Госсекретарь США Джон Керри, в окружении посла США в России Джона Теффта и заместителя госсекретаря США по политическим вопросам Уэнди Шерман, сидит напротив президента России Владимира Путина и министра иностранных дел России Сергея Лаврова на двусторонней встрече в Сочи, 12 мая 2015 года
The Times признала, что старания Обамы в течение года «изолировать Россию и ее мятежного президента Владимира Владимировича Путина, изображая его как беззаконного забияку во главе экономически слабеющего, отсталого государства-бензоколонки», провалились. Согласно анализу The Times,
«Обама убедил Запад наказать господина Путина за интервенцию на Украине, исключив Россию из „восьмерки“ экономических держав, наложив суровые санкции на нескольких ближайших доверенных лиц Путина и предоставив новому украинскому правительству финансовую и военную помощь.
Однако в последние месяцы Россия не только выдержала эти атаки и наложила болезненные ответные санкции на американских союзников в Европе, но и прочно заняла важное место на мировой арене. Это особенно справедливо в отношении Сирии, где предложение России реквизировать химическое оружие сохранило у власти президента Башара Асада, союзника Кремля, и в ситуации переговоров, обеспечивших предварительное соглашение по ядерной программе Ирана».
Путин, нехотя допустила Times, «похоже, поднимается в своем самом последнем противостоянии с Западом, если не побеждает, и в этом случае он, конечно, национальный герой, непокоренный, сохранивший контроль над ситуацией и ничего не сдавший, особенно Крым, его самый желанный приз». Рубль после резкого падения снова поднялся, цены на нефть стабилизировались. Поразмыслив, Обама понял, что нуждается в помощи России для заключения ядерной сделки с Ираном, которая для него была приоритетом, а Россия готова пожертвовать для Украины гораздо больше, чем США
[227].
Неделей позже New York Times опубликовала столь же разоблачительную статью под названием «Россия омрачает Европейский саммит». Она начиналась такими словами: «Премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон опоздал на несколько часов, однако отсутствующим, которого действительно не хватало (он незримо задавал тон всей дискуссии в течение двухдневного саммита лидеров Европы и бывших советских республик), был президент России Владимир Путин, хотя его даже не пригласили». Саммит созывался для сближения Евросоюза по программе «Восточное партнерство» с шестью бывшими советскими территориями, однако давление со стороны Путина заставило всех отступить от задуманного. Власти Евросоюза объявили об успехе саммита, сообщила Times, «просто потому, что лидерам удалось устоять на месте и не потерять своих позиций»
[228].
Многие европейцы полагали, что западное наказание России выходит из-под контроля. Более шестидесяти известных немцев из всего политического спектра, включая бывшего канцлера ФРГ Герхарда Шрёдера, отвергали конфронтационную политику США и призывали к новому курсу ослабления напряженности в российско-европейских отношениях
[229].
Граждане России не сдавались, несмотря на экономические трудности. В марте 2016 года рейтинг одобрения президента Путина составил 73 %. Он опустился с 83 % годом ранее, но по-прежнему оставался предметом зависти западных политиков. Другой опрос, проведенный через пять месяцев государственным центром изучения общественного мнения ВЦИОМ, показал, что две трети российских граждан хотели «твердой руки» для поддержания стабильности, и только четверть посчитала, что политические свободы и демократия необходимы при любых обстоятельствах.
Соединенные Штаты и их союзники тратили на Украину время и деньги, однако их усилия приносили скудные результаты, и положение в стране только ухудшалось. Никто так активно не присматривал за успехами западной демократии на Украине, как вице-президент США Джозеф Байден. С 2014 года до выступления в украинском парламенте в декабре 2015 года он говорил по телефону с президентом Порошенко сорок раз, с премьер-министром Арсением Яценюком — шестнадцать раз и четыре раза приезжал в страну. Другие должностные лица США и члены Конгресса только в 2014 году посетили Украину более сотни раз. В их понимании отрыв Украины от России был почти сопоставим с освобождением страны, как, например, Венгрии от советского контроля в 1950-х годах. Однако к концу 2015 года ситуация резко обострилась. Информационное агентство Reuters отмечало, что, «несмотря на все усилия Белого дома, украинский проект сейчас на грани провала», поскольку «противоречия внутри правящей коалиции углубляются и многие реформы застопорились». «Если украинские лидеры потерпят неудачу, — заметило Reuters, — это станет большой неприятностью для Вашингтона, Евросоюза и МВФ, которые пожертвовали отношениями с Россией, чтобы поддержать этих людей». Далее Reuters подробно описало безысходность ситуации: «Война против сепаратистов убила тысячи людей, сотни тысяч остались без крова. Государственная казна пуста, украинская валюта находится в свободном падении, предприятия и жилые дома по-прежнему зависят от российских поставок энергоносителей. Промышленность советского периода перешла в руки политически ангажированных инсайдеров. Коррупция стала безграничной». Кроме того, МВФ поддерживал «Киев на плаву, но потребовал реструктуризации украинского долга и проведения реформ в управлении финансами, политической системе и промышленности», которым украинцы сопротивляются
[230].
Сделав внушение Порошенко в конфиденциальной обстановке, Байден представил ряд шагов, которые должна предпринять Рада, чтобы ликвидировать тормозящую развитие коррупцию и обеспечить выполнение политических реформ
[231]. Однако доверие к Байдену подорвал тот факт, что его сын Хантер незадолго до того стал директором одной украинской газовой компании.
Отмеченного наградами журналиста Роберта Пэрри, который долгие годы неутомимо боролся с фальсификациями истории, глубоко тревожило искажение событий на Украине в средствах массовой информации. Он проницательно писал: «Если вам интересно, как мир может скатиться в третью мировую войну (почти так было с Первой мировой войной сто лет назад), все, что вам нужно сделать, — посмотреть на безумие, охватившее по поводу Украины практически всю американскую политическую/информационную структуру, где сразу начали распространять ложную сказку о борьбе добра со злом и оказались глухи к фактам и доводам рассудка»
[232].
