- Ты испорченная маленькая дрянь. – Устало констатировал я. – Говорить такие вещи отцу! Учти, у нас с твоей матерью будет серьезный разговор!
- Вот она удивится! – черные глаза дочери опасно сверкнули. – Если ты вдруг заговоришь с ней! Госпожа Рахана, должно быть, уже подзабыть успела, что ты вообще можешь произносить слова! Особенно, обращенные к ней.
К своему стыду, мне нечего было ей ответить. Да, вынужден признать, Ровена уже не маленькая девочка, видит и понимает, что в семье давно нет лада. А также страдает из-за этого.
- Что, папуля? Не нашел, что ответить дочурке?
- Прекрати выделываться. – Устало выдохнул я и, развернувшись, вышел из ее спальни.
- И что ты от меня хочешь? – Рахана, сидящая за столом, который был завален бумагами, устало посмотрела в мое лицо. Без интереса, с равнодушием, приправленным легким налетом раздражения.
Какая мать, такая и дочь – ни та, ни другая ни во что меня не ставят.
- Поговори с ней, как женщина. Объясни про самоуважение, про то, чем связь с этим трахалем может кончиться.
- Мулцибер, - жена вздохнула. – Ровена все прекрасно знает сама. Нынешние молодые демоницы совсем иные, не такие, как была я, например, в их возрасте.
- Тогда вышвырни Агора, пока не поздно!
- Еще чего! – ее глаза засверкали в точности, как недавно у дочери. – Парень мой лучший работник! На нем вся школа держится!
- Он скользкий ушлый демон!
- Вот именно! Благодаря этому я еще не разорилась!
- Опомнись, подумай о дочери!
- О ней я и думаю! – огрызнулась Рахана. – Поверь, если выставить Агора вон, будет только хуже. Запрет лишь заставит ее желать его сильнее.
- И что тогда? Пусть под нашей крышей процветает разврат?
- Да, пусть процветает! Ровена наиграется и сама от него избавится.
- Если бастарда не родит!
- Не родит. Вот об этом я как раз с ней и поговорю. К тому же, надо приучать ее к делам. Раз считает себя взрослой, пусть начинает работать – будет не только танцовщицей, но и помощницей моей. И пользу принесет, и навыки полезные обретет. Да и спеси, глядишь, поубавится у нее.
Несмотря ни на что, я вынужден был признать, что Рахана права. Пусть у нас не сложилось, она все же удивительная женщина – этого у нее не отнять. Экспрессивная, всегда на нервах, супруга умеет сохранять рассудок холодным, когда это необходимо, и принимать мудрые решения. Вот только мое мнение при этом не учитывается вовсе.
Я вышел из кабинета демоницы, которая давно уже оставалась моей женой только на словах, и прошелся по школе. Несмотря на ранний час, занятия уже начались. Во дворе, разделенные перегородкой, уже разучивали новые движения малыши и подростки. Их задорный смех заставил меня улыбнуться.
Когда-то Ровена тоже была такой – маленькой и беззаботной. Как же быстро дочь выросла! Я не уделял ей должного внимания, вынужден признать. Теперь уже поздно. Совсем немного, и моя девочка упорхнет во взрослую жизнь, а старика отца и не вспомнит.
Я вошел в танцевальный зал на втором этаже. Он пока еще пустовал, Фафнира и раньше не была любительницей подниматься спозаранку, а теперь, будучи фавориткой Люцифера, и вовсе нечасто являлась на репетиции. Вместо нее уже несколько раз пришлось выступать Ровене.
- Ой, вы тут, господин Мулцибер, - раздалось сзади.
Я обернулся и увидел Макилу с большими щетками и ведерком с притиркой для пола в руках.
- Не буду вам мешать, зайду позже. – Служанка направилась к выходу.
- Это я тебе помешал. Проходи, делай, что хотела. Не обращай внимания на старого демона.
- Что вы, какой же вы старый! – девушка смущенно улыбнулась.
- Не льсти мне, Макила, я древний демон.
- Как скажете, - она дошла до дальней стены, села на пол и принялась чистить его.
Какие у нее плавные движения! Раньше не замечал. Движется так, словно вышла на сцену и готовится начать танец. Ей бы не служанкой быть, а обучение в школе пройти. Девочка ведь явно неравнодушна к танцам – много раз видел, как она с восторгом смотрит на танцовщиц.
Я вышел на балкончик и тоже загляделся на группу, которая недавно тренировалась у нас. Что-то есть в этих современных танцах, вынужден признать. Резкие движения, совсем иной темп, ритмичность тоже иная, но красиво.
Вздох рядом отвлек меня. Я покосился на Макилу, которая с мечтательной улыбкой смотрела на репетицию группы. Как сияют ее зеленые глаза! А тело покачивается в такт музыке, тянется к ней, и очень даже неплохо.
- Ой, простите, господин Мулцибер! – она заметила мой взгляд и смутилась. – Я просто жду, когда подсохнет, чтобы вторым слоем покрыть.
- Тебе нравится их танец?
- Да! – смущенно выдохнула девушка. – Это так красиво!
- Верно, они пылают, словно влюбленные. - Я усмехнулся, Макила вряд ли знает, что такое любовь. Уверен, она никогда не любила. Да и ее, похоже, никто не любил.
- А что это такое, любовь? – она с любопытством посмотрела на меня.
- О, это прекрасное чувство! Это… Танец огня. Он приходит в твою жизнь, сжигает душу дотла, а ты просишь еще, потому что лишь в этих муках по-настоящему живешь. Ты танцуешь с огнем, отдаешься ему полностью. Ему нельзя лгать, притворяться. С ним нельзя играть. Иначе от тебя останется лишь пепел!
ЗОЯРА
В тот раз я все же раздобыла зуб дракона. Пригодился мешочек с самоцветами, который увела у Агора. Самые крупные ушли на покупку раритета, а мелкие достались мне, став началом накоплений. Архидьявол Баал был впечатлен, когда положила белоснежный клык в его ладонь. Он хмыкнул и велел слугам дать мне одежду, комнату, напоить и накормить.
Я набралась наглости и замолвила словечко за брата. Но он, как потом выяснилось, отказался иметь со мной дело – сказал, что сестры у него больше нет. Оказалось, у Ияра все хорошо. Только я ему больше не нужна. Мне оставалось лишь принять это и по ночам мочить подушку слезинками, которые, как ни старайся, все равно выскальзывали из уголков глаз.
Впрочем, времени на душевные терзания Баал своим работникам не оставлял. Мы сполна отрабатывали каждый самоцвет, который получали. Поручения были разными, да еще приходилось глядеть в оба, чтобы свои же не подсидели. Наивные и добренькие у нас надолго не задерживались. Выживали, как всегда, сильнейшие.
Я смотрела, запоминала, училась, заводила союзников, осваивала то, чего не умела – ложь, манипулирование, предательство. Мне было все равно, хорошо это или плохо. Главное, никогда больше не оказаться загнанной в угол, без права выбраться, обреченной пресмыкаться перед сильными мира сего.
Из комнаты, где нас жило пятеро, меня скоро перевели в отдельную. А потом я доросла и до собственного жилья. Ключи от небольшого домика мне вручил лично Баал. Вскоре Архидьявол начал поручать мне особые дела - связанные с Люцифером. Как именно, и что представляет из себя план в целом, я не спрашивала, конечно. Но затевалось что-то очень важное, это чувствовалось.
