Гулкое эхо шагов улетело к высоким потолкам, укрытым от взора темнотой. Мое творение глянуло на меня в ответ – просторными залами, ажурными лестницами, узкими портиками, каменными полами с замысловатым рисунком и массивными кристаллами, свисающими с потолка.
Дворец был великолепен, несмотря на то, что в нем жил Люцифер. Но во мне ни тот, ни другой уже не нуждались. Один величественно плыл сквозь вечность, другой лелеял мечты о возвращении утраченной возлюбленной – красавицы Риэры, погибшей на его руках.
- Нам остались только грезы.
Я повернул голову и увидел большую черную фигуру. Короткие светлые волосы - когда-то они доставали до колен и делали его самым прекрасным Ангелом на Небесах. А потом красота пробудила гордыню, зависть, и все кончилось плохо. Хозяин ада стоял на балконе, вглядываясь в Пандемониум. Столица лежала у его ног, бережно опоясывая дворец широкими лентами вотчин Архидьяволов.
- Как так получилось, что именно ты понимаешь меня лучше всех, Мулцибер? – тихо обронил Люцифер, когда я встал рядом.
- Кто знает. – Смог лишь пожать плечами.
- Ты ни разу не упрекнул меня – ни в чем, - прозрачно-голубые глаза пытливо глянули в мое лицо. – Ни разу ничего не попросил – хотя именно тебе я не стал бы отказывать. Почему?
Хотел ответить, что прошение имелось – о плантации лкеса, развеянном нынешней ночью по пустыне, но он прекрасно знал, что это было желание моей супруги Раханы. Вместо этого ответил честно:
- Потому что ничто не изменит того факта, что они обе мертвы – и моя Эльви, и твоя Риэра.
- Тебе никогда не хотелось сделать хоть что-то, чтобы вернуть любимую?
- Я смирился. Не пытайся понять, тебе смирение неведомо.
- Верно. – Он усмехнулся, но то, как дернулся уголок его рта, подсказало, что Повелитель раздражен. Ответ разбередил рану, а это значит, что скоро мужчина отомстит. – Знаешь, Мулцибер, я нашел ее душу, твоей Эльви.
А вот и она, месть. Сердце заныло, мои раны тоже не заживали.
- Проследил за несколькими жизнями этой драконицы.
Я молчал.
- Тебе неинтересно?
- Почему же. – Пожал плечами. – Рад, что ее душа продолжает жить в иных воплощениях.
- Ты хотел бы с ней встретиться? – его глаза жадно следили за каждым моим движением.
- Люцифер, я – не ты. Эльви умерла. Я отпустил любимую, чтобы она шла по своему пути, предначертанному ей Господом. Вмешиваться в его промысел не смею. Если он дарует нам встречу, то так тому и быть. Нет – значит, нет.
- Ты всегда был таким. Поэтому Риэра любила тебя.
- Взаимно. Мы были хорошими друзьями.
- Душа Эльви и привела меня к новому воплощению моей Королевы. – Хозяин преисподней гордо улыбнулся. – После этого я уже не упускал Риэру из виду. И скоро она вернется ко мне – в новой жизни. Мой план подходит к логическому концу. Ее память проснется. И на этот раз любимая останется со мной навсегда! Уже совсем скоро!
Глаза Люцифера сияли. Руки крепко сжимали перила. Его ничто не остановит, мужчина одержим своим планом. Он пестовал его с того момента, как Риэра испустила последний вздох. Жил им, истово веря, что ниточки вероятностей, которые его сила тщательно переплетала, свивая единое полотно из ткани бытия, приведут возлюбленную обратно к нему. По сути, Хозяин ада сплел силок, в который поймал душу своей Королевы, которой и после смерти не удалось обрести свободу.
Я вновь промолчал. Уже слишком стар, чтобы кого-то критиковать, слишком много ошибок совершил сам, чтобы указывать на чужие, слишком устал, чтобы пускаться в бессмысленные философские споры, которые, не имея начала и конца, как Вселенная, ни к чему в итоге не ведут.
- Ни единого слова в ответ, Мулцибер? – тихо просил Люцифер.
На мгновение мне послышалась затаенная мольба в его голосе – об утешении, об уверениях, что у него все получится, о поддержке безумного эгоистичного плана Падшего Архангела, одержимого любовью. Но лишь на мгновение: стоило моргнуть, как передо мной вновь стоял свитый из темной силы Дьявол, любовь которого равносильна его же ненависти – обе уничтожают все без остатка.
ФАФНИРА
Танец – это ответ души на звук. Ты танцуешь так, как она чувствует музыку. Этому не научить, что бы ни говорили хозяйки школ. Выучить движения может любой. А вот приковать к себе внимание публики и не отпускать его, далеко не каждый. Настоящий танец нельзя раскрошить на элементы, его даже скопировать невозможно, ведь повторение будет лишь отражением в кривом зеркале. Вдохновение – всегда импровизация!
Я вышла в центр огромного зала во дворце, ни на кого не глядя. Голоса стихли. Взгляды устремились на меня. Все равно – выдохнуть волнение, не смотреть на зрителей, пусть они сольются в разноцветную массу. Не думать о том, что совсем рядом он – Хозяин преисподней. Люцифер не важен, в этот момент главная – я!
Танец – универсальный язык. И сейчас мое тело готовилось рассказать историю. А вот и первые звуки – барабаны. Я закрыла глаза, удары мурашками пробежали вдоль позвоночника. Не позволила им уйти, кожей втянула в себя, тело наполнилось ритмом, он понесся по венам, с током крови взвинчивая меня. За спиной и впрямь будто раскрылись крылья. Я услышала зов танца – настоящего, а не того, который меня заставила заучить Рахана. И начала танцевать.
Архидьяволы, Высшие демоны и демоницы – все они смотрели, потому что не смотреть было невозможно. Они слушали ту историю, которую им рассказывало мое тело – ярко, страстно, бесстыдно, и хотели еще, еще, еще!
Я летала над сценой, заставляя изгибаться в такт со мной пламя в каменных чашах, что окружали меня полукругом. Я пела песнь о великой битве нашего Повелителя и драконов. Я рассказывала о противостоянии Люцифера и императора Владык суши – мощного и бессмертного, огромного черного дракона.
Взвинченный до предела разум сбоил – мне уже всерьез казалось, что эта схватка разворачивается прямо перед моими глазами. Кровь стучала в висках отражением безудержной ярости противников. Я чувствовала их злость, она переполняла меня, заставляя резко бросаться из стороны в сторону. Но победитель всегда только один!
Я вернулась в центр, крутанулась, чувствуя изумительную легкость. А потом…
Пальцы потянули за тесемки. Одно движение, и туника соскользнула к моим ногам, предъявив зрителям нагое тело – покрытое рисунком, повторяющим узор черной драконьей чешуи. На шее покоилось ожерелье с клыком.
Несколько мгновений, чтобы дать публике насладиться моментом - даже барабанщики замерли – и дать понять, что мое обнажение означает - Люцифер узнал, как убить бессмертных драконов, оголив их слабое место.
И вот ритм вновь набирает силу. Мое тело – нет, уже не мое, теперь я император Владык суши – мечется, загнанное в угол. Выхода нет. Изгибаюсь из стороны в сторону, когда гарпуны входят в тело, причиняя немыслимую боль, ищу спасения, но его нет. Испускаю последний крик, запрокинув голову, и падаю к ногам победителя.
