Уже на следующий день одуревший от несправедливых событий голубь начал активно клевать корм. К третьему дню стянулось и хищно заострилось крыло. А к концу недели птица укрупнилась в размерах и начала видоизменяться, приобретая облик тех пернатых, что высоко парят над полями, высматривая добычу зорким глазом. Я настороженно поглядывала на заострившиеся когти, крупные лапы, мощный клюв и потяжелевшую голову, а также слишком острый для бывшего тщедушного пернатого взгляд. От его глубины становилось не по себе. Впрочем, от хозяина дома ощущения были не лучше и свои наблюдения я умалчивала.
Мы зашли внутрь конюшни и протиснулись к хозяйственному уголку.
- Вот оно! – радостно воскликнула я, доставая чистящий порошок. – Конечно, придется потерпеть, устойчивые покрытия мне всегда удавались.
- С чем ты еще готова переборщить, Алёна? – Ратмир присел на ящик и вскинул одну бровь.
- Вы на что намекаете? – ушла от ответа я, достала щетку и, сдобрив ее жесткой субстанцией, принялась натирать конечность жениха.
- Алёна! – дернулся он и сцепил зубы. Впрочем, все было тщетно, Ратмир страдал зазря, модный цвет показывал поразительную устойчивость.
Внезапно сзади раздался пронзительный нечеловеческий крик и от неожиданности я подпрыгнула и шатнулась, приземлившись на колени жениха и стиснув его ладони. Абразив кольнул кожу.
Резко обернувшись я увидела странное существо, важно восседающее сверху клетки. Дверца оказалась открытой. Нечто среднее между голубем и ястребом открыло хищный клюв и снова истошно заорало.
- Как он выбрался? – невольно задалась вопросом я вместо того, чтобы спросить, почему украденное мною лекарство возымело такой эффект.
- Ты нарушаешь все границы!.. – зашипел жених, а я обиделась и подскочила. Безусловно, я сама не была рада оказаться у него на коленях! - Так ты вскоре получишь грифона! — пояснил Ратмир. Но голос внезапно заледенел. — Впредь советуйся, прежде чем брать то, в чем мало смыслишь...
- А Вы будете советоваться прежде чем брать то, что Вам не принадлежит? — вспыхнула я от отхватившего меня возмущения и двусмысленности вопроса. К несчастью жених это тоже заметил. Усмехнувшись, он моментально схватил меня за талию и притянул на расстояние полусогнутой руки.
- Разве мне нужны советы? — совсем тихо спросил он, но от этой тишины пространство вокруг заледенело. Скрытая угроза в словах заставила мои колени подогнуться, Ратмир воспользовался моим оцепенением и потянул, в результате я вновь плюхнулась на жениха. — Твоя роль в лесу определена, — с каждым словом губы приближались к моему виску, словно желая вложить прямо в голову нужное внушение. — Шаг влево… шаг вправо, путы лишь натягиваются сильней вокруг маленькой птички, возвращая ее на место… — я оказалась в кольце захвата, плотно прижатой спиной к Ратмиру. Жар его тела смешался с моим, острое чувство повторения происходящего накрыло с головой. Показалось, что это когда-то уже было со мной. С нами. Я словно падала в темную глубину, на мгновение я растерялась, но потом беспокойные мысли снова наводнили голову.
- С каких это пор кто-то определяет мою роль? — резко спросила я, пытаясь вывернуться из крепкого захвата. Пространство вокруг стало вязким и тягучим, томление неясного содержания закрутилось внутри живота. Это пугало меня, словно нецелованную девицу перед первой брачной ночью, что, впрочем, было недалеко от истины. Правда, нецелованной меня можно назвать лишь с очень большой натяжкой, закрыв глаза на недоразумение, случившееся в комнате тирана. — Мы даже свадьбу еще не сыграли! — апеллировала я к последнему аргументу, глупо цепляясь за соломинку в то время, как давно падала тяжелым камнем вниз прямо на дно темного омута.
- Это весьма поправимо, — самодовольно хмыкнул тип. — Мы можем изучить друг друга глубже… прямо сейчас. Ты же любишь все исследовать, Алёна? Так почему бы не… поиграть в брак? Думаю, это сблизит нас... Проверим?
Я в ошеломлении застыла от недвусмысленного намека. Мне, во всех смыслах благородной девице, были предложены непотребности до проставления злополучной брачной печати! И все же внутри что-то сладко встрепенулось от мерзких слов. Я подавила предательские чувства и в доказательство невинности своих помыслов что есть мочи огрела макушку жениха лопаткой для корма. Лопатка, к сожалению, была слишком миниатюрной и вряд ли могла тягаться с тяжелой садовой лопатой. Инструмент глухо тюкнул туда, где, как полагают, скрывается орган мышления — мозг. Я в который раз убедилась, что у хозяина дома есть затруднения с этим важным элементом человеческого организма, раз лопатка ударилась так подозрительно глухо.
Ратмир вмиг стал серьезным, глаза потемнели, гипнотически затягивая на глубину. Он неотрывно глядел на меня, и не думая отпускать. Показалось, что хозяин дома вот-вот обратится страшилищем из сказок, откроет огромный, полный зубов рот, и сожрет меня целиком. Чудовище уверенным движением перехватило мою руку с лопаткой так, что мои пальцы невольно разжались, и орудие возмездия полетело вниз. Резко дернул к себе, замедлился на секунду, словно примеряясь, и пристально всматриваясь мне в глаза. Без сомнения, кроме глупого ошеломления и праведного негодования, в них не было ничего. Секундой позже мужчина впился мне в губы не хуже голодного вампира.
Я впала в ступор от неожиданного напора, и стала пассивно ждать, когда же запал жениха закончится. В пособии о душевных болезнях было указано, что в моменты острого приступа психам лучше не оказывать сопротивления. Я бы, возможно, не стала отказывать Ратмиру в качествах интеллекта, но каждый раз была разочарована, поскольку прислушаться к невесте хоть на малую толику не входило в правила жениха. Однако подлая мысль внутри нашептывала, что неплохо бы дождаться продолжения. Но, слава небесам, Ратмир так же внезапно отстранился, бросив быстрый оценивающий взгляд на меня, резко поднялся, поставил меня на пол, и ушел. Я пошатнулась и едва позорно не упала, так как ноги стали ватными, а голова подозрительно пустой. С сожалением вздохнула. Загаженные едким розовым красителем руки мы так и не оттерли.
Дни этой недели были чрезвычайно насыщены и интересны из-за внезапно свалившегося доступа в Лабораторию и безостановочного общения с близнецами, однако ночи терзали меня въедливыми размышлениями о судьбе и предстоящей свадьбе. Днем я могла отвлечься от сложных и неприятных мыслей, но как только оставалась в своей кровати в тишине и темноте, словно спрятанные в шкафу монстры, они набрасывались на меня и ненасытно пожирали, заставляя сомневаться во всем подряд. Пришлось признать, что время, проведенное в лесу, оставило неизгладимый след в моей душе. Оно погрузило меня в иной мир, сложный, загадочный, ставящий множество вопросов, выворачивающий душу наизнанку в попытке понять, проникнуть в его тайны... И это было... не менее интересно, а положа руку на сердце, даже куда более частенько нудного обучения в Изыскарии.
Ратмир... Я ничего не могла с собой поделать, но каждый раз при воспоминании о мрачном лесном хозяине мое сердце начинало биться беспокойно. Я оказалась загнанной в ловушку собственных чувств. Тягучие приторные эмоции, накатывающие каждый раз при приближении непроницаемого тирана, делали меня похожей на муху, застрявшую в клубничном желе. Вроде и свобода близко, но стоит оторвать от липкого содержимого одну лапку, как прилипает другая.
