— Иди ко мне, — я притянула его к себе и поцеловала.
Горан вздрогнул всем телом, глухо застонав, но отстранился от меня и заглянул в мое лицо затуманенным взглядом.
— Родная! Ты простила своего придурка?
— Да. Но не забыла, учти. А сейчас лучше думай над другой проблемой. Корсет сам не расшнуруется!
— Как прикажете, госпожа! — мужчина полыхнул глазами и через пару секунд голубые шелковые волны упали к моим ногам.
Я переступила через них.
— Афродита моя! — выдохнул он, подхватив меня на руки. — Все сделаю, чтобы ты никогда не плакала!
— Люди не меняются так быстро, Горан.
— Я — санклит!
— Мой первый санклит. — удержаться не удалось. — Дай бог, не последний!
— Злая женщина! — простонал он, уложив меня на кровать.
— Привыкай! Будем бороться с твоей ревностью методом от противного!
— Узнаю, кто этот противный, растерзаю! — рассмеявшись, он завладел моими губами.
Мраморная лестница с фонтанами, скульптурами и искусной подсветкой привела нас с Гораном на площадку, которая, по всей видимости, была задумана так, чтобы гости имели возможность замереть в восхищении, глядя на дом Лилианы. Эрмитаж плакал в сторонке, нервно сжимая кулачки. Букингемский дворец чувствовал себя лишь заплесневелой старой шкатулкой, что обита пыльным бархатом и пахнет канувшим в Лету величием. Арабские шейхи вообще заработали бы здесь комплекс неполноценности.
Вот она, Корона. Огромная, но изящная, с резными башенками по верху. Мощные лучи с газона вокруг заставляли этот бриллиант сиять дымкой золотого свечения, которое словно шло изнутри. Фигурно подстриженные деревья в саду вокруг казались мастерски изготовленными игрушками. Между стволов плавала полутьма, полная шорохов, трелей цикад и вздохов ветра в ветвях. Блики и отсветы играли на темно-серых, золотых и угольно-черных статуях, обрамлявших широкую аллею к дворцу главы клана.
— Как живой! — восхитилась я, с интересом глядя на одного Аполлона в набедренной повязке. Мускулистый, подтянутый, но без кубиков на животе, которые мне лично несимпатичны. Ощущение такое, что он дышит и через секунду сойдет с мраморного пьедестала.
Не успела эта мысль пронестись в моей голове, как статуя одним мощным прыжком метнулась ко мне. Тело среагировало быстрее разума. Выхватив кинжал из перевязи на бедре, я рывком выставила руку вперед, заставив его затормозить. Один из многочисленных фаворитов Лилианы зашипел и отшатнулся назад. Из пореза на груди потекла струйка крови, смывая бронзовую краску и обнажая истинную, человеческую суть парня.
Стиснувший зубы Горан был быстрым, как молния. Первый же удар в челюсть скосил Аполлона, заставив рухнуть к ногам рассерженного не на шутку Драгана.
— Успокойся, все хорошо! — я успела остановить его и спасла парня от переломанных ребер.
— Умница моя! — хорват поцеловал меня, улыбаясь с гордостью. — Отличная реакция!
— Училась у лучших!
— Разумеется. — Он усмехнулся. — Хватит тянуть меня в сторону, не трону я больше эту тварь.
— Обещаешь?
— Клянусь. Пусть она с ним разбирается. — Мужчина кивком указал на Лилиану в золотом платье и массивных украшениях, что подошла к нам.
Увидев хозяйку, фаворит поднялся, с обожанием глядя на нее.
— Хулиганишь? — глава клана коснулась крови на его груди, облизала палец и поцеловала парня. — Иди в дом, сладкий. — Она посмотрела на нас. — Обижаете моих мальчиков? Учтите, они злопамятные.
— Прямо как их мамочка! — пробормотала я, закрепляя кинжал в перевязи.
— Тебе бы воспитать не мешало свою зверушку, милый! — прошипела женщина. — Чтобы знала, на кого нельзя тявкать!
— Я и укусить могу! — не упустил случая мой длинный язык.
— Саяна не зверушка. — Процедил Драган. — Обижая ее, ты наносишь оскорбление мне. Помни об этом!
— Да ты совсем под ее каблук забрался! В кого она тебя превратила? Где тот неуправляемый мужчина, что менял женщин, как перчатки?!
— В твоих эротических фантазиях! — опять не удержалась я.
— Именно. — Горан расхохотался.
— Ты ответишь мне за каждое слово! — буравя ненавидящим взглядом, выплюнула Лилиана. С трудом развернувшись из-за длинного подола, что волочился следом, она зашагала обратно к дому.
— Уползла. — Констатировала я.
— Невозможное существо!
— Может, тебя познакомить с моими бывшими? — не только глаза главы клана умеют метать молнии. — Посмотрим, как ты отреагируешь!
— Придушу их сразу, и все. Ты только моя! — мужчина рывком прижал меня к себе. — На земле не должно быть ни одного мужчины, который помнит, как целовал тебя!
— Жизнь тебя ничему не учит, как я посмотрю. — Мне не сразу удалось его оттолкнуть.
— Прости. Сначала говорю, потом думаю. — Он обезоруживающе улыбнулся. — От тебя передалось, вероятно.
— Стрелки переводишь? Идем уже. А то Лилиана вернется с подмогой.
— Убежим, не догонят!
Хохоча, мы вышли на длинный "язык" дороги, что плавно втекала в ворота Короны. Вход охраняли два мраморных атланта метров в пять высотой. Надеюсь, эти не живые. Хотя меня уже ничего не удивит.
Потрескивающие факелы яростно полыхали вдоль "стрелы", что вела к трем аркам. Через каждую без особых проблем проехал бы автобус. От боковых вниз овалом спускались широкие белые лестницы. Почти сходясь внизу, они были похожи на жвала паука, в любой момент готового схватить и утащить в темное логово того, кто ненароком зазевается.
За ними простирался вдаль, насколько хватало глаз, внушительных размеров зал. Высокие колонны с золотой отделкой опирались на мраморную гладь черных полов, поддерживая купол потолка, расписанного сценами из греческих мифов. В самом его центре царствовала, как можно догадаться, Лилиана — с развевающимися волосами и пылающими очами, естественно. Из ее кулака, плотно сжавшего молнию, вниз стекал трос роскошной люстры с множеством хрустальных ниспадающих подвесок, спиралью закрученных вокруг середины. Изящные завитки лепнины бежали с потолка подобно лучам солнца, плавно продолжаясь богатыми узорами в декоре стен.
Стоило нам появиться в зале, разговоры стихли. Глаза всех присутствующих одновременно уставились на нас.
— Похоже, мы с тобой — новость года. — Пробормотала я.
— Тысячелетия. — Посмеиваясь, уточнил любимый и поцеловал мое запястье. — Все хотят увидеть ту девушку, перед которой встал на колени Горан Драган. И надо отметить, с наслаждением встал!
Сколько же их здесь? Мой взгляд пробежался по санклитам. Несколько сотен, как минимум. Что-то отличало их от обычных людей. Нечто неуловимое, чужеродное. Да, почти все молодые и красивые — главное, подсуетиться, чтобы убили в расцвете лет и сил. А цена за все это — всего лишь жизни смертных. Значат ли они вообще хоть что-то для бессмертных? Дар это или дань, которой они облагают человеческий мир с божьего попущения или даже благословения? Целый зал хищников. Для которых я всего лишь еда, которая по недоразумению в небесных сферах стала возлюбленной Горана Драгана. Забавная зверушка. Мышка для сытого ленивого котяры.
