– Нэт? – спросила Сена тоненьким голоском. Мальчик бросил на неё свирепый взгляд, его глаза сузились до тоненьких щёлочек. – Прошу, – взмолилась ковательница. – Мне жаль, что я соврала. Мне жаль, что я подвергла Фрэнсиса опасности. – Она сцепила ладони в замок: – Просто… просто я боюсь.
Клэр наблюдала за тем, как скривился рот Нэта. Он впился взглядом в маримо, как если бы оно могло подсказать ему, что делать. Постепенно его нахмуренное лицо расслабилось. Поглаживая лохматый мох своим большим пальцем, он испустил вздох.
– Ты узнала что-нибудь о том, где сейчас может быть твоя мама? – спросил мальчик.
Сена подняла на него свои глаза, обрамлённые рыжими ресницами:
– Когда я обменивала арфу, мастер Серп сказал: ходят слухи, что она может быть в Звёздной горной цепи. Он обещал разузнать обо всём поподробнее.
– Ты уверена, что арфы здесь нет? – уточнил Нэт. – Возможно, нам всем следует поискать ещё раз. Ради Зелёного леса.
– Уверена, – ответила Сена. – Но полки… это просто жуть.
Клэр не поняла, что имела в виду ковательница, но, когда мальчик принялся осматривать заполнявшие комнату предметы, было видно, что его от них коробит.
– Тля зелёная, – тихо ахнул он. – Как думаешь, неужели это… тот самый щит?
Девочки посмотрели на потускневший щит, прислонённый к стене, Сена хмуро кивнула.
– Это определённо щит-изобличитель.
Нэт подошёл к полкам.
– А то, что лежит прямо под ним, – сомно либертас, а чёрная лента рядом – удавка. И что только мастер Серп со всем этим делает?
Пока мальчик перечислял предметы, у Клэр по коже побежали мурашки:
– Для чего всё эти вещи?
– Щит-изобличитель – это серебро, которому дан приказ показывать в своём отражении только самый большой недостаток человека, – объяснила Сена приглушённым голосом. – Давным-давно знать заставляла своих врагов смотреться в такие щиты, чтобы выяснить, как их можно уничтожить. Ужасно, когда самые неприятные, самые потаённые мысли в твоей голове демонстрируют перед всеми.
– А сомно либертас, – Нэт указал на спутанные травы, – если их съесть, забирают способность принимать решения на час или целые годы, в зависимости от количества. Что касается удавки, думаю, ты сама догадалась, зачем она.
Дети принялись спешно осматривать полки, стараясь не дотрагиваться до предметов руками. Приподняв уголок пыльной простыни, Клэр увидела петлистую верёвку с крючковатыми шипами, самоцвет и металлический шлем, который привёл Нэта в неописуемый ужас («Шапка-сумбурщица. Она спутывает твои мысли»).
Внезапно свет в комнате почти погас.
– Нэт, ты не мог бы зажечь маримо поярче? – окликнула мальчика Клэр. Ей не хотелось рыться в скопище опасных предметов, обладавших чудесными свойствами, не видя, с чем она имеет дело.
Когда никто не ответил, она подняла взгляд. Рот Сены от удивления округлился буквой «О».
– Во имя всей ржавчины мира, – прорычал голос в дверном проёме, – что ты делаешь в моей мастерской, Сена Булатная?
Страх сковал её мышцы, когда Клэр увидела силуэт мужчины, очерченный светом главного горна. Когда он вошёл в потайную комнату, девочка увидела, что мужчина был грубо сложён, подобно валуну. Его грудь стягивали мышцы, натренированные за годы работы в кузнице, а голова была круглой и лысой, как у младенца.
– Мастер Серп! – Сена подскочила на ноги. – Позвольте мне объяснить!
– Давай лучше я тебе объясню, что это взлом с проникновением. – Он направился к детям, и Клэр услышала лязг металла. На поясе у мужчины висели цепи и ножи.
– Прошу, мастер Серп, – взмолилась Сена, – единорожья арфа… мне нужно её вернуть.
Серп скептически поднял брови:
– Да неужели? Тебе когда-нибудь приходило в голову, что, если ты выдашь меня, ничто в этом мире, включая единорожью арфу, не помешает мне передать тебя досмотрщикам? Тебя изгнали. И если кто-нибудь увидит, как ты приходишь в мою мастерскую, нас с тобой запрут в клетке прежде, чем ты успеешь задуть свечу. Ты повела себя безрассудно, Булатная. Очень безрассудно.
Сена покачала головой:
– Прошу, мне просто нужно вернуть арфу.
Мужчина щёлкнул языком насмешливо-сочувственно:
– Даже если бы я захотел вернуть тебе арфу, я бы не смог этого сделать. Подобного экземпляра в моей мастерской больше нет.
Несмотря на то что её горло словно разбухло, вдвое увеличившись в размере, Клэр вышла вперёд.
Мастер Серп сверкнул на неё глазами, затем обратно на Сену, как если бы Клэр была настолько ничтожна, что не заслуживала даже того, чтобы на неё обращали внимание. Но девочка была сыта по горло тем, что на неё смотрели свысока.
– Извините. Тот человек, который её купил, – начала она, стараясь вложить в свой голос всю уверенность Софи. – Была ли это девочка, похожая на меня, но чуть старше?
Серп снова посмотрел на Клэр, и у неё возникло стойкое ощущение, что она его приятно удивила:
– Купивший её мужчина прятал лицо и имел благоразумие не задавать вопросов.
– У вас есть предположение, кем он мог быть? – спросил Нэт, выходя вперёд.
Серп метнул взгляд на ковательницу:
– Кто эти дураки, которых ты привела с собой, Сена?
Но Клэр ещё не закончила:
– Кем был тот мужчина?
Положив ладонь себе на лоб, Серп помассировал виски:
– Он не был одет в цвета гильдии, но на его руках были мозоли человека, работающего молотком.
«Или топором с лезвиями в форме крыльев летучей мыши», – подумала девочка. Этим мужчиной мог быть Ковало Бесцепный. Но это Сена украла арфу, а не Софи или Бесцепный. И, если у него теперь была арфа, возможно, он больше не выслеживал её сестру.
Клэр ждала, что её успокоят собственные рассуждения, но облегчения за ними не последовало. Вместо этого в голове девочки возникла новая мысль: «Что, если Софи обнаружила, что Бесцепный охотится за арфой, и отправилась вслед за ним?»
– Он что-нибудь говорил? Хоть что-то? – спросил Нэт. Клэр была признательна мальчику за то, что тот смог озвучить вопрос, который она была не в состоянии произнести.
– Ничего, – ответил Серп. – Только, что я должен дать ему знать, если в моей мастерской появится ещё один единорожий артефакт. Что случится совсем скоро. Этим вечером был украден зуб единорога.
Дети удивлённо переглянулись. Клэр помнила этот пропавший предмет, он лежал рядом с алмазной диадемой. Выходит, досмотрщики искали отнюдь не их? Неужели на самом деле их вызвали в Башню-библиотеку, потому что кто-то (возможно, даже Ковало) украл зуб единорога?
Цепи на поясе мастера Серпа зловеще загремели, когда он приблизился к троице:
