Никаких опознавательных знаков. В этом весь Стамбул. Он не гонится за внешней мишурой, как и самодостаточный человек. Зачастую такие невзрачные на вид домики очень даже уютны внутри. Но написать название улицы и пронумеровать строения — да зачем, и так сойдет!
Как назло, спросить было не у кого. Без особой надежды на успех я попытала удачи, растормошив столетнего на вид дедка с тщательно расчесанной белоснежной бородой, который сидел на ступеньках и грелся на солнышке. Благодушно отмахнувшись от меня, как от назойливой мухи, турецкий Хоттабыч вновь закрыл глаза и задремал, улыбаясь — видимо, в снах к нему возвращалась буйная молодость.
Пройдя еще немного вперед, я увидела на третьем этаже длинные ряды сохнущих на веревках черных рубашек, водолазок, джинсов и расплылась в улыбке. Зуб даю. мне туда!
Увидеть Глеба не в черном можно только на его детских фото. Он никогда не заморачивается в выборе одежды — классика, черное, чистое, тщательно выглаженное. Зато я. как попугай, люблю все разноцветное, не кричащее, но яркое. Иногда меня выбешивает его "вечный траур", но уговорить этого упертого барана разбавить угрюмость гардероба хотя бы нейтральными оттенками серого невозможно.
Есть единственное фото, где Глеб не в черном — да и то лишь потому что перемазан краской всех цветов радуги на празднике весны в Индии, когда принято швыряться цветным порошком во все стороны. На всякий случай оно скопировано на две флешки, распечатано и выложено в "облако", чтобы не потерялось. Ведь вряд ли я еще когда-нибудь увижу такое чудо.
Через полчаса мне удалось втащить сумку на третий этаж по узкой лестнице, лишь по счастливой случайности не потеряв ни одного колесика. Так, теперь надо забрать ключи у соседа. Бурча, как зловредная бабка, я подошла к двери, которая, судя по облупившейся краске, когда-то была синей, и постучала, не обнаружив звонка.
Через минуту пришлось разозлиться — потому что брат не удосужился предупредить, что его сосед выглядит как Аполлон, только что спрыгнувший с мраморного постамента и прикрывший срам обтягивающими трусами с нарисованной пандой.
— Здравствуйте! — я смущенно улыбнулась, перейдя на английский. — Меня зовут Саяна. Глеб, мой брат, сказал, что оставит у вас ключи от квартиры.
— Здравствуйте. Саяна! — промурлыкал парень, явно с удовольствием демонстрируя себя во всей красе. — Да. ключи у меня. Проходите, пожалуйста.
— Знаете, мне бы хотелось отдохнуть с дороги. А в гости как-нибудь в следующий раз.
— Даже пяти минут не найдете? — обиженно протянул нахальный эксгибиционист. — Всего лишь чаю попить?
Ну да, чаю попить. Я скрипнула зубами, глядя на трусы с пандой. Хм, товар лицом. Или немного другим местом? Интересно, если вдарить по исчезающему виду животного коленом, есть ли шанс получить ключи от квартиры Глеба, или придется в ожидании брата куковать на лестнице, а то и вовсе в полицейском участке — за членовредительство?
— Отдайте девушке то, что она просит. — Раздался за моей спиной низкий мужской голос. — Или просить придется мне. А я не люблю это делать.
Что за тип? Мой взгляд скользнул по незнакомцу. Он был из тех мужчин, встретив которых в подворотне, сама выложишь из сумки кошелек, составишь список пин-кодов к кредиткам и начертишь карту, как добраться до твоего дома с указанием, где в нем спрятаны деньги. Высокий, мощный, типичный скандинав с волосами, бровями и ресницами практически белого цвета. Маленькие голубые глаза терялись на узком лице, которое резко расширялось на уровне тонких губ, а потом резко уходило в клиновидный подбородок.
Наглый любитель панд съежился под тяжелым взглядом этого брутала и благоразумно отступил назад в квартиру.
— Ничего не забыл? — придержав дверь рукой, с усмешкой осведомился скандинав.
— Д-да, ключи. — Парень, не сводя глаз с незнакомца, зашарил рукой по стене. — Вот. — Он протянул мне связку с брелком в виде женской груди.
— А есть еще варианты? — хихикнула я. Не знаю, от чего эти ключи, но уверена, что не от квартиры Глеба.
— Ой, — с трудом отведя взгляд от скандинава, сосед посмотрел на брелок и густо покраснел. — Это не те.
— Уже догадалась.
— Вот. — Вновь пошарив по стене, парень протянул мне другую связку. Ключи и несколько бронзовых дубовых листьев. Больше похоже на правду.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
— Красивые трусики! — не удержалась я напоследок.
Дверь поспешно захлопнулась, и мы с незнакомцем остались вдвоем.
— Благодарю за помощь. — Пробормотала я и подкатила сумку к квартире брата.
— Простите, не представился. — Мужчина последовал за мной. — Я Вера, друг Глеба. Ищу его. Вы Саяна?
— Да. Приятно познакомиться.
Если честно, любитель панд был вполне безобиден, хоть и нахален. А вот от скандинава веяло вполне ощутимым холодком опасности — интуиция давно уже научила меня не оставлять без внимания ее подсказки, тем более, столь явные.
— Если вы ищете Глеба, помочь, к сожалению, ничем не смогу. Понятия не имею, где его носит. — Помедлив, я все же открыла дверь.
— Жаль. У меня к нему срочное дело. — Мужчина помог перенести сумку через порог, с легкостью приподняв ее парой пальцев, и мне удалось заметить интересное тату на внутренней стороне его запястья — ладонь с чем-то, напоминающим канделябр. Кажется, это из еврейской символики.
— Менора, — пояснил Бера, заметив мой интерес. — Ритуальный подсвечник.
— Никогда такой татуировки не видела. — Пробормотала я, не в силах отвести от нее взгляд.
— Скажите, Саяна, брат не говорил вам, когда приедет домой? — скандинав пристально вгляделся в мое лицо, и мне стало как-то не по себе.
— Да мы толком и не поговорили. Он что-то искал и куда-то торопился, вроде бы.
— Понятно. — Мужчина следом за мной вошел в квартиру.
Что-то он становится слишком уж навязчивым. И виновата в этом вовсе не моя неземная красота.
— Бера. спасибо за помощь. — Я встала посреди узкого коридора, прозрачно намекая тем самым, что ему пора.
— Может быть, выпьем кофе?
Н-да, соблазнитель из тебя так себе!
— В другой раз.
— Мне бы хотелось с вами пообщаться.
Может, пора начинать волноваться?
— Вы же говорили, что Глеб — ваш друг? — я усмехнулась. — Значит, у нас еще будет время и пообщаться, и кофе выпить. Так ведь?
— Вы правы. Простите, что побеспокоил вас.
— Ничего страшного. — Я развернулась, чтобы убрать сумку с дороги, и тут же испытала шок.
Глава 4 Нож в груди
Саяна
Сердце ухнуло даже не в пятки, а в подвал этого дома. Прихожая была крошечной, стена напротив — на расстоянии вытянутой руки. Дрожащей от ужаса вытянутой руки. Потому что с огромного белого полотна картины на меня буквально прыгнуло намалеванное алым лицо человека с распахнутым в крике ртом.
