не поможете прочесть что это?
– Мальчик, это бумага для взрослых, тебе, наверное, не понять даже если я прочту её, вряд ли тебе будет интересно, я возьму себе, ты не против? Тут написано кто её потерял, я думаю нужно отдать этому человеку, вот я возьму и отдам.
– Мистер, если это было на свалке, значит тому человеку бумажка уже не нужна, зачем же он её тогда выкинул? Старшие говорили, что смогут те остальные бумаги продать людям, которым они будут интересны и нужны. Я тоже хотел взять себе цветную бумагу, но досталось только эта, старшие не поделились.
– Ладно, давай, чтобы ты не чувствовал себя обиженным перед старшими парнями, я у тебя её куплю?
– Да? – глаза мальчика загорелись, но потом сменились подозрением, – вы меня обманываете.
– Нет, с чего бы. Просто не хочу, чтобы ты чувствовал себя обиженным. Потому – да, куплю.
– А за сколько?
– Десять долларов, пойдёт?
– Уго! Десять долларов! Вы правда можете за столько её купить у меня?
– Я же сказал. Покажешь своим друзьям, скажешь, что и ты свою продать смог. Вот, держи, – он достал десятидолларовую купюру из кошелька и протянул её из окна.
Мальчик ж, не стал её выхватывать у него из рук. Он задумался.
– Но у старших парней было много разных бумаг, и даже если они их продадут каждую по два доллара, всё равно у них будет больше, чем у меня.
– Тогда давай двадцать долларов?
– Неа.
