«С точки зрения внешней политики Дональд Трамп не подготовлен к должности президента и главнокомандующего. Более того, мы убеждены, что он будет опасным президентом и поставит под угрозу национальную безопасность и благополучие нашей страны.
Активистка прошла по улицам Лондона 18 июля 2018 года, чтобы высказать премьер-министру Терезе Мэй свое отношение к Трампу. На следующий день Лондон увидит крупнейшие за последние десять лет протесты. Британцы выразят свое несогласие с готовностью правительства принимать американского президента
Самое главное, господину Трампу не хватает человеческих качеств, принципов и необходимого опыта, чтобы быть президентом. Он подрывает моральный авторитет Соединенных Штатов как лидера свободного мира. Он проявил незнание основ и неуважение к Конституции США, американским законам и институтам, включая религиозную терпимость, свободу прессы и независимость судебной системы…
По нашему мнению, господин Трамп… не способен или не желает различать правду и ложь. Он не допускает противоречий во взглядах. Ему не хватает самообладания, его поступки импульсивны. Он не переносит критики в свой адрес. Своим непостоянством он напугал наших ближайших союзников. Все это опасно для личности, которая стремится стать президентом и главнокомандующим, в распоряжении которого американский ядерный арсенал.
…Мы не сомневаемся, что в Овальном кабинете он станет самым безрассудным президентом в американской истории».
Тому факту, что трамповская разновидность популизма с ее почти фашистскими полутонами нашла отклик у базового электората республиканцев, не стоило бы удивляться. Помня о пользе, которую принесли гражданские права и женские движения, прежняя партия Линкольна долго приспосабливала свою идею этнического и расового превосходства к белым людям, чувствовавшим себя уязвленными в результате достижений цветных и женщин. Тогда как другие действовали незаметнее, Трамп открыто ругал «мексиканских насильников»; исламских террористов; нарушающих правила торговли на бирже азиатов и европейцев; глобалистов, которые принесли в жертву иностранным конкурентам американские рабочие места и торговлю; создания из почитающего Уолл-стрит «вашингтонского болота» и ленивых черных, которые сами виноваты в своем нищенском существовании
[248].
Однако в его воззваниях были и здравые идеи. Трамп выступал за «новую внешнюю политику, которая в конце концов извлечет уроки из ошибок прошлого». Он заявил: «Мы больше не будем свергать режимы и ниспровергать правительства». Он пообещал «сотрудничать со всеми странами, которые хотят присоединиться к нам, чтобы победить ИГИЛ и радикальный исламский терроризм… В наших отношениях с другими государствами мы будем искать общие интересы, где это возможно, и добиваться новой эры мира, взаимопонимания и доброжелательности»
[249]. Политика США на Ближнем Востоке, справедливо отметил Трамп, «нанесла огромный вред не только Ближнему Востоку, мы нанесли огромный вред всему человечеству. Людей убили, людей изгнали со своей земли — и зачем? — спрашивал Трамп. — Это хаос. Ближний Восток полностью дестабилизирован, там повсеместный и абсолютный хаос. Я бы хотел, чтоб эти 4–5 триллионов долларов остались в Америке. Я бы хотел, чтоб они были потрачены здесь, в Соединенных Штатах, на школы, больницы, дороги, аэропорты и все остальное, что нуждается в ремонте!»
[250]
Трамп был особенно беспощаден, когда речь зашла о вторжении США в Ирак. 17 февраля 2016 года он сказал в городе Блаффтоне, штат Южная Каролина: «Я скажу вам правду об Ираке. Я говорю, эта война была катастрофой. Мы потратили два триллиона долларов. Потеряли тысячи жизней, тысячи жизней. Там везде у нас раненые бойцы… нам не следовало туда отправляться… Это одно из самых плохих решений в истории нашей страны. Мы полностью дестабилизировали Ближний Восток». Трамп подчеркнул очевидную истину, что от этого выиграл Иран: «Теперь Иран подминает под себя Ирак. Это правда, как то, что вы сидите здесь. Нам больше нечего делать в Ираке. Нас нет. Только подумайте об этом. Мы потратили два триллиона долларов. Могли бы перестроить собственную страну. Мы могли бы так много сделать на эти деньги. А вместо того наше положение на Ближнем Востоке хуже, чем было 15 лет назад. Прямо сейчас, это катастрофа»
[251].
Кандидат в президенты и бывший госсекретарь США Хиллари Клинтон выступает перед толпой восторженных сторонников на съезде Демократической партии США в Филадельфии, 2016 год. Она привлекала тех, кто хотел, чтобы президентом Соединенных Штатов впервые стала женщина, однако в ее багаже было немало такого, что ослабляло ее позиции на выборах
Похоже, что внешнеполитический истеблишмент обеих партий больше всего беспокоили взгляды Трампа на Россию. В своем первом большом обращении по вопросам внешней политики в апреле 2016 года он заявил: «Мы желаем жить в мире и дружбе с Россией и Китаем. Россия, например, тоже сталкивалась с ужасами исламского терроризма. Я думаю, что снижение напряженности с Россией с позиции силы возможно, безусловно, возможно. Здравый смысл говорит, что этот период, этот жуткий период враждебности должен закончиться и в идеале закончится очень скоро. Мир на обе наши страны». В июне он спросил: «Разве не будет хорошо, если мы действительно поладим с Россией? Разве это не будет полезно?»
В один ряд с его желанием улучшить отношения с Россией вставал отказ Трампа от НАТО как «устаревшего» пережитка холодной войны. В марте 2016 года он говорил на Fox News: «Мы занимаемся НАТО со времен Советского Союза, которого уже нет»
[252].
