Встреченная девушка — совершенно белая особа с прозрачной кожей, веснушками, волосами, как снег, пушистыми и непослушными, выбивающимися из пучка на макушке. Личико детское, с вздернутым носиком и холодными голубыми глазами. Она была низкорослая и сошла бы за девочку, если бы не полные ноги с солидной попой и объемная грудь под коротким ситцевым платьем. Стояла блондинка на обуви старинного образца с жесткой деревянной платформой по всей подошве. А в руках держала такую сумку, которую бабушка Маши хранила как музейный экспонат на стене. Это была авоська — плетеная хозяйственная сетка из советского прошлого. В ней болталась литровая пустая банка с пластиковой крышкой.
— Ты кто? — насторожилась девушка, принюхиваясь к Маше.
— Я Маша, меня привез Лёша, — это ключ ко всем дверям.
— Я Аня, — тут же выпалила она и расцвела от счастья, полезла Маше пожимать руку. Подошла почти впритык и понюхала ключицу под порванным платьем. —Точно он.
Она была так рада, что чуть не запрыгала от радости, бросилась обниматься, и в глазах её холодных отобразился восторг. От такой встречи Маша опешила и позабыла, что хотела спросить. Осталась на Анину волю, не собравшись с мыслями.
— У тебя школьная форма, — Машу рассмотрели с ног до головы и обошли вокруг. — А как вы познакомились?
— Он меня выкрал, — это само собой вывалилось, как обида.
Аня сильно поменялась в лице, и было видно, что она не согласна и даже недовольна с таким поворотом событий.
— Алексей Владимирович девушку насиловать не будет, — с гордой уверенностью заявила она.
— Не-е, — Маша застеснялась, чуть было её неправильно поняли. — Он увез меня насильно из дома, и все.
— А это пустяки, — отмахнулась Аня и взяла Машу за руку, — меня бы кто выкрал.
— Куда мы идем? — поинтересовалась Маша, внимательно глядя под ноги на волнистый асфальт.
— В магазин, конечно. Молока, мяса возьмем. Мне деда кормить надо. Я у озера живу, на лодочной станции, ты приходи ко мне купаться. Вода теплющая! Мне тут скучно, я одна девушка. У тети Нины дочки двенадцати и тринадцати лет, им только коров пасти да носки вязать. А у меня дома пластинки, картинки и купаться можно голышом, за сто километров никого нет, а наши не смеют подглядывать.
Маша совсем растерялась, и пока они шли мимо заросшей спортивной площадки, к притаившемуся в лесочке деревянному магазинчику, собирала мысли в кучу.
— А телефон здесь есть?
— Нет, — ответила Аня, — ни телефонов, ни электричества. Вода есть. Пока водонапорная работает, канализация. И все.
— И как вы тут живете? — для городской особы попасть в походные условия было делом ужасным. — И сколько вас?
— Ой, вчера такое было. Опять Дикие на нас напали, — она остановилась и посмотрела на Машу страшными глазами. — Теперь и не знаю, сколько нас осталось. Алексей Владимирович обещал, что вывезет нас отсюда.
— В Южную область, — вспомнила Маша. — Вроде как работу там получил.
— Да?! — выкрик полный надежды.
Аня побежала в магазин, такой же старинный, как и все вокруг. Там около круглой печки на прилавке было выложено мясо, три трехлитровые банки молока и пара килограмм свежей картошки. Продавщица, полная женщина в белом фартуке на цветастом платье и в таком же белом колпаке, отгоняла от мяса мух картонным листом и улыбалась покупательницам. Глаза её почти белые имели оттенок серо-зеленый, нос с широкими ноздрями и губы полные.
— Это Машенька, её привез Алексей Владимирович, — сразу с порога крикнула Аня, выставляя женщине пустую банку. — А это тётя Нина, наша фермерша.
— Здравствуйте, — Маше сильно хотелось кушать, но запах кругом аппетиту не способствовал, хотя она с удовольствием смотрела, как в литровую банку наливают парного молока.
— Кушать хочешь? — вдруг спросила женщина с материнской любовью.
— Нет, — Маша опустила глаза. — И денег у меня нет.
— У нас тоже, — рассмеялась Анечка, закрывая свою банку.
Добрая тётя Нина налила Маше молока в алюминиевую кружку и вытащила на прилавок в чистое место льняной сверток, где лежал ломоть ароматного белого хлеба.
— Кушай, — она предложила это девушке, которая очень скромно поблагодарила и не отказалась, потому что была голодна, ела сутки назад в училище… В каком то другом мире, далеком и уже почти недоступном, там, где свет, телефон, интернет и ночные клубы.
Бесподобно вкусно — молочко с булочкой. Мария чуть не заскулила от удовольствия, стояла, скромно откусывала понемногу и попивала из кружки, наслаждаясь.
— …и увезет нас к Южным, и будем мы там жить всегда, — докладывала Аня последние новости, пока продавщица укладывала ей кусок мяса в авоську.
— Ой, скорей бы, — переживала тетя Нина. — Муж мой Веня шепчет, что Дикие дорогу перекрыли. Еще не выедем.
— Альфа что-нибудь придумает, — Аня в этом не сомневалась.
— Альфа? — переспросила Маша с легкой усмешкой.
Они уставились на неё с улыбками, желая узнать, что было Марии непонятно. А девушка только и знала, что у горилл есть альфа-самец, который сношается со всеми самками. А вот волки…
— Он вожак? — пыталась понять Маша. — Лидер среди вас?
— Да, — протянула женщина, — а ты что, не знала?
— Я… Я не в курсе, я только приехала.
— Она человек пока, — оправдывала новую знакомую добродушная Аня. — И вовсе с альфой еще не знакома. Ее из дома вывезли, и все.
— А, так… И хорошо, все сейчас и узнаешь, — словно оправдываясь, заикалась тётя Нина.
Женщина и белесая девушка замерли. И Маша испугалась их действий, потому что они не только перестали двигаться, но и моргать глазами. Быстро допив молоко, Мария огляделась по сторонам и почувствовала запах медикаментов.
В магазин вошел высокий смуглый мужчина с копной черных волос, в которой струилась седина. Глаза карие, рот большой с узкими губами, нос выдающийся, кавказский. Руки его жилистые, на пальце безымянном правой руки сияло ярко-желтое очень широкое обручальное кольцо. На клетчатую рубаху без рукава и тонкие темные брюки был надет белый докторский халат. Белая ткань вся испачкана алой кровью. В кармане на груди лежал градусник, на шее висел стетоскоп.
— Я вас ждала, — обрадовалась Маша вошедшему доктору.
— Я тебя везде ищу, — голос его хриплый и, казалось, злой. Женщины в магазине понуро заулыбались. — Тебе надо идти со мной, — он блеснул глазами на продавщицу. — Мяса, сосисок, молока и картошку заберу.
— Конечно, — засуетилась тётя Нина, стала складывать в свои авоськи заказ врача.
— Кто-нибудь умер? — чуть дыша спросила Анечка и пугливо, втянув голову в плечи, отошла на шаг назад.
Мужчина не ответил, словно вопроса не было.
