— Отдайте игрушку человеку без апгрейдов, — пророкотал алеуд. — Он заслужил утешительный приз.
— Одиссей Фокс, вы принимает гранд-приз?
— Конечно, — восхитился Одиссей. — Судя по вашим словам, обалденная штука.
— Отлично! Куда доставить ваш гранд-приз?
Особого выбора у Фокса и не было.
— Инсталлируйте в мой мусоровоз.
Посвящается двум старым подружкам: Мадам Каролине и Фанни Шанс.
Обречённая на одиночество
«Настоящий человек должен отбрасывать свою собственную тень»
Урсула Ле Гуин
— В дальнем космосе даже поговорить не с кем, — вздохнул Одиссей Фокс, обращаясь к мощной вакуумной кружке, на которой прежний хозяин нарисовал красную улыбающуюся рожицу.
Кружка была помятая и старая, надежная и бронированная, как сам «Мусорог». Она была заперта на кодовый замок, словно маленький пузатый сейф, и могла годами сохранять температуру и свежесть напитка. А может, в кружке спрятано нечто иное? Записка о помощи, как в бутылках, которые выкидывали в море. Или сокровище! Судя по следам нейтриновых сколов и плазменных опалин, кружку неоднократно пытались вскрыть, но никто не преуспел. Одиссею пока не удалось вычислить код, и детектив неторопливо придумывал: что же там, внутри.
А кружбан над ним насмехался. Нарисованная рожица слегка светилась в полутьме рубки, потому что напиталась звёздным светом, которым кружка ещё и подзаряжалась. Ишь, какая полезная штука. Фокс вытащил её из горы металлолома в одном из залов своей мусорной баржи, там было полным-полно хлама со всех уголков галактики. Детектив отмыл кружку, попытался открыть, не смог — и теперь, за неимением лучшего собеседника, общался с ней.
— Что за дела, Магс, сколько нам ещё ждать? — спросил Фокс.
Магс был немногословным собеседником, да что там, он всегда молчал. Вот и сейчас ничего не ответил, потому что был занят: медленно вращался в невесомости вокруг собственной оси. Когда рожица скрывалась и появлялась снова, на секунду казалось, что она подмигивает и ухмыляется.
Одиссея держал посреди рубки силовой гамак, детектив удобно то ли сидел, то ли лежал в прозрачных пружинящих складках. Фокс любил невесомость, потому что в невесомости у него меньше болели шея и спина. Но как ни бессердечна гравитация, жить без неё вредно для организма. И когда она включалась, боль спешила вернуться, набрасываясь на Одиссея с утроенным рвением. Так что за пару часов облегчения придётся расплачиваться позднее.
— Вроде про шелкопрядок говорят, что они обязательные и пунктуальные существа, — удивился Фокс. — «Хочешь порядка, найми шелкопрядку». Наши друзья сами назначили время и место, а теперь опаздывают. Как думаешь, почему?
Магс задумчиво промолчал.
— Может, они потерпели крушение и ведут ожесточённую битву за собственную жизнь с генератором воздуха, до последней капли кислорода, — размышлял детектив.
Магс допускал такую возможность.
— Или на бедных паучков напала неизвестная раса: губки-алканавты, и им пришлось устроить грандиозную попойку, чтобы откупиться.
Магс скептически улыбался.
— Как вариант, они съели пирожки с начинкой из нейтрино и сейчас валяются в бреду, а корабль, неуправляемый, падает в чёрную дыру. Да уж, ситуация. Кто знает, Магс, что случилось с нашими друзьями? В космосе полно нежданных событий и неразгаданных тайн!
Магс сверлил Одиссея загадочным взглядом светящихся глаз.
— А может, дело вовсе не в шелкопрядках? Что, если пагубное пристрастие к нарративному мифотворчеству заставляет меня придумывать версии одна глупее другой? — предположил Фокс. — Как тебе такая идея? Кажется, мы раскрыли дело?
Магс упрямо молчал.
— Ты бесчувственный кружбан, — строго сказал Одиссей. — И нечего на меня так смотреть!
Магс отвернулся.
— Ну ладно, вижу, ты не в духе. Пожарю-ка я карто…
Система оповещения издала резкий звук опасности, быстрый двойной — угроза столкновения. Рубку залил красный цвет, сигнал включения максимальной защиты. Что-то чёрное прилетело из глубин космоса и ткнулось в панорамное окно рубки. Сердце Фокса замерло от неожиданности, затем ухнуло и забилось, как сумасшедшее, в глазах на секунду потемнело.
— Что за?.. — пробормотал он.
В первый момент ему показалось, что это провал во мрак, прореха в пространстве: настолько пронзительно-чёрного цвета была эта штука. По сравнению с её чернотой космос казался просто серым. В следующую секунду Одиссей понял, что это птица.
Самая чёрная птица на свете — с четырьмя крыльями, красивая и пугающая. У неё не было глаз, носа, рта, но были лапы, странный спиральный хвост, крылья и клюв. И в зависимости от того, как падал свет, птица казалась то бездонной тенью, полной мрака, то монолитным существом, отлитым из неизвестного материала.
Сильное тело скрючилось, лапы сжались, а крылья безвольно колыхались в вакууме. Хм, не так уж и безвольно! Похоже, их слабые трепетания удерживали птицу рядом с окном, иначе она бы ударилась о «Мусорог», отскочила и улетела обратно в вечную черноту. Кажется, птица барахталась из последних сил, стараясь удержаться возле единственного объекта в пустом космосе на миллиарды миль вокруг. Она была ещё жива.
— Гамма, прими её на борт! — приказал Одиссей корабельному ИИ.
Если собрать тысячу известных звёздных капитанов и провести симуляцию с гибнущей чёрной птицей, которой нужна помощь, разные капитаны примут разные решения. Одни брезгливо отбросят непонятную тварь прочь, другие не тронут штуку и сами отлетят подальше. Третьи кровожадно сожгут птицу дюзами или весело расстреляют из корабельных орудий. Четвертые дальновидно изучат космический организм на расстоянии, пятые рутинно пошлют дроида для близкого контакта и вскрытия. Шестые, не касаясь необычной штуки, продадут её на галактическом аукционе и отправят покупателю через нуль-портал. Седьмые проявят достаточно доброты, потратив на спасение птицы ценные ресурсы: беспилотный катер с медицинским комплексом. А восьмые просто не обратят на космический мусор никакого внимания — в их видавшие виды окна и не такое стучалось.
Но почти всех звёздных капитанов роднит одно: девятьсот девяносто девять из тысячи не потащат неизученное инопланетное существо к себе на борт. Единственным, кто непременно затащил бы чёртово создание на свой корабль, был Ридли Безбашенный. Но он не мог принять участие в симуляции, потому что трагически погиб.
Одиссей Фокс не считал себя звёздным капитаном, и на его долю выпало немало опасных космических встреч. Но в девятьсот девяносто девяти случаях из тысячи он не оставил бы гибнущее существо за бортом.
Гибкие щупы выстрелили из обшивки «Мусорога», оплели птицу и потянули к ближайшему мусорному ангару, он был одновременно и залом сканирования, и переходным блоком защиты. Бронированная камера размером с концертную залу, которая принимает космический мусор, изучает его, сортирует и раздаёт погрузочным роботам. А всё опасное или ненужное возвращает в космос или утилизирует одним из способов: испепеление, жесткое облучение, стирание в пыль мощными прессами-жвалами, вибрационное распыление на атомы…
