– Ладно, девочка. Спи…
Мозг отключается почти мгновенно после этой фразы, и в следующий раз я выхожу из сна уже легче, спасибо Анге и ее золотому снадобью. Мне даже удается сесть, чтоб самой из кружки выпить травяную горькую жижу – и понять, что я нахожусь в медблоке.
– Давай, проглатывай все, и ешь суп – тебе нужны силы, – хлопочет пожилая ведьма, и усмехается, глядя на мой голодный взгляд в сторону подноса, – что, Фолл совсем не кормил? Что этот ненормальный выдумал, отчего его ученики чуть не погибли, обучаясь основам жизни в лесу?
– С едой проблем не было, – признаюсь я, когда Анге опускает передо мной поднос с бульоном, – на самом деле, сама не понимаю, почему так голодна… И голова кружится. А еще такая слабость, что не уверена в способности встать пока на ноги…
Анге мрачно окидывает меня пронзительным взглядом, и поджимает губы. Она молча ждет, пока я съем по крайней мере половину восхитительного на вкус супа, и лишь затем снова открывает рот, не в силах дольше молчать.
– Что произошло, Санти? Тебя принесли в таком состоянии… Когда один из учеников-оборотней прибежал в академию за Фоллом, и сообщил, что ты упала в яму, я рассчитывала увидеть совсем другое. Ссадины, ушибы, возможно, переломы… Не подумай, я рада, что ты цела, но я не совсем понимаю – как?
Я с запозданием осознаю, как права Анге, и сама внутри провожу ревизию на предмет болей и каких-то повреждений. На самом деле, кроме дикой усталости и все той же ноющей боли ничего конкретно не беспокоило – и именно это вызывало вопросы.
Я помню, как летела в пропасть, на секунду поймав серый взгляд Виктора, который из последних сил рвался ко мне. Это было поразительно – видеть его, и понимать, что он не успевает. Так странно, что я до конца была уверена – он спасет, придет, как всегда в самый распоследний момент вырвет меня из лап смерти и опасности, чтобы назвать безмозглой или магнитом для неприятностей…
А затем все равно улететь вниз, и, кажется, после этого не помнить ничего.
Серьезно, я даже не могу сообразить, что было после того, как наши взгляды оборвались, и меня скрыла тьма. Медведь, который рванул в мою сторону, попытки укрыть меня смелой Дианы, и бесполезные рывки Виктора, который, кажется, видел единственной целью встать между мной и медведем – все это прекрасно сохранилось в памяти, а следом – пустота.
Возможно, я потеряла сознание еще до того, как ударилась о землю? Но тогда почему все кости целы, а самое больнючее – это внутреннее состояние, словно я в чем-то изменилась, потеряла себя…
Или, наоборот, приобрела?
– Санти?
– Я… Думаю. Вспоминаю. – Опускаю взгляд, и тру закрытые веки, пытаясь понять хоть что-то, – вам рассказали про медведя?
– Да, Фолл при мне беседовал с другими учениками, что там были. Надо сказать, что медведь в это время на той тропе – редкое явление, преподаватель специально выбрал путь без неожиданностей и сюрпризов. Но, как известно, у судьбы свои планы на все случаи жизни – и, видимо, вам суждено было встретиться с таким испытанием.
Угу, действительно. Как же без дополнительных испытаний и опасности, если по той тропе пошла я!
– В любом случае, если бы не тот парень, что кинулся за тобой вслед…
– Какой парень? – внутренне холодея, спрашиваю я, и неожиданно пугаюсь – а если Виктор получил травмы…
Анге открывает рот, чтобы ответить, но неожиданные звуки из-за двери медблока заставляют нас замолчать и прислушаться. За дверью ясно слышится возня, и голос медработницы, которая заявляет, что входить сюда нельзя.
– Да я на минуту всего, черт возьми! – клянусь, вместе с этим голосом я облегченно выдыхаю, потому что секунду назад так беспокоилась о его обладателе, – чего вы все такие шебутные… Посмотрю просто на эту неудачницу, и уйду…
– Не положено, мисс Майр только очнулась и совсем не рекомендуются посещение гостей…
– О, уже очнулась! А чего ж ты молчала…
В это же мгновение медработницу, видимо, просто отодвигают в сторону, судя по ее возмущенным возгласам, а в мою палату входит Виктор – улыбающийся и какой-то уставше-довольный, а мое сердце почему-то начинает стучать быстрее.
– Чего пришел, Серый? Тебе ведь сказали – не положено! – фыркаю я, улыбаясь между тем во все зубы, и с какой-то детской радостью жду его колкость в ответ.
– О, теперь точно вижу – все с тобой в порядке, – фыркает оборотень, подходя к постели, и здороваясь с Анге, – а я, между тем, за своей благодарностью – можешь сразу за все разы, что я спасал твою жизнь.
– Не дождешься! – я чуть ли не высовываю язык, но вовремя сдерживаюсь, и ловлю на себе заинтересованный взгляд пожилой ведьмы, – я тебя, так-то, не просила!
– Санти! – ахает Анге, но Виктор лишь машет ладонью, упираясь ладонями в изножье кровати, и с какой-то удовлетворенностью разглядывая меня.
– Не волнуйтесь, профессор Анге – это на ее языке означает огромнейшую признательность за очередное сохранение ее белокурой, но такой пустой головушки.
– Чего?! – подскакиваю, и чуть не роняю тарелку с супом, – это, между прочим, не моя вина, что нам встретился медведь!
– А чья? Или ты думаешь, что это все – случайность? О нет, моя хорошая – я уверен, что как только мы выдвинулись в путь, и твоя потрясающая способность притягивать к себе любую опасность достигла радиуса обитания мишки – так он сразу подскочил, и потопал за нами! Так что, давай, не придумывай и не смей снимать с себя ответственность!
– Ах ты… – задыхаюсь от несправедливости его обвинений, и смотрю на неожиданно смеющуюся Анге, – нет, вы слышали?! Это я, выходит, им медведя привлекла!
– Ну, выходит, так, – удовлетворенно кивает Виктор, и я нащупываю за спиной подушку, уже прицеливаясь в оборотня. – Эй, осторожно! Не хватало еще, чтобы ты свалилась с кровати, и поломала себе что-то в попытках попасть в мою…
Мгновение – и подушка уже впечатывается в чересчур наглую морду, которая и не думает переставать улыбаться. Напротив – оборотень ухмыляется, взбивает белый прямоугольник, и неспешно направляется ко мне, наклоняясь, чтоб вернуть ее на место.
– Знаешь, в последнюю нашу встречу ты мне нравилась больше, – тихо произносит он, глядя мне в глаза, и стоя всего в десятке сантиметров от моих губ, – ну знаешь… Когда ты была без сознания, не могла говорить, и голая.
