Джули подняла один из чемоданов. Чик отобрал его и подхватил второй.
– Пока, – произнес Мори нарочито небрежным тоном. – Желаю вам обоим удачи с этой красной и пыльной землей.
– И тебе удачи, – сказал Чик.
«Интересно, кому удача потребуется больше? – подумал он. – Тебе здесь, на Земле, или нам на Марсе?»
– Я вышлю вам парочку симов для компании, – пообещал Мори. – Чтоб вам было веселее… Попозже, когда здесь немного улягутся страсти.
Попыхивая сигарой, он смотрел на них, пока они не закрыли за собой дверь.
Снова громко заиграла музыка, и кое-кто из горбатиков возобновил шарканье ногами по полу, означавшее танцы. Нат Флайджер отвернулся от телевизора.
– Думаю, мы уже неплохо накормили наш «Ампек», – сказал он Молли. – Можно возвращаться назад, в дом Конгросяна. Здесь нам больше делать нечего.
– Вполне возможно, нам уже везде нечего делать, Нат, – мрачно заметила Молли. – Знаешь, то, что мы были доминирующей расой на протяжении нескольких десятков тысяч лет, еще не гарантирует нам…
– Знаю, – сказал Нат. – Я тоже видел их лица.
Он повел ее назад, туда, где они оставили «Ампек Ф-а2». Джим Планк последовал за ними.
– Порядок? – спросил Нат. – Можно возвращаться? Закончили?
– Закончили, – кивнул Джим Планк.
– Мне кажется, – сказала Молли, – что нам следовало бы задержаться в районе Дженнера, пока не завершится эта схватка. Лететь назад, в Тихуану, сейчас небезопасно. Если Бет Конгросян позволит нам остаться, давайте останемся. У нее в доме.
– Ладно, – сказал Нат.
Он был согласен с нею. Полностью.
– Глядите-ка, – сказал вдруг Джим Планк. – К нам направляется женщина. Именно женщина, а не горбатик. Такая же, как и мы.
Женщина, молодая и стройная, с коротко подстриженными волосами, в синих хлопчатобумажных брюках, белой рубашке и мокасинах, уверенно пробивалась между отдельными группками шаркающих горбатиков.
«Я же знаю ее, – подумал Нат. – Я видел ее миллион раз».
Он знал ее и одновременно не знал, и это было ужасно странно.
«Как же она красива! – подумал он. – Невероятно, прямо-таки дьявольски, почти до абсурда, неестественно красива… Сколько еще я знаю женщин, столь же привлекательных? Да ни одной. Ни одной во всем белом свете, кроме одной… Кроме Николь Тибодо».
– Вы мистер Флайджер? – спросила она его, подойдя совсем близко, и заглянула ему прямо в глаза.
Только теперь до него дошло, насколько она невысока и как хрупка. Во время телевизионных передач это совсем не было заметно. По сути, Николь Тибодо всегда казалась ему крупной женщиной. Он был просто потрясен сейчас, обнаружив, что это совсем не так.
– Да, – ответил он.
– Меня сюда переместил Ричард Конгросян, – сказала Николь, – но я желаю вернуться туда, где мне надлежит сейчас быть. Вы можете увезти меня отсюда в своем такси?
– Разумеется, – кивнул Нат.
Никто из горбатиков не обращал на нее внимания: то ли они не догадывались, кто она такая, то ли это их совершенно не заботило. Джим Планк и Молли, однако, широко разинули рты, не веря своим глазам.
– Когда вы уезжаете? – спросила Николь.
– Видите ли, – сказал Нат, – мы собирались остаться. Из-за этого конфликта. Здесь, пожалуй, безопаснее.
– Нет, – сразу же начала настаивать Николь. – Вы обязаны вернуться. Вы обязаны внести свою лепту в общее дело. Неужели вы хотите, чтобы они победили?
– Я даже не знаю, о ком вы говорите, – признался Нат. – Я не в состоянии разобраться в том, что сейчас происходит, в чем заключаются возникшие проблемы и даже кто с кем и за что сражается. Вам это известно? Может быть, вы сможете прояснить ситуацию?
«Только вот я весьма в этом сомневаюсь, – подумал он. – Я очень сомневаюсь в вашей способности объяснить мне смысл происходящего. Мне, да и вообще кому бы то ни было. Ибо происходящее совершенно бессмысленно».
– Что вам требуется, – сказала Николь, – для того, чтобы доставить меня назад или хотя бы вывезти отсюда?
Нат пожал плечами:
– Ничего…
И тут все стало на свои места. Он увидел происходящее в истинном свете.
– …потому что я не возьмусь за это. Извините меня! Мы намерены переждать конфликт здесь. Не знаю, как Конгросяну удалось переместить вас сюда, но он, скорее всего, прав. Наверное, это лучшее место – и для вас, и для нас. Причем на очень продолжительное время.
Он улыбнулся ей. Николь не ответила на улыбку.
– Черт бы вас всех побрал! – в сердцах сказала она.
Нат продолжал улыбаться.
– Пожалуйста! – взмолилась она. – Помогите мне. Вы же собирались уехать!
– Может быть, он как раз и помогает вам, миссис Тибодо, пытаясь оставить здесь, – хрипло проговорил Джим Планк.
– Я тоже считаю, что Нат прав, – сказала Молли. – Я уверена, что наиболее опасное место для вас сейчас – это Белый дом.
Николь с отчаянием посмотрела на них. Затем, смирившись, вздохнула:
– Застрять в такой глуши… Черт бы побрал этого Ричарда Конгросяна с его заботой обо мне! В основном тут его вина… А что это за создания?
Она показала рукой на шаркающих взрослых горбатиков и их детей, которые выстроились по обе стороны вытянутого пыльного деревянного зала.
– Я не совсем уверен, что смогу правильно объяснить вам, – ответил Нат. – Родственники наши, можно сказать. Вероятно, потомки.
– Наши предки, – поправил его Джим Планк.
– Время рассудит, кто из нас прав, – сказал Нат.
Закурив сигариллу, Николь решительно заявила:
– Мне они не нравятся. Я почувствую настоящее счастье, когда мы вернемся в дом Конгросяна. Мне ужасно не по себе в их компании.
– И не удивительно! – сказал Нат.
Он полностью разделял ее настроение.
А горбатики продолжали свой монотонный танец, не обращая ни малейшего внимания на четырех людей.
– И все-таки мне кажется, – задумчиво сказал Джим Планк, – что нам придется привыкать к ним.
