На его плечо опустилась воробьиха и громко чирикнула.
– Саймон Торн нашёл тайник! – провозгласила она, гордо распушив пёрышки.
– С открыткой? – спросил он, показывая ей послание. – Это ты её оставила?
– Это от птицы из пустыни, – сказала она, легонько поклёвывая его ухо. – Еда?
Надежда волной разлилась по телу; пошарив по карманам, он отдал воробьихе сухарик, который собирался дать Феликсу, и она улетела, а Саймон, пошатываясь, пошёл к центру зоопарка. В голове носились тысячи мыслей.
Значит, мама была в Аризоне. Именно туда Орион отвёз её в поисках обломков Хищника. Он вновь поглядел на открытку, скользя пальцами по аккуратно выведенным словам. На фотографии присутствовала змея – видимо, они искали осколок, принадлежащий Рептилиям. Вряд ли нашлись бы другие Царства, решившие спрятать оружие в пустыне.
Саймон сглотнул. Нужно было как-то добраться до Аризоны. Может, накопленных за прошлые годы карманных денег хватит на билет на самолёт? А может, получится одолжить денег – он предпочитал не называть это словом «своровать» – у Малкольма. Как бы то ни было, маме нужна помощь, и он не собирался больше её подводить. Он понятия не имел, как давно она отправила открытку, – возможно, они уже нашли обломок и отправились за следующим. Но других зацепок у Саймона не было, и ему нужно действовать. Как можно скорее.
Он бы так и не понял, что пробежал мимо Уинтер, если бы не влетел в стаю голубей у её ног. Она, не шевелясь, сидела на скамейке напротив вольера с тюленями, а на коленях у неё стояло ведро застарелого попкорна. Голуби клевали зёрна, валяющиеся на земле, и она просто смотрела на них, не поднимая взгляда на Саймона.
– Да неужели. Ты уже дважды мимо проходил, – колючим голосом сказала она.
– Я просто… отвлёкся. – Саймон убрал открытку в карман и присел рядом, даже не спросив разрешения. Уинтер не отстранилась. – Я думал, ты терпеть голубей не можешь.
– Другие птицы ко мне теперь не подходят, – пробормотала она. – Что ты здесь делаешь?
Саймон замялся.
– Хотел извиниться за Гаррета и Нолана.
– Да ладно. Удивительно, что они не трогали меня раньше. – Она метнула на землю очередную пригоршню попкорна, и на него слетелось ещё несколько голубей. В светло-зелёных глазах встали слёзы. – Не хочу больше здесь жить.
Саймон поддел камушек носком ботинка.
– Иногда и я тоже.
Она фыркнула.
– Ни Дэррил, ни мама не хотели тебя бросать. Они не забыли о тебе, потому что ты превращаешься в змею, а не в птицу. И они тебя хотя бы любят. И у тебя есть семья.
– Любили, – поправил он, и вся радость от полученной открытки быстро испарилась. – Дядя Дэррил меня любил. Но он умер. – Он не стал добавлять, что, если бы не Уинтер, дядя мог бы остаться в живых. Эта холодная, жестокая истина встала между ними стеной в день его смерти, и хотя они оба старались не зацикливаться на прошлом, никто ничего не забыл. Саймону казалось, что время тут не поможет, – а ещё он точно знал, что Уинтер никогда не забудет, что именно он выдал Ориону секрет её превращения.
К его ногам подошёл голубь, и так разъевшийся до размеров крупной птицы.
– Еда?
Саймон кинул ему зёрнышко.
– Я просто пытаюсь помочь, – сказал он Уинтер.
– Как? Хочешь наладить мою жизнь без моего участия?
– Как?.. Не знаю. Просто буду рядом.
– Сам посмотри, к чему это привело, – выплюнула она. – Просто отстань, Саймон. Не понимаю, чего ты так стараешься.
– Потому что кто-то должен. Неприятности случаются ежедневно, и иногда кажется, что… что всё, это конец. Но в итоге становится лучше.
Уинтер бросила на него испепеляющий взгляд.
– Ты сам-то в это веришь?
Пальцы скользнули по гладкой поверхности открытки, спрятанной в кармане.
– Да, – твёрдо сказал он, хотя всего десять минут назад никакой уверенности не было. – Если сдадимся, лучше точно не станет. Может… может, я ещё не скоро увижу маму. Может, не смогу остановить Ориона, и он соберёт Хищника. Но что бы ни случилось, у тебя есть я, а у меня – ты. Так ведь?
Несколько долгих секунд Уинтер молчала, а затем потёрла щёку и неохотно кивнула. Так и не подняв взгляд, она пробормотала:
– Спасибо, что заступился. Тебе же не влетело, да?
– Малкольм и так на меня злился, – сказал Саймон. – А Гаррет – придурок. Мы ещё придумаем, как бы ему ответить.
– Тогда он начнёт доставать нас только сильнее.
– А мы будем готовы.
Голуби заворковали, выпрашивая еду, и Уинтер снова бросила им горсть попкорна. Наконец, Саймон достал из кармана открытку и, не выпуская её из рук, показал Уинтер.
– Нашёл на могиле дяди. Мама прислала, – сказал он. – Раньше она постоянно слала открытки, когда оставляла меня с дядей Дэррилом.
– Видела их у тебя на стене. – Нахмурившись, она прочитала надпись: – «Вот бы ты был здесь»? В смысле?
– Открытка из Аризоны, – сказал он, переворачивая карточку и показывая фотографию. – Из какой-то Райской долины.
– И что нам с ней делать? – спросила она. Саймон красноречиво на неё посмотрел, и она распахнула глаза. – Саймон, нет. Нельзя.
– Почему?
– А ты как думаешь? Ты же знаешь, что случилось в прошлый раз, когда ты связался с Орионом. Неужели так хочешь, чтобы всё повторилось?
– Ей нужна моя помощь, – сказал Саймон, несмотря на чувство вины, пожирающее изнутри. Когда он связался с Орионом в прошлый раз, погиб дядя Дэррил. – Не могу просто взять и забыть. Она же моя мама.
– Откуда ты знаешь, что это она? – поинтересовалась Уинтер.
– По почерку. Она всю жизнь мне писала. Я его где угодно узнаю.
– По-твоему, никто не способен его подделать?
Саймон недовольно скривился, глядя на послание. Оно могло оказаться ловушкой. Причём с большой вероятностью. Орион безумно хотел добраться до него и явно понимал, что Саймон без раздумий кинется спасать мать. И всё же он собирался рискнуть. Даже если Орион ждал его, он не был готов ко встрече с наследником Звериного короля. Если никто не выяснит тайну Саймона, у него будет преимущество.
– Прошу тебя, Уинтер. Мне нужна помощь. Я думаю, они ищут обломок из Царства Рептилий.
На мгновение раздражение на её лице сменилось искренним ужасом.
– Нет. Ни за что. Плевать мне, сколько обломков они прячут…
– Ты поклялась, что поможешь, – сказал Саймон. Уинтер вновь ухватилась за попкорн, но он отобрал ведёрко, зёрна из которого посыпались прямо ей на колени. – После смерти дяди Дэррила ты сказала, что сделаешь что угодно, лишь бы помочь мне найти маму.
– Что угодно, кроме этого, – сказала она, выбрасывая попкорн, который успела ухватить.
