- Яд?
- Да откуда же мне знать! – он раздраженно дернул плечами. – У беременной картина схожая. Может, съели что-то не то. Женщины все время…
- Понятно, - перебил я и кивнул служанке, - этого гоните в шею. Пошлите за доктором Дельмаре, живо! Пусть скажут, что Мулцибер просит срочно придти!
- Что вы себе, собственно, позволяете? – начал возмущаться горе-лекарь, но слуги подхватили его и быстро вытащили из спальни.
- Потерпи, девочка, - я прикоснулся к руке танцовщицы. Девушка, и без того хрупкая, казалась и вовсе эфемерной на широком ложе.
Дельмаре - высокий, седой, с резкими чертами лица, приехал очень быстро. Кивнул мне на правах старого друга и тут же сосредоточился на больной. На меня обрушился град вопросов, на половину из них я ответов не знал. Навестив вторую девушку, что была на сносях, он помрачнел.
- Мулцибер, дело плохо, - сказал мужчина, пристально разглядывая руку Мары. – Смотри, - он указал на почерневший распухший палец. – Это яд пустынного паука. Попал, очевидно, через порез. Сразу в кровь, поэтому без шансов. К сожалению, и мать, и дитя обречены. Плод, вероятно, уже мертв.
- А как же Макила?
- За ее жизнь будем бороться. – Дельмаре быстро вышел из комнаты служанки и вернулся в спальню. – Так, ротовая полость чистая, значит, не через еду. Руки в порядке. А вот ноги, - он прикоснулся к коленям, - опухают. Коленный сустав уже поражен. Щиколотка синяя совсем, - мужчина снял с ног Макилы туфельки и указал на ступни, которые начали чернеть, - вот источник.
- Ось бытия! – ахнула служанка, что стояла рядом. – Вот оно, значит, что! Господин Мулцибер, - ее заплаканные глаза остановились на моем лице, - Мара эти туфельки для Макилы начищала! И маслами, и притирками прошлась, как для себя делала! А выходит…
- Яд был или в обуви, или в средствах, которые использовались. – Дельмаре встал с кровати. – На пальце беременной был порез, поэтому быстро проявилось.
- Мы можем что-то сделать? – я с надеждой посмотрел на него, хотя и знал, что спасения от этого яда нет.
- Сам знаешь, - он со вздохом отвел глаза.
- К сожалению, знаю.
- Можно кое-что попробовать. Но…
- Что?
- Это будет баснословно дорого.
РАХАНА
- Да садись уже быстрее! – я подтолкнула Ровену, которая никак не могла сесть на скамью в карете, заняла место напротив нее и постучала в стенку, поторапливая кучера. – Какие медленные все, это же кошмар!
- Тебя так заботит судьба этой поломойки? – дочь усмехнулась, когда карета выехала, наконец-то, с внутреннего двора.
- А почему тебя не заботит?
- С чего бы? – она презрительно фыркнула.
- Мы живем на самоцветы, которые приносит школа и плантация лкесы. Если некому будет танцевать, у тебя, дорогуша, куда реже начнет пополняться гардероб!
- Сегодня танцевала я, и всем демонам это понравилось! – она вздернула нос.
- Еще бы, они ведь такие пьяные были, что им и зад ара понравился бы! Ты трижды совершила грубейшие ошибки, я краснела за тебя, стоя за кулисами!
- Ясно. Значит, я – полнейшая бездарность?
- Пока что – да!
- Это мне от мамочки передалось, очевидно! У нее тоже таланта не наблюдается!
Моя рука взлетела в воздух и обрушилась на лицо Ровены прежде, чем я осознала, что делаю. Перед глазами моментально всплыла картинка, как она, еще маленькая, на ходу выпрыгивает из кареты во время нашей ссоры с ее отцом.
- Дочка… - я протянула к ней руку – ту самую, которой только что ударила.
- Не трогай меня! – выкрикнула Ровена с такой ненавистью, что внутри у меня заледенело. Когда между нами все успело так испортиться?
Она отвернулась к окну, словно нарочно, мне в укор повернувшись той щекой, которая алела из-за пощечины.
В полном молчании мы доехали до дома. Дочь ушла в свою комнату, меня же служанка проводила к спальне, где лежала Макила. Я вошла внутрь и не поверила своим глазам: Мулцибер держал на руках обнаженную танцовщицу и медленно опускал ее в ванну, полную воды!
- Что?.. Как?.. – я задохнулась от возмущения. – Да вы с ума сошли?! – мой взгляд заметался между мужем и его старым другом, демоном Дельмаре. – Столько воды, Ось бытия! Целое состояние!
- Это может спасти девушке жизнь, - тихо ответил доктор.
- Да на кой мне ее жизнь такой ценой?!
- Помолчи! – рявкнул Мулцибер, когда драгоценная влага покрыла тело проклятой танцовщицы. Держа ее голову над поверхностью, он обжег меня злым взглядом. – Жизнь нельзя измерить в самоцветах!
Нельзя?! Скажи это наемным убийцам! Тоненькую шейку этой ни на что не годной дочери пустынного народа они свернут за камешек стоимостью в десяток капель!
- Работает! - потрясенно выдохнул супруг.
- Что это значит? – я с опаской покосилась на черные пятна, которые крошечными торнадо взвивались в воде.
- Яд вытягивается из тела, - пояснил Дельмаре.
- Эту воду нельзя будет использовать, - обреченно констатировала я, глядя, как ванна наполняется чернотой.
- Конечно, нельзя. – Доктор кивнул и присел на корточки рядом с Мулцибером. – Пульс выровнялся. Доставай ее. – Он помог накрыть девушку простыней и уложить на кровать. – Слейте это в отхожее место, - палец ткнул в черную воду, от которой уже начало нестерпимо вонять.
- Ох, да как же? – служанка схватилась за сердце. – Столько влаги?
- Один глоток убьет взрослого демона за пару часов. – Дельмаре усмехнулся. – Ну, есть смельчаки попробовать?
- Такое богатство! – продолжая причитать, служанка глянула на меня.
- Делай, как он говорит, - я с тоской махнула рукой. – Да поживей!
РОВЕНА
Даже спящий он был настолько соблазнителен, что я забыла обо всем – о царапинах от коготков другой бабы на его груди, о тоне, которым со мной разговаривал, как отталкивал, и осторожно поползла по кровати, подбираясь к нему поближе. Мой демон, только мой!
Я легла рядом, слушая его дыхание. Оно пахло вином, и мне хотелось думать, что он напился с горя, чтобы забыть, что пришлось жениться на нелюбимой. Надеюсь, эта проклятая поломойка сдохнет, и никаких препятствий больше не будет. Все сделаю, чтобы этот мужчина принадлежал только мне!
Погладив колючую щеку, я прильнула к его губам поцелуем. Пьянею от их вкуса! Он застонал, сгреб меня в охапку – так крепко, что каждая косточка хрустнула, перевернул на спину и властно подмял под себя, не оставляя шансов выбраться.
А мне и не хотелось! Я жаждала именно этого – чтобы сильные руки быстро избавили от одежды, чтобы Агор сорвал с меня белье, не церемонясь, расположился между моих бедер, там, где уже все нетерпимо полыхало от желания. И…
