Я остановилась, не в силах сделать следующий шаг. Перевела взгляд на Стаса, и он выдал почти виновато:
– Я даже предполагаю, когда ты испортила о себе мнение…
– А я знаю наверняка! – повысила голос. – И тут ты мне насолил!
– Справедливости ради, Полин, ты как бы сама себе насолила.
– То есть ты знал, почему Весту к нам перевели?
– Ну… догадывался, конечно. Я тебе даже должность придумывал в своем будущем баре – как раз на случай, когда до тебя дойдет остальное. И давай уж честно – Весту не просто так выбрали, она зарекомендовала себя на прошлом месте ничуть не хуже, чем ты. И я очень хотел, чтобы Веста оказалась шпионкой. Тогда бы Евгению Михайловичу снова пришлось посмотреть на тебя.
– Но это моя должность… – я проскулила жалобно. – Я мечтала, что когда-нибудь, в один прекрасный день дорасту до начотдела… Вы оба сломали мне весь жизненный план!
– Лично я ничего не ломала, – безжалостно констатировала Веста. – Хватило того, чтобы превосходно работать и не показывать характер там, где это не нужно. Кто тебе виноват, что ты с такой простой задачей не справилась?
Стас неожиданно широко улыбнулся, обратившись к ней:
– Заодно страховалась, пытаясь заручиться и моим голосом. Ты же вцепилась в меня сразу после перевода – видимо, гарантии лишними не бывают.
– Не бывают! – Она пожала плечами. – Твоя влюбленность по любой статье была бы мне на руку. Но теперь вижу, какой ты дико странный, я одна дальше прорвусь, чем с таким непредсказуемым партнером.
Такие признания я вовсе не ожидала услышать:
– Карьеристка!
– Кто бы говорил, – ее вообще обвинение не тревожило. – Идем, Бориса Игнатьевича все-таки лучше информировать быстрее.
– А ты с нами зачем? – я продолжала возмущаться, догоняя ее. – Ты-то как в раскрытии шпиона поучаствовала? Все сделали мы со Стасом! Тоже хочешь себе лишнюю галочку поставить?
– Почему бы и нет, раз вы меня так удачно впутали? Заметьте, я даже не злюсь на сцену в типографии.
– В жизни не встречала таких карьеристок! Вообще никаких принципов нет? Я-то ради всей фирмы радею, а не только о должности. И уж точно не полезла бы за должностью в штаны директорского сына!
– Своими комплексами делись с доктором, а не мне их изливай. А должности всегда достаются тем, кто ради них пойдет на все.
– Да я бы давно могла, поняла? Если бы совесть не мешала! Луговые всего добиваются сами, а не через чужие штаны, ясно?
Стасу было весело – как обычно, когда я слишком психовала:
– Какие у меня большие штаны, оказывается. Столько народу в них хочет попасть. Все, все, выдохни, Полин, иначе взорвешься.
– Почему ты меня не поддерживаешь? – я переключилась на него. – Тебя не смущает такая расчетливость? Она же тебя пыталась использовать!
– Меня с пеленок все пытаются использовать, тоже мне новость. Но Евгений Михайлович в таких вопросах объективен, потому успокойся – если он повысит Весту, то только по той причине, что считает ее самой достойной кандидатурой. И он не собирается на пенсию в ближайший год, ты рано развернула военную кампанию.
– Она ее поздно развернула, – беспощадно добивала Веста. – Надеюсь, Полине достанется утешительный приз в виде тебя. Раз мне не достался.
Я шла между ними и удивлялась – какой, оказывается, наш отдел, если его хорошенько препарировать: шпионы, карьеристы, дети директора и статисты. А кто работать, спрашивается, будет? Опять одна я?
Борис Игнатьевич воспринял новости стойко – нас с Вестой искренне поблагодарил за неравнодушие, а Стаса поругал, ведь просил его ни в чем не участвовать. В итоге я день посчитала удачным – мы предотвратили главную катастрофу, но на Весту я теперь смотрела с той же неприязнью, как она на меня. Хуже всего, что я не могла назвать ее плохим специалистом – в работе она реально крута, на лету схватывает, бессердечная, профессиональная, умная и хладнокровная гадюка, из которой точно выйдет превосходный начальник… А я осталась с утешительным призом, которым никогда не смогу воспользоваться.
Глава 26. Весь мир до основанья мы разрушим
– Настенька, ты как всегда рисуешь круче всех, ск… Не отвлекайся, я со стороны продолжу восхищаться, ск…
– Стас, держи себя в руках.
На следующий день я шипела на него, чтобы он не шипел на Настю, раз уж мы дружно решили пока не раскрывать карты. Но к нашей парочке подковыляла Веста и моим же тоном предложила:
– А давайте ей подкинем что-нибудь такое для слива, чтобы подставить перед ее Жильцовым?
– Я думал об этом, – ответил Стас. – Но она сливает далеко не все.
– И я думала об этом, – вздохнула я. – Кстати, Веста, отойди, ты не в нашей команде. Мы все придумали и провернули, не примазывайся к чужой славе.
– Иск отозвать уже нельзя, но саму претензию юристы переформулируют, – раздалось шипение с другой стороны. – Попробуем выкрутиться малой кровью, ребят, но пока точно невыгодно выдавать себя.
Я повернулась к мужчине:
– Евгений Михайлович, вы тоже не в нашей команде. Мы все придумали и провернули!
– Еще слово, Полина, и в нашей команде не будет тебя. Я постоянно мечусь между желаниями тебя уволить и повысить. Как видишь, ты до сих пор не повышена. И да, расходитесь работать, только Стас не выглядит подозрительно, когда ничего не делает.
В обеденный перерыв я снова перехватила Стаса, но уже видела спешащую ему наперерез Весту.
– Стас, пообедаем вдвоем? – успела заявить я первой.
– Зачем же вдвоем, когда можно втроем? – Веста затормозила рядом. – Я как раз в ближайший час совершенно свободна!
Я сузила глаза, хотя очень надеялась, что взгляд мой все же не так полыхает ненавистью, как когда обращен на Настю.
– Веста, а теперь-то ты с какой целью рядом крутишься? Неужели ты нашего Стаса считаешь до такой степени буратинкой, что он даже после недавних откровений захочет рассматривать твою персону в романтическом ключе?
– Да при чем тут романтика? – она отреагировала без напряжения. – Просто не хочу остаться в стороне, когда вы новую диверсию запланируете. Очень за фирму нашу переживаю!
– Баллы ты в глазах начальства зарабатываешь, – вздохнула я. Как же она раздражает этой своей решительностью – такая вырвет должность зубами и когтями, если кто-то осмелится ее не заметить. С такими нельзя быть мягкотелыми тютельками, с такими можно общаться только их же оружием. Я повернулась снова к Стасу и угрожающе произнесла: – Выбирай – или я, или мы обе!
Он застыл, сглотнул, затем вкрадчиво проговорил:
– Полина, никогда – слышишь меня? – никогда не задавай вопрос мужчине именно в такой формулировке. Запиши в список советов.
