Серен вздохнула.
– Ты ничего для меня не сделал. – Ей надоело, что все на неё злятся. Так и не извинившись, она спустилась в кухню и за ланчем не проронила ни слова, из-за чего Дензил всё время с подозрением посматривал на неё своими зоркими глазами.
Вернувшись в комнату, девочка не обращала никакого внимания на Ворона, который разглядывал себя в зеркало. Серен достала из-под подушки дневник, легла на кровати на живот и начала читать.
Разобраться в дневнике Томоса было не так-то просто. Все страницы без всякой системы испещряли неаккуратные каракули, рисунки и схемы. Мальчик, видимо, интересовался птицами и животными, кроме того, среди записей имелось много изображений битв и солдат и несколько страниц с заметками о паровозах. Серен с разочарованием листала страницы. Она надеялась прочесть какие-нибудь секреты, странные просьбы о помощи, но тетрадь отражала обыкновенные мальчишечьи забавы.
Потом её внимание привлекла запись, сделанная год назад:
Ночью снова звенел колокольчик.
Серен села.
– А вот это интересно!
– Что? – брякнул Ворон, который чистил пёрышки.
– Слушай! – И девочка начала читать вслух.
Он зазвенел в полночь и разбудил меня. Зажжённая свеча уже стояла у моей постели, и я тут же вышел в коридор.
Луна ярко светила в окна.
Мне удалось вычислить, откуда раздаётся звон – его источник находился глубоко под домом. Поэтому я сбежал вниз по лестнице. Чем ниже я спускался, тем отчётливее различал переливчатый отзвук колокольчика.
Местами стены блестели, словно под влиянием этого звука.
Никто меня не слышал. Мама и папа спали, все слуги, наверное, тоже, но в конюшне, где ночует Дензил, горела лампа. Ухнула сова – та самая, коричневая, которая живёт в часовой башне.
Ворон хрипло и неприятно засмеялся.
– Совы! Они такие надменные!
– Тихо! – Серен перевернула страницу. – Дальше он пишет, что спустился в подвал, и потом вот что:
…Обычно в подвале темно и пыльно, но сегодня всё было совсем по-другому – из стен выходили золотые ступени и вели вниз, туда, где мерцал серебряный свет. Меня так и тянуло спуститься по ним.
Но я знал, что это опасно, поскольку Они там.
Семейство.
Вдруг я услышал откуда-то из-под земли очень тихую нежную музыку.
Я знал, что Они зовут меня, что там, внизу, есть целый мир, чудесный, светящийся и полный волшебства. Я приложил руки к ушам и побежал назад, потому что иначе Они лишили бы меня воли. Но слишком поздно. Я не могу избавиться от музыки, она засела в моей голове. Такая приятная мелодия. Я лёг спать полностью одетый и тяжело дыша.
Я никогда не был так напуган.
Вскоре я заснул. Но самое странное, что когда на следующий день я спустился в подвал, то уже знал, что найду там.
Никаких золотых ступеней. В подвале, как всегда, было темно и пыльно.
Серен подняла голову от страницы.
– Как любопытно! Что это за Семейство?
Ворон потоптался на перекладине в изножье кровати и скосил на девочку свой яркий глаз.
– Разве ты не знаешь? Волшебное семейство. С ним лучше не шутить.
– Но я тоже слышала звон колокольчика! В первую ночь, когда только приехала. – А потом? Нет, больше Серен его не слышала. – Так, может, Томоса заперли на чердаке, чтобы он больше не спускался в подвал? Или…
В дверь громко постучали. От испуга Серен вздрогнула и даже уронила дневник. Ворон тут же застыл как мёртвый в неловкой позе, дверь распахнулась, и в комнату решительно вошла миссис Вильерс.
– С кем ты тут разговариваешь? – сурово вопросила она.
Серен встала, держа руки за спиной.
– Ни с кем, мэм.
– Я же слышала.
– Я просто читала вслух.
Миссис Вильерс испытующе посмотрела на неё, затем оглядела пустую комнату. Открыла шкаф, пробежала глазами по одежде и с угрожающим молчанием закрыла дверцы.
– Нужно лучше убирать в комнате, Серен. Не забывай, что слуг у нас нет. Ты должна сама стирать пыль и… – Она осеклась. – Боже милосердный! Что это за побитое молью чудовище?
Она заметила ворону и направилась к ней.
Серен стала лихорадочно искать объяснение.
– Это игрушка из газетного свёртка.
– Страх и ужас! – Миссис Вильерс обошла ворону, сложив на груди руки и сморщив от отвращения нос.
Ворон сидел неподвижно, уставившись в воздух блестящим глазом, но девочка всё равно замечала, что он немного пошатывается.
– Никогда не видела более уродливой игрушки. – Миссис Вильерс протянула к птице руку. – Её нужно немедленно отправить на помойку.
– Нет! – Серена бросилась вперёд. – Вы не можете забрать её! Это моя собственность!
Надо было срочно что-то предпринять, а то Ворон может потерять терпение и каркнуть что-нибудь непочтительное или даже клюнуть экономку.
Миссис Вильерс была в ярости.
– Ты самая бессовестная и нахальная девчонка на свете! Этому хламу в доме не место. Уйди с дороги!
Серен не двинулась с места.
– Ни за что! Это моя игрушка, и я хочу её сохранить. Вы не имеете права забирать мои вещи!
– Тебя надо отшлёпать.
– Вы не посмеете!
– Ещё как посмею.
Они стояли лицом к лицу, злобно взирая друг на друга.
– Я пожалуюсь леди Мэр, – прошипела Серен.
На мгновение воцарилась пугающая тишина; затем миссис Вильерс со вздохом отступила и ледяным тоном заговорила:
– Нет, не пожалуешься. Я сама напишу ей и посоветую отослать тебя обратно в приют. Совершенно очевидно, что тебе здесь не место.
Серен, в сильном волнении, выпалила:
– Почему? Вы боитесь, что я узнаю о ваших делишках?
– О каких делишках?
– Что вы держите его под замком?
Миссис Вильерс подалась к ней и схватила за руку.
– О чём это ты болтаешь?
Серен резко вырвалась.
– О Томосе. Я знаю, что вы прячете его на чердаке. И если вы немедленно не удалитесь из моей комнаты, я пойду в полицию и всё расскажу.
Миссис Вильерс побледнела как полотно. Вдруг чей-то голос произнёс:
– Вам не кажется, что пора ей всё рассказать?
В дверях стоял Дензил. Дыхание у него сбилось – видимо, он услышал крики и поспешил сюда.
