– Если я хочу, чтобы жители Зелёной деревни перестали обращаться со мной, как с растением, чтобы они начали воспринимать меня всерьёз, мне нужно сделать что-то такое, что изменит их представление обо мне. – Сена покачала головой, и Терний извлёк очередной ключ, в этот раз железный, с острыми зубчиками. Клэр почувствовала симпатию к мальчику, когда он продолжил объяснять: – Я думал, что, если помогу отыскать арфу и докажу невиновность Софи, они, возможно, начнут больше меня уважать. – Он откинул ключ с острыми зубчиками, когда Сена покачала головой, и достал следующий. – Я отправился обратно к лодкам, но прядильщики уже проснулись. И тогда я подумал, что могу поскакать на лошади и, может, мне удастся нагнать вас в Огнеграде. Я искал вас весь день.
Повисло молчание, и Клэр взвешивала, стоит ли ей рассказать Тернию правду про арфу. Что, если, желая произвести впечатление на жителей Зелёного леса, Терний доложит о том, что артефакт украла Сена? Каким бы непростым ни был характер ковательницы, Клэр не хотелось видеть, как её уводят в клетку досмотрщиков.
Девочка промолчала, точно так же поступили и двое других.
– Этот, – внезапно воскликнула Сена, когда Терний достал внешне непримечательный ключ. – Это скелетный ключ!
Мальчик вставил его в один из замков, и после секундной тишины послышался негромкий щелчок. Пока он продвигался от замка к замку, давление цепи на детей всё слабело. Вскоре они смогли сбросить её с себя, словно зимнее пальто в первый день весны.
Они поспешили покинуть потайное хранилище, и Клэр была рада, когда Нэт захлопнул дверь, за которой хранились жуткие предметы.
Торопясь как можно скорее привести досмотрщиков, Серп не до конца потушил огонь, разведённый Клэр и Нэтом. Угли ещё тлели. Земледелец поскорее направился к горнилу, чтобы их расшевелить, а Сена поманила к себе Клэр:
– Стой здесь, – велела она, кладя библиотечную книгу на стол кователя. – Мне потребуется твоя помощь.
– А что делать мне? – спросил Терний, неловко выглядывая из-за плеча Клэр.
– Следи за дорогой, – ответила Сена. – Это наш шанс выяснить, где сейчас Софи, но Серп вернётся сюда с досмотрщиками с минуты на минуту.
– У нас есть немного времени, – успокоил их Терний. – Увидев, как вы проскользнули внутрь, я отправился привязать свою лошадь. И вернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как кователь зашёл в мастерскую. Так что я, кажется, отвязал его лошадь, а затем привязал её в нескольких кварталах отсюда. Ему придётся либо её искать, либо пойти пешком.
По лицу Нэта было видно, что он впечатлён:
– Здорово ты придумал!
– Спасибо, – широко улыбнувшись, Терний поспешил к окну.
Клэр наблюдала за тем, как Сена прочитала указания, данные в книге, после чего, оторвав взгляд от страниц, бросила несколько своих серебряных монет в маленький глиняный горшок. Следующим шагом она надела пару кожаных перчаток. Как только Нэт помог огню разыграться с новой силой, ковательница воспользовалась парой щипцов, чтобы поместить глиняный горшок в пламя.
Когда монеты расплавились, Сена поставила на стол небольшую металлическую коробочку. Она открыла её, чтобы показать Клэр углубление в форме зеркала внутри:
– Это, – сказала ковательница девочке, – называется песчаной формой. – Закрыв коробочку, Сена указала на отверстие в её крышке: – Через него мы нальём в форму металл, и он заполнит полость, которую ты только что видела.
– Мы? – спросила Клэр.
– Да, ты мне поможешь. Но пока, чтобы это сработало, мне нужно, чтобы ты начала думать о Софи. Сосредоточься на том, как она выглядит, как стоит и двигается, какие выражения принимает её лицо, какой у неё рост, насколько она тяжёлая или лёгкая, какие причёски она носит. И подумай о том, кто она есть. Поняла?
– Я думала, ты собираешься изготовить зерцало? – спросила сбитая с толку Клэр.
– Каждое зеркало выливается под конкретного человека, – послышалось объяснение земледельца, который раздувал кузнечные мехи, чтобы вогнать больше воздуха в горн. – Если, скажем, Сена посмотрится в твоё зерцало, она увидит в нём только то, что видит в обычном зеркале – курчавый кочан капусты с торчащей из носа козявкой. – Мальчик увернулся, когда ковательница попыталась ударить его по плечу. – Но ты, посмотрев в зерцало, сможешь увидеть, где сейчас Софи, поскольку она то, что ты больше всего хочешь найти.
– Именно, – подтвердила Сена. – Когда я скажу, ты должна снять тигель (глиняный горшок) с пламени и перелить серебро в песчаную форму. Ясно?
Ошарашенная Клэр взволнованно кивнула, и Сена протянула ей пару кожаных перчаток. Они были тяжёлыми, и девочка надеялась, что, когда она их наденет, ей удастся взять щипцы как следует.
– Почему для этого тебе нужна я? – спросила Клэр. – Что, если я случайно его уроню?
– Не уронишь, потому что ты не можешь себе этого позволить, – ответила ковательница, вытирая пот с лица. – Ты единственная во всём Ардене, кто потерял Софи. Здесь больше нет никого, кто мог бы её потерять.
Кивнув, девочка взяла щипцы, которые ей подал Нэт. Осознавая всю степень ответственности, она закрыла глаза. Что сказала Сена? Нужно думать о Софи. Она была маленькой или большой? Она была выше Клэр, это точно. Но рост сестры или её вес девочка не помнила. Насколько подробно должны были вырисовываться детали в её голове? Клэр знала, что Софи была достаточно тяжёлой, поскольку, когда сестра плюхалась на диван, делая вид, что не заметила уже лежащую на нём сестру, Клэр с трудом могла продохнуть. Что касалось роста, Софи была достаточно высокой, чтобы спрятать свою свинью-копилку на самой дальней полке в шкафу, до которой Клэр не могла дотянуться.
Ей было трудно думать о Софи, как о списке фактов, поскольку её сестра была куда больше какого-то там списка. Она всегда находилась рядом, добавляя в воспоминания Клэр радостного волнения, разукрашивая её дни в яркие цвета. Порой, во время долгих поездок на машине или скучных школьных уроков, Клэр ассоциировала своих друзей и членов семьи с различными цветами. Мама была лазурью мелководного моря, а папа – зеленью пёрышек колибри. Девочка знала, что сестра была одним из оттенков фиолетового, но каким именно, она поняла, лишь увидев редкую орхидею Ванда, когда они с классом были на экскурсии в ботаническом саду. Краски цветка сочетали жизнерадостный, темпераментный красный и интенсивную, глубокую синеву моря. Вместе это было настоящее представление. Это было безудержное веселье. Это была Софи.
– Пора! – крикнула Сена. Клэр открыла глаза, и её лицо обдало жаром печи. Разинув от неожиданности рот, девочка случайно вдохнула дым. Она закашлялась. – Не закрывай глаза! – крикнула ковательница поверх рёва пламени. – Важно подгадать момент!
Слёзы катились по лицу Клэр, когда она пыталась подцепить стоявший на огне горшок. Трясущимися руками, стараясь держать щипцы ровно, она наклонила его над формой. Расплавленное серебро бодро потекло из горшка в коробочку.
– Ай! – вскрикнула Клэр, уронив щипцы, когда жар прогрызся сквозь кожаные перчатки. Глиняный горшок стукнул об пол, но, к счастью, он уже был пуст. Стащив перчатки, Клэр стала дуть на обожжённые пальцы.
