– Недопустимо! – проскрипела графиня-мать. В одной руке она держала чашечку кофе, другой поглаживала спящую на её коленях таксу.
– Конечно! – кивнул Вийт. – Соответственно, требовалось нас остановить. Это было нетрудно, раз уж стало известно, куда именно мы поехали – то ли слуги проговорились, то ли нас подслушали… – детектив посмотрел на старуху, но та лишь молча пила свой кофе. – Впрочем, не так уж много мест, куда может сбежать дочь Мйончинских!.. – Ронислав Вакулович пожал плечами. – А вот как заставить графа и Герду Эйриковну передумать? Надо было их подтолкнуть…
– Но Вийт!.. – воскликнула барышня, украдкой бросив взгляд на бабушку.
– Это лишь ваше мнение, барон, – откликнулась графиня-мать тем светским тоном, которым обычно обсуждают наводнения на Занзибаре.
– Именно! – кивнул Вийт. – Вот вы, Ветрана Петровна, внезапно потеряли память, – он поднял бледную руку девушки и поцеловал кончики её длинных прохладных пальцев. – Очевидно, что вы никому не хотели рассказывать о похитителе. Не так много людей, которых вы столь категорично отказались бы выдавать! Равно как и не так много людей, которым вы согласились бы подыграть – сымитировать ваше похищение, самой выстрелить из ружья…
Барышня вся подобралась.
– Вот, в вашу нежную кожу впились частички пороха, – добавил Вийт, вновь целуя тонкие пальцы невесты.
Ветрана Петровна забрала у него руку.
– Насколько я понимаю, вам изложили весь план в то время, когда мы с Фирсом ушли переодеваться, как раз перед прибытием ваших родителей?..
– Ах, Вийт! – вскричала барышня, схватив ладонь детектива. – Когда я узнала, я так хотела вам всё рассказать! Но у нас не было ни минутки уединения! Вы же не дуетесь?
– Нет, конечно! – воскликнул сыщик и, вдруг пригнувшись, на мгновение коснулся губами щёчки девушки.
Та вспыхнула и заулыбалась Вийту.
– Господин барон, конечно, не дуется, – проскрипела старуха, – а вот арестовать может вполне. Долг и любовь у мужчин находятся в разных частях тела.
– Графиня! – возмущённо вскричал сыскной надзиратель. – За розыгрыши не арестовывают! В чём собственно преступление? Ветрана Петровна спряталась в оружейной добровольно, к векселю вашего сына никто не прикоснулся, а вы…
– Слова, которые не произнесены, остаются непроизнесёнными, – перебила его графиня-мать. – Если все довольны, стоит ли говорить об этом?
– Всё так, – согласился Вийт. – Однако… Вместе со мной и Фирсом кладовую обыскивали Пётр-Михаил Саулович и Оссолин. Кто-то из них может вспомнить, что рядом с дверью и висящим на ней отомкнутым амбарным замком всё это время находились вы.
– А что не так с тем замком? – подняла бровь графиня-мать. – В пылу поисков вы не смогли попасть ключом в скважину. Это бывает. Пойдите наверх и проверьте сейчас, в спокойном состоянии. Выбитая дверь там до сих пор лежит. Ключ подойдёт.
– Ах вот как! – воскликнул Вийт.
Старуха оглянулась на каминную полку.
– Не слишком рано для капли коньяка? – спросила она. – Я бы добавила в кофе!
Ронислав Вакулович вскочил и принёс початую бутылку Courvoisier L’Esprit Decanter.
– Лейте, лейте! – закивала графиня-мать, подставляя чашку.
Вийт замялся, но всё же спросил:
– Огнедарко видел, кто дал ему нож?
– Все ушли проверять пистолет вашего расхитителя могил, – спокойно пожала плечами старуха. – В это время из-за спины кто-то накинул ему на глаза салфетку, сунул в ладонь столовый нож и отступил на кухню…
Вийт хотел что-то сказать, но со двора донёсся тяжёлый гул колокола. Сразу за этим заскрипел, опускаясь, подъёмный мост.
Детектив выглянул в окно.
– У нас снова гости! – воскликнул он удивлённо.
Оссолин приоткрыл ворота, и в образовавшуюся щель протиснулся запыхавшийся селянский мальчик. Он робко взглянул на собравшихся вокруг господ и дам, спохватился, сорвал кепку и поклонился.
– Лекарь… – пробормотал он.
– Вы о чём, молодой человек? – строго спросил прямой, как палка, дворецкий.
– У вас лекарь… – паренёк шмыгнул носом. – Есть лекарь тут?.. У вас?.. Есть?
– Нет, в замке в настоящее время врача нет, – ответил Оссолин.
– Там человека нашли… – мальчик неопределённо махнул рукой в сторону болот. – Со сломанной ногой. На болотах… Сюда ближе бежать… Совсем близко… Батька подумал, может, тут лекарь есть, – визитёр мял в руках кепку. – Раз к вам столько гостей вчера понаехало. А то… – он снова оглянулся на болота. – До села далеко тащить. Его, значит… Поломанного…
– А что за человек? – спросил Вийт. – Из ваших или чужой?
– Городской, – закивал пацан. – Мы его не знаем. Говорит, попал в ловушку… Где-то лез, а там ловушка была… А потом с поломанной ногой всю ночь полз. Теперь у него всё распухло, еле дышит…
Детектив взглянул на Оссолина.
– Ваши ловушки?
Тот пожал плечами.
– А этот, с поломанной ногой, случайно, не загорелый такой? – Вийт хотел показать мальчишке пример загорелых людей, но таковых в замке не нашлось. – Ну с тёмной кожей?
– Загорелый, а как же! – откликнулся паренёк. Он уже похоже освоился с новой для себя компанией аристократов. Взгляд стал живее. – Загорелый он и есть!
– А одежда на нём какая? – не отступал Вийт.
– Не как у вас, – пожал плечами мальчик. – И не как у нас. Вся из кожи…
– Огнедарко! – вскричал Адам-Каетан Петрович.
– И где он? Покажи! – сыскной надзиратель схватил паренька за руку и потащил к своему паромобилю.
Мальчишка стал упираться. Вийт недолго думая подхватил его на руки. Истопник распахнул дверцу экипажа, и Вийт плюхнулся вместе со своим пленником на пассажирский диван.
– Оссолин, ворота! – крикнул Ронислав Вакулович. Потом повернулся к невесте: – Не ждите! Встретимся в городе!
Фирс скользнул на насест шофёра, завернул шестерёнку пара и рванул паровую повозку с места.
Такса на руках графини-матери лениво тявкнула. Потом повозилась, устроила голову поудобнее и вновь погрузилась в сон.
Сыщик Вийт и истоки дела о залитом краской копье,
или Глава 13, в которой на дедуктивиста Вийта свалилось множество дел. И все неотложные. А началось всё почти незаметно – с копья, облитого строительной краской
Свет молодой луны едва проникал в лес. Воздух был чёрным и густым. Кроны высоченных деревьев уносились в ночное небо. Между толстыми стволами царила темень, и лишь в отдалении проглядывал просвет – огороженная забором поляна с огромными чугунными ёмкостями и ажурными стальными конструкциями. Горный склон здесь был довольно крутым, что давало преимущество при атаке. Толстый слой хвои скрадывал шаги.
