– Так хотите знать честный ответ?
– Я всегда за честность, – серьёзно сказала я, закидывая ногу ему на колено, а потом вторую, поворачиваясь боком и ощущая напряжение в его бёдрах. – Но мой танец лучше.
Его пальцы зарылись мне в волосы, притягивая к себе.
– Потому что вы самая соблазнительная супруга на земле?
Я откинулась назад, ложась на его колени полностью, вытягиваясь и изгибаясь, как кошка.
– Потому, – прошептала я, глядя ему в глаза, – что это мой первый танец.
Я обвила руками его шею. И вскочила – спиной к нему, закинув руки наверх и покачивая бёдрами. Потянула блузку с плеч, и ткань медленно поползла вниз, обнажая лопатки и спину.
Я почувствовала, как кончики мужских пальцев прошлись по бокам, и, тихо засмеявшись, скинула мокрую блузку лорду на руки. Повернулась вокруг оси, не прекращая танцевать, описывая вокруг кресла полукруг за полукругом, отходя всё дальше. А потом упала на колени, вытянула вперёд руку и, отбросив золотистую гриву назад, смело поползла к нему на четвереньках.
Кончик его языка облизал пересохшие губы. Я улыбнулась с пола.
– Продолжать?
– Да, – хрипло сказал он.
Я рывком поднялась с колен прямо к нему. Прижалась грудью, покачиваясь, стекая вниз, как вода. Оказавшись лицом прямо напротив его пупка, резко развернулась спиной к нему и села на него верхом. И призывно, предвкушающе потёрлась.
– Ну хватит, – раздался хриплый шёпот.
Лорд развернул меня к себе. И, скользнув аристократическими, дразнящими пальцами по щеке, обхватил за грудь, одновременно целуя в губы.
Мы целовались долго и сладко, забыв о времени. Я осталась в мокром белье, рубашка лорда тоже промокла, но это никого не волновало: мы обнимали друг друга так, как будто мир вот-вот кончится. Как будто всё, что мне нужно – прижаться к нему плотнее, чтобы между нами нельзя было просунуть руку, чтобы мы влились, вплавились друг в друга, чтобы избавиться от этой чёртовой одежды…
– Хочу, – прошептала я. – Сейчас.
– Вот так, не вставая с кресла? – прошептал он в ответ. – Теперь, когда мы знаем, что звезда возрождается, когда я могу разорвать на тебе одежду и взять прямо у стены?
– А возьмёте ли? – ехидно спросила я, соблазнительно изгибаясь. – Я легко не дамся!
– Предлагаете мне вызывать на дуэль всех ваших поклонников?
– Ну…
Лорд тихо засмеялся. А потом, властным движением заставив меня откинуться назад, начал целовать мокрый живот и грудь, бесцеремонно гладя пальцами всё, что казалось ему привлекательным.
Кроме пяток. Потому что до них он ни в жизнь не дотянется!
– Держитесь, – вдруг шепнул он.
– Что… – начала я и ахнула, когда он подхватил меня на руки.
Лорд Таннис, мой необыкновенный и искалеченный после дуэли муж, держал меня на руках, и я казалась себе невесомой и хрупкой, как воздух. В эту секунду невозможное было возможно. А в воздухе, в самом обычном дождливом воздухе… вдруг разлился свет.
Его не было, на самом-то деле. Но я почувствовала его. Смех и бег в прибое – и рука, за которую я держалась. Теперь я знала, чья это была рука.
Я обвила его шею крепче, а его руки сжались на моей талии. Наши губы слились.
Один-единственный поцелуй. Мгновенное, короткое касание.
И мы оба опустились на пол, не разжимая объятий.
– Это было самое чудесное и поцелуйное чудо, – прошептала я ему. – Мы теперь уже истратили брачную ночь или ещё немного осталось на самое главное?
– Хм. Разве что чуть-чуть.
Несколько минут мы лежали, слушая шум дождя. Потом лорд приподнялся на локте.
– Помочь вам сесть? – машинально спросила я. И тут же прикусила язык. – Простите. Не хочу намекать на вашу…
– Мужскую беспомощность? – опасным тоном произнёс лорд.
– Гм. Ну… вот как раз по этому поводу у меня сомнений нет.
– То-то же.
Мощным усилием рук лорд приподнялся – и бросил себя в кресло.
– Сейчас я достану вам тёплый плед и сухое платье, – строго сообщил он. – И пойдём пить горячее молоко с мёдом на кухне.
– Без ванильной пыльцы? – с подозрением спросила я. – А то знаю я этих двойных агентов: вдруг Росситер во сне перепутает, на кого работает? Или у Реми появится желание поинтриговать?
– На этот счёт не бойтесь, – лорд улыбнулся совершенно без иронии. – Мои люди мне верны.
– Это вы так намекаете, что я – не очень, раз флиртую с кем попало? – с вызовом поинтересовалась я. – Между прочим, я научилась играть на фортепиано! Ну… почти.
Лорд поднял бровь:
– И желаете продемонстрировать ваше умение мне прямо сейчас?
– Вам не кажется, что я за этот вечер продемонстрировала уже достаточно умений? – проворчала я. – Хотя уж лучше хвастаться перед вами, чем… перед кем-то ещё.
– Настолько не любите своего идеального поклонника? – неожиданно серьёзно спросил лорд.
Я лишь вздохнула:
– Несите свой плед, милорд. Лучше два.
Глава 22
Завернувшись в плед, я с ногами залезла в кресло и прижала большую фарфоровую кружку к холодной щеке. Мы всё же выбрали остаться на террасе: здесь, среди ночной зелени, звёзд и поющих сверчков, было куда уютнее, чем в доме.
– Как-то у нас так получается, что у меня постоянно кружка в руках, – заметила я. – То чай к блинчикам, то какао с зефирками, то вино… правда, оно было в бокале. Что будет следующим? Кофе в постель?
Лорд подъехал на своём кресле ко мне. Я поставила чашку на стол, и туда упала вязкая горка мёда.
– Если этот кофе принесёте вы, миледи, я с нетерпением буду ждать такого пробуждения.
– Ждать придётся долго, – возразила я, поднося чашку к губам. – Как видите, я сбежала к вам только чудом. Я заперта чёрт знает где, а мой идеальный поклонник всегда рядом. Не то чтобы рядом с ним было плохо, впрочем.
Лорд кинул на меня внимательный взгляд. Его кружка всё ещё стояла на столе, и он рассеянно помешивал золотое облачко жидкого мёда на поверхности.
– То есть вам с ним хорошо?
– Ну… Патрис мне понравился, – честно сказала я. – Правда понравился.
Брови лорда сдвинулись, и я ехидно улыбнулась:
– Ему просто не повезло, что вы понравились мне первым.
– Маленькая нахалка, – беззлобно произнёс лорд.
– Я не нахалка, я прелесть! И я люблю ваши блинчики.
Мой супруг лишь вздохнул.
– На самом деле была одна неприятная деталь, – серьёзно сказала я. – При нашем первом знакомстве от него пахло одеколоном, который оказался афродизиаком из стеблей хависсы. Но не очень-то похоже было, что Патрис знал об этом.
