Летом 2018 года посол Китая в Великобритании Лю Сяомин открыто бросил вызов американской политике, написав, что «Соединенные Штаты, называя себя противниками „милитаризации“, продолжают посылать в Южно-Китайское море эсминцы, крейсера, авианосцы, разведывательные самолеты и стратегические бомбардировщики с полным грузом передового наступательного вооружения, совершенно игнорируя суверенитет других стран, а также мир и стабильность этого региона». Лю ясно дал понять, что Китай не собирается отступать и намеревается развивать «оборонительные» возможности на этих островах
[56].
Отражая растущее значение Китая на мировой арене, Си Цзиньпин, занявший пост председателя КНР в 2013 году, сконцентрировал в своих руках такую власть, какой не имели китайские руководители со времен Мао Цзэдуна. Когда он стал главой государства, в стране процветала коррупция. Не теряя времени, Си Цзиньпин начал антикоррупционную кампанию, которая привела к судебному преследованию большого количества государственных служащих, в том числе самого высокого ранга. В 2017 году 89-миллионная Коммунистическая партия Китая назвала его своим «основным лидером». 25 февраля 2018 года Центральный комитет Компартии Китая отменил ограничение в два срока для лидера страны, что позволило на тот момент 69-летнему Си Цзиньпину оставаться у власти, когда в 2023 году закончится его второй пятилетний срок на посту председателя КНР. Для многих, особенно на Западе, это показалось грозным развитием тоталитаризма. Парламент единодушно проголосовал за. Китай уже ясно показал, что в 2020 году хочет приступить к применению своей системы «рейтинга социального доверия», которая расширит до беспрецедентных масштабов электронное наблюдение за гражданами. Она позволит властям отслеживать действия людей в интернете и коммерческой деятельности, как уже могут делать корпорации на Западе, но с потенциально более опасным использованием для поощрений и наказаний людей. При совмещении этой системы с технологиями распознавания лиц и искусственного интеллекта, которые Китай уже начал применять, возможности властей контролировать 1,4 миллиарда китайцев могут иметь пугающие последствия. Аналитики прогнозируют, что к 2020 году Китай установит почти 300 миллионов камер слежения за гражданами
[57].
Китай также попал под резкую критику международного сообщества, когда появилась информация, что сотни тысяч исповедующих ислам уйгуров и представителей других тюркоязычных меньшинств в Синьцзян-Уйгурском автономном районе на северо-западе Китая помещены в лагеря для интернированных, подвергаются постоянной слежке и жестоким методам перевоспитания. Китайские власти, поначалу отрицавшие существование лагерей, теперь называют их центрами профессионального обучения, чьей целью является обуздать исламский экстремизм и насильственный сепаратизм. Критики Китая в свою очередь рисуют картину ужасающих концентрационных лагерей, где применяются пытки, лекарственная терапия, промывание мозгов и унижение в масштабах, позволяющих говорить о массовых этнических чистках
[58].
Защищая предложение ЦК Компартии Китая внести изменение в Конституцию, газета Global Times призвала сделать Китай «ведущей державой в области идеологии и информации». Страна должна «использовать каждый день, использовать каждый час» и не «волноваться из-за внешнего мира, не терять нашу уверенность в себе, когда Запад все пристальнее наблюдает за Китаем». Газета признала, что «самой влиятельной системой ценностей в мире сейчас является западная система, установленная США и Европой», она оказала воздействие и на многих китайцев. «Однако, — отмечено в статье, — некоторые ключевые части западной системы ценностей разрушаются. Демократия, изученная и применявшаяся западными обществами сотни лет, терпит крах». Это поощряет Китай опираться на собственный уникальный революционный и антиимпериалистический опыт, прокладывая себе дорогу вперед
[59].
Критики рассматривают последние перемены в Китае как часть развивающейся тенденции ухода от демократии в Египте, Турции, Венгрии, Польше и других странах. Всего двадцать девять лет назад неоконсервативный ученый Фрэнсис Фукуяма лихо провозгласил «конец истории» с торжеством западной либеральной демократии как «окончательной формы человеческого государства». Теперь же, в 2018 году, Майкл Макфол, экс-посол США в России, допустил, что «либеральные демократии в Соединенных Штатах и даже в Европе уже не выглядят вдохновляющим примером для других»
[60]. Си Цзиньпин, сын революционеров-коммунистов, и остальные китайские руководители жестко подавляли оппозицию внутри Китая, опасаясь, что нестабильность может подорвать их власть.
Одним континентом, где демократия боролась за укоренение, была Африка, которая долго страдала под игом европейских колонизаторов и доморощенных деспотов. Китай усмотрел в провале строительства инфраструктуры и разработки ресурсов блестящую возможность для собственного инвестирования и торговли. Однако Соединенные Штаты были совсем не готовы уступить Африку Китаю, не говоря уже о самих африканцах. 4 октября 2017 года около пятидесяти боевиков ИГИЛ напали из засады на американских спецназовцев, выполнявших разведку в Нигере у границы с Мали. Четыре американца погибли в бою вместе с несколькими сослуживцами из Нигера. Еще два американских бойца получили серьезные ранения. Американцы входили в контингент из тысячи бойцов, действующий в этой маленькой западноафриканской стране. Председатель Комитета начальников штабов Вооруженных сил США генерал Джозеф Данфорд защищал присутствие там американских сил. Войска, объяснил он, участвовали в контрразведывательной работе по борьбе с ИГИЛ, «Аль-Каидой» и нигерийской исламистской организацией «Боко Харам». Генерал сказал, что в Нигере развернут самый крупный американский контингент в африканских странах
[61]
[62].
