– Придётся идти ночью, чтобы нас никто не увидел.
Рокко неуверенно посмотрел на Бруно, но тот кивнул.
– Провернём всё ночью, когда тётя Нора уснёт.
– Я тоже могу незаметно выбраться из дома, когда мой папа заснёт, – сказал Джек.
– Ладно. В котором часу встречаемся?
Джек подумал секунду, а потом пожал плечами и предложил:
– В полночь?
– Идеально! – воскликнул Бруно, вскидывая над головой кулак. – Решено: встречаемся в полночь!
Вылазка
Люди способны на удивительные вещи, и, случается, даже самый робкий и нерешительный человек на земле вдруг проявляет необычайную смелость.
Однако незадолго до полуночи Джек понял, что вся его утренняя храбрость куда-то подевалась. Вообще-то, если бы сейчас у него спросили, как это он решился войти в тёмный, заброшенный дом глубокой ночью, Джек, скорее всего, не смог бы ответить. И всё же бывают в жизни такие моменты, когда нужно проявить отвагу и без оглядки ринуться в неизвестность, а сегодня ночью определённо был именно такой момент.
Чувствуя, что внутри всё дрожит, Джек выскользнул из постели и на цыпочках спустился по лестнице. Надев куртку поверх пижамы, он тихонько сунул босые ноги в ботинки, потом замер секунд на десять, напряжённо прислушался: не разбудил ли он отца? Но в доме стояла полная тишина. Джек бесшумно выскользнул во двор через заднюю дверь.
Ночной воздух холодил щёки и руки, нигде не раздавалось ни звука.
В ночном небе, точно гигантский торшер, сияла луна, и в её холодном свете всё вокруг казалось серебристым и бледным. Ни одна машина не проезжала мимо домов, и на холме не слышался звук шагов.
Джек стремглав пробежал через сад, торопясь изо всех сил. Добравшись до калитки, через которую можно было выйти в переулок, мальчик обернулся и посмотрел на дом.
Свет в окнах не горел. Джек сумел улизнуть, никем не замеченный, и не разбудил отца.
Никогда ещё он не оказывался на улице так поздно, да ещё совсем один, и теперь нервничал так, что казалось, будто в животе у него подпрыгивает мячик для пинг-понга. Однако наряду со страхом Джек чувствовал восторг и возбуждение; чуть приоткрыв калитку, он протиснулся в образовавшуюся щель.
В переулке не было фонарей, а в окнах домов, отделённых от переулка задними дворами, не горел свет. Все обитатели холма спали, и Джек почувствовал себя единственным мальчиком в целом мире.
Он повертел головой, вглядываясь в темноту, но не увидел ни следа Бруно и Рокко. Джек вдруг с ужасом представил, что тётя Нора заперла братьев в доме, а ключ спрятала.
Потом раздался какой-то звук. Очень тихое позвякивание.
Джек сразу понял, что это за звук: так позвякивал бубенчик на ошейнике Дотти.
Мгновение спустя из калитки перед домом семьи Бакли выскользнула едва различимая тень – Дотти. Даже в темноте Джек мог с уверенностью сказать, что собака виляет хвостом. Она прыгнула к мальчику и прильнула к его ногам. Джек улыбнулся и опустился на колени, а Дотти встала на задние лапы и принялась облизывать его лицо. Он мягко потрепал её по шёрстке, стараясь успокоить, но собачка всё равно громко повизгивала от радости.
– Т-с-с-с, Дотти! – прошептал Джек. – Из-за тебя нас поймают!
В следующую секунду он услышал тихие человеческие голоса, и из калитки вышли Бруно и Рокко. Они, как обычно, переругивались и сердито пререкались, только делали это вполголоса.
– Отлично! – прошептал Бруно, заметив Джека. – Ты уже здесь!
Джек кивнул в знак приветствия и выпрямился, отряхивая со штанин грязь.
Дотти так разошлась, что от радости стала наскакивать на мальчишек и пихать их мокрыми лапами.
– Итак, – прошептал Джек. – Мы это сделаем?
Он надеялся, что его голос прозвучит спокойно и уверенно, хотя ни капли храбрости в нём не осталось.
Трое ребят, не сговариваясь, повернулись и посмотрели на заброшенный дом. В лунном свете ветви плюща, что покрывали не только дом, но и стену, отделяющую участок от переулка, выглядели почти живыми, во всяком случае, Джеку казалось, будто это извивающиеся змеи.
– Давайте сделаем это, – решительно провозгласил Бруно. Потом добавил, уже не так уверенно: – Э-э-э, а где лестница?
– Кто-то её убрал! – сказал Рокко, озираясь по сторонам. – Ой, ну тогда нам, наверное, лучше вернуться домой и лечь спать…
Судя по голосу, такая перспектива его очень и очень привлекала.
На взгляд Джека, всё было довольно просто. Если у него есть задняя калитка в глубине сада, и у семьи Бакли есть задняя калитка в глубине сада, тогда и у старого пустого дома, чей задний двор выходит на противоположную сторону переулка, тоже должна быть задняя калитка.
– Вероятно, калитка просто спрятана за листьями, – предположил Джек.
Мальчишки стали ощупывать стену.
– Нашёл! – Подал голос Бруно, и Джек с Рокко поспешили к нему.
И правда: под листьями плюща находилось что-то твёрдое и холодное.
– Металл! – сказал Джек.
Троица начала тянуть на себя и обрывать побеги плюща, чтобы расчистить проход. Дотти крутилась у них под ногами, принюхивалась и скребла землю, словно ей не терпелось попасть внутрь.
Когда мальчики закончили, оказалось, что они стоят перед покрытой ржавчиной кованой калиткой.
Джек попробовал заглянуть в сад, прижавшись лбом к металлическим прутьям, но ничего не увидел. Затем Дотти вдруг бросилась вперёд.
– Дотти, подожди! – ахнул Бруно, но собака уже исчезла в тёмных зарослях.
– Ну теперь нам придётся туда войти, – сказал Джек.
Мальчик попытался нащупать щеколду на старой проржавевшей калитке, но ничего не нашёл. Тогда он просто пихнул калитку, и, к его удивлению, она с громким скрипом открылась.
Бруно и Рокко от неожиданности отскочили от калитки.
– А вдруг там водятся привидения?.. – прошептал Рокко, клацая зубами от страха.
– Призраки тебе не навредят, – успокоил его Бруно. – Они ведь даже не могут до тебя дотронуться, забыл? Их руки просто пройдут сквозь тебя…
– Ага, но что, если привидения начнут бросаться в нас разными вещами, как злобный полтергейст?
– Нельзя ничем бросаться, если не можешь до этой вещи дотронуться… – протянул Бруно.
Но Джек уже не слушал препирательства братьев. Он полностью сосредоточился на том, что ждало их впереди. За калиткой начиналась дорожка – вообще-то, Джек быстро понял, что они идут по туннелю из нескончаемой темноты. Складывалось ощущение, что здесь плющ растёт прямо из земли, поднимается вверх, а потом снова опускается, образуя что-то вроде узкого крытого прохода.
