Я чуть-чуть улыбаюсь, все еще напряженно наблюдая за мужчиной. Хоть издалека он и выглядел внушительно и устрашающе, но, когда оказался ближе, стали заметны серебристые пряди в некогда темных волосах, и грубые иссечения морщин по лицу и шее.
Он до сих пор тянул на звание грозного Вожака клана Серых волков.
Но совсем-совсем скоро старость перевесит могущество. И тогда он вынужден будет передать все дела сыну.
– А как у вас провозглашают себя лидерами? – нарочито любезно интересуется Линн, и складывает руки в замок перед собой, – кто дальше плюнет? Или у кого бицепс больше? Чем там еще меряются мужчины в попытках доказать, кто главнее?
Скажи она все это любому другому мужчине – приятного мало, согласитесь.
Но, кажется, для Съера данная фраза прозвучала почти как оскорбление, и он убыстряет шаг, по пути зачем-то разминая шею.
Он что, собрался с нами драться?!
– Показать на примере, как у нас это делается? Уверен, если ты хочешь быть на одном уровне с другими Вожаками – то не будешь против вызваться на бой. Или я должен делать скидку на то, что ты девчонка?!
Он уже слегка подрагивает, явно сдерживаясь от обращения, как вдруг замирает в паре метров от нас, и неожиданно вся злость слетает с сурового лица.
– Что за… – Съер сдвигает брови, и втягивает носом воздух, явно не доверяя собственным ощущениям, – Метка рода?!
Вот черт.
Кажется, он учуял все намного быстрее, чем Линн в свое время.
– А ну-ка, быстро, пигалицы. На ком из вас Метка моего рода, и где мои сыновья?! А особенно – Виктор?!
М-да, кажется, у него и сомнений не возникло в том, кто из двоих отпрысков укусил одну из нас. Страшно открывать ему полную праву – что к этому моменту уже отличились оба, а Метка рода стоит на каждой из «пигалиц».
Ох, а Линн, кажись, не собирается прощать обидное слово. Она уже открывает рот, и я готова полностью поддержать ее во всем, что она собирается высказать, как вдруг…
– О, милая, ты уже успела познакомиться с будущим родственником? Раздается откуда-то сбоку, и я с ужасом понимаю, что это адресовано мне, – а ты, пап? Надеюсь, ты не был груб с Санти?
Виктор, ухмыляясь точь-в-точь как отец до этого, становится рядом со мной, и даже чуть-чуть впереди, приобнимая за локоть. Я на секунду замираю – а затем с наслаждением всаживаю ботинок в его ногу.
– Ты что несешь? – шиплю я, и краем глаза вижу, как Митр встает в паре сантиметров от Линн.
Он не пытается коснуться девушки, но тоже словно принимает защитную стойку. Правда, это остается абсолютно без внимания – отца Съеров занимает сейчас лишь Виктор, и он сверлит взглядом место, где мы соприкасаемся кожей.
– Объяснись, – отрывисто произносит Вожак, и я чувствую, как тело Виктора напрягается рядом, – как далеко все успело зайти?
– Дальше, чем ты можешь себе представить, – спокойно отвечает Вик, и притискивает меня ближе, – она – часть семьи, отец.
Глаза старшего Съера полыхают – и он резким шагом буквально за пару движений оказывается передо мной. Нависает, глядя в мои расширившиеся зрачки – а затем наклоняется, и пытается уловить аромат.
– Нечего меня нюхать! – от абсурдности происходящего бесстрашно произношу я, и для верности делаю шаг назад, – придумали, а… Вам же сказали – чего еще надо?
М-да. Моя суперспособность реагировать на все огрызанием сейчас как нельзя показало меня Съеровскому отцу. Но, с другой стороны, лучше сразу честно, верно?
И почему меня очень волнует, что подумает обо мне этот мужчина?
– Пап… – Со вздохом начинает Виктор, явно пытаясь оправдать меня в его глазах, но тот лишь поднимает руку, хмыкая, и с каким-то странным выражением глядя на меня.
Он что, как будто… Доволен?
– Ершистая, – с одобрением резюмирует отец, и у меня как будто падает огромный булыжник с души, – вылитая твоя мать в молодости, да и сейчас, если ее разозлить. Я так понимаю, приказ Димитра был нарушен из-за нее?
Приказ? О чем он?
– Да, – кажется, Виктор знает, о чем речь, – был вопрос жизни и смерти моей пары. Я бы и сейчас не поступил иначе.
– Понимаю, – странно, что Вожак вроде как общается с сыном, но при этом смотрит только на меня, – это единственное, что могло тебя оправдать в таком случае. И твое наказание, я, разумеется, отменяю.
– Наказание?! – не сдержавшись, вклиниваюсь я, и Вик чуть сжимает мой локоть, призывая вести себя тише.
– Рад, что ты понимаешь, отец, – расслабленно говорит он, и у меня стойкое ощущение, что он переживал отнюдь не из-за наказания.
Вожак лишь кивает, а затем подает мне руку, и это настолько неожиданно, что в первые секунды я просто смотрю на нее, не в силах пожать.
– Добро пожаловать в семью, дочка, – говорит Съер, когда моя ладошка утопает в грубой, просто несоизмеримо огромной руке, – я ценю традиции, и то, какие силы открывает в оборотне Метка на истинной. Но это не значит, что ты мне нравишься – по крайней мере, пока.
Вот это искренность!
Я в полном обалдении лишь киваю, и произношу следом то, за что очень хочется откусить себе язык.
– Взаимно.
Вот ведь! Я прям слышу, как в этот момент чем-то давится Митр, а Вожак лишь закатывает глаза – и отворачивается от нас к старшему сыну.
– А ты чего пригрустил? Страдаешь, что младший брат быстрее нашел себе пару? Да и плюнь на это – поверь, без бабы проще. А уж тем более этих самостоятельных Белых волчиц…
Он косится на сжавшую от злости кулачки Линн, которой уже есть целый список ласковых эпитетов в адрес Съеровского вожака. Но она почему-то молчит, лишь глядя на Митра – и тот набирает побольше воздуха, явно тоже собираясь признаться.
– Да, знаешь, вообще-то…
– Ну, хватит болтовни! – прерывает Вожак, и потирает руки, – я тут к вам не с пустыми руками, между прочим. Теперь-то я понимаю, чего вы суетились по поводу клана Сьеви… Хм. Что ж, кажется, ответы на ваши вопросы вы скоро получите.
Он делает жест рукой – и из-за скалы появляются другие оборотни, которые явно сопровождали своего Вожака в дороге. Двое из них спокойно вели под руки женщину – и я, даже плохо видя черты ее лица, по силуэту узнала, кто это.
