Джек кивнул.
– Это странно, потому что я совершенно не знал маму. И всё-таки я чувствую, что она где-то рядом. Иногда я гадаю, увижу ли я её снова, но чем старше я становлюсь, тем яснее понимаю, что просто выдаю желаемое за действительное.
Его слова тихо растаяли в ночной тьме.
– Уверена, однажды ты снова её увидишь, – тихо проговорила Блоссом.
– А я уверен, что ты найдёшь своего папу, – ответил Джек с грустной улыбкой.
Блоссом взяла открытку, лежавшую на табурете возле кровати Джека, и спросила:
– Где это?
– Это Париж, – ответил Джек. – Вот эта постройка – Эйфелева башня. Думаю, мама ещё там, потому что открытка пришла всего пару дней назад, а Париж не так далеко отсюда.
Блоссом пристально смотрела на открытку, освещённую серебристыми лунными лучами, и хмурилась, потом положила открытку обратно на табурет.
– Ладно! – сказала она. – Я пришла тебя увидеть, потому что у меня появилась превосходная идея… – Она повернулась к Джеку, ее зелёные глаза сияли. – Я тут подумала… Как, по-твоему, животные из приюта, в котором работает твой папа, могут знать, где сейчас мой папа?
– Ты о чём? – не понял Джек.
– Ну, кажется, мой папа многое знает о животных, – сказала Блоссом. – Так, может, он тоже с ними работал или, по крайней мере, часто туда приходил? Иначе откуда бы он узнал столько всего… про их особенности и секреты… если бы не проводил с ними много времени? К тому же вряд ли в городе много слонов…
– Но как это нам поможет? – спросил Джек. – В том смысле, что твоего папы ведь там нет, правда?
– Ну, – сказала Блоссом, – теперь мы можем разговаривать с животными, так что пойдём и спросим их, куда делся мой папа!
Джек уставился на неё, затем захихикал. Подобная идея очень его развеселила. Однако потом он заметил, что выражение лица Блоссом не изменилось, и до него стало доходить.
– Ты же не серьёзно? – спросил он.
– Вообще-то серьёзно, – ответила девочка решительно.
Джек озадаченно покачал головой.
– Мы будем спрашивать у животных, где сейчас твой папа?
– Ну а почему бы нет? – Блоссом взмахнула руками. – Мы ведь можем говорить с Дотти!
– Это безумная идея! – воскликнул Джек. – А вдруг нас кто-то увидит?
Блоссом улыбнулась от уха до уха, и, глядя на её лицо, Джек тоже не смог удержаться от улыбки.
Девочка определённо расценила его улыбку как согласие: она подпрыгнула и прошептала:
– Ура!
– Нам придётся соблюдать осторожность, – предупредил её Джек серьёзным тоном.
Блоссом кивнула, стараясь сохранять серьёзный вид, но не сумела: глаза её так и искрились от радости.
– Нельзя, чтобы мой папа увидел нас там, – продолжал Джек, – и ни в коем случае нельзя попасться мистеру Неттлзу, а не то у моего папы будут крупные неприятности.
– Договорились! – Блоссом энергично кивнула. – В конце концов, мы ведь секретная летняя банда, так что нам положено всё делать втайне.
Она протянула Джеку руку, и мальчик её пожал.
– Тогда до завтра! – сказала Блоссом.
Она снова забралась на подоконник и ловко спустилась по водосточной трубе, как будто это одна из лоз плюща в её волшебном доме.
Джек сидел на кровати и улыбался, потом посмотрел на открытку, лежащую на табурете. Блоссом оставила её лежать текстом вверх, в лучах лунного света. И тут Джек кое-что заметил.
Он уставился на обратную сторону открытки, но в текст не вчитывался. Он смотрел на правый верхний угол открытки – там не было ни марки, ни штемпеля.
Джек вскинул голову и поглядел на висевшие на стене открытки. Сердце отчаянно заколотилось у него в груди.
Мальчик медленно поднялся и подошёл к стене. Ему стало очень страшно, и всё же он протянул руку, открепив кнопку, снял одну открытку, перевернул её и посмотрел на оборотную сторону: ни одной марки.
Джек протянул руку и схватил следующую открытку – на ней тоже не было марки. Тяжело дыша, он начал отрывать открытки от стены, обдирая пальцы и ломая ногти; открытки дождём летели на пол, точно осыпающиеся с дерева сухие листья.
Когда на стене не осталось ни одной открытки, Джек сел на пол и стал перебирать разноцветные карточки. Руки у него тряслись, в животе будто узел завязывался. И тут Джек почувствовал, что в комнате, кроме него, есть кто-то ещё. Он поднял голову и увидел, что в дверях стоит его отец.
Секрет мистера Брума
Отец Джека вошёл в комнату и со вздохом присел на маленький стул в углу.
Последовало долгое молчание.
– Эти открытки, – сказал наконец Джек, – не от мамы, да?
Говоря так, Джек уже знал ответ. Наверное, в глубине души он всегда знал правду.
– Нет, не от мамы, – ответил его отец. – Это я их написал. Все эти открытки подписывал я и приносил тебе с тех пор, как ты был ещё малышом. В какой-то момент я хотел бросить это дело, но они так тебе нравились.
Мистер Брум грустно улыбнулся, и в лунном свете его глаза блеснули.
– Ты так любил рассматривать картинки на открытках, узнавал про изображённые на них места. Благодаря этим открыткам появлялось ощущение, что твоя мама всё ещё рядом. Мне даже казалось, что она вернётся, и, в точности как ты, я продолжаю надеяться. Всё ещё жду, что этот замечательный день однажды настанет.
– Мама ушла из-за меня? – спросил Джек.
– Как ты можешь такое спрашивать? – вздохнул мистер Брум. – Ты ведь так не думаешь, правда?
Джек призадумался. Этот вопрос всегда маячил где-то на краю его сознания.
– Я не знаю, что и думать, – тихо ответил он.
– Хотел бы я объяснить тебе, что тогда случилось, – сказал его отец, – но, по правде говоря, я и сам толком не знаю. Это всегда была тайна.
Джека прошиб холодный пот, он напряжённо ждал, что расскажет ему отец.
– Полагаю, ты уже достаточно взрослый, чтобы это услышать. Дело в том, Джек, – продолжал мистер Брум, – что я не знаю, что случилось с твоей мамой. Она ушла искать твоего дедушку. Он уже некоторое время не приходил на работу, и твоя мама забеспокоилась. Во всяком случае, так она мне сказала. Возможно, она просто нашла предлог, чтобы уйти, – я этого так никогда и не узнал, потому что твоя мама так и не вернулась.
Голос мистера Брума стал надтреснутым.
– Твоя мама не хотела возвращаться в это место, ей хотелось путешествовать, повидать мир. Ты знал, что она выросла здесь?
