— Прорвемся. И не из таких ситуаций есть выход. Надо лишь только до него дойти. Или доползти, если не хватит сил на шаги. В любом случае, перешагнув черту, станет легче. Должно стать!
— Твой нездоровый оптимизм, как блохи на дворовой собаке — неискореним! — подтрунивает хохочущий разум.
— Боюсь, это единственное, что осталось в целостности от прошлой меня…
Ключ в зажигании. Поворотник. Круговое движение руля. Громкая музыка и на удивление свободная дорога. Морозное солнце, искрящийся снег. Словно тысячи бриллиантов рассыпаны по обочинам. Свежий. Ещё не обезображенный выбросами и грязью, летящей из-под колес.
— Всё наладится, — повторяю, как мантру. Медленно срастаюсь с этой мыслью, пропуская её корни в глубины себя.
Парковка, аэропорт. Улыбаюсь шире в ожидании встречи. Самолет уже приземлился. По пути в зал ожидания натыкаюсь на аптеку, выделяющуюся своей неброскостью среди ярких кафе. Не думая, забегаю и кидаю деньги на стойку к улыбающемуся провизору:
— Двойной тест, пожалуйста, — убедимся наверняка.
Прячу покупку в сумку и спешу, отбивая веселый ритм каблуками по гладкой плитке, в сторону зала ожидания. Накидываюсь на подругу, душа её в крепких объятиях. Вновь чувствую приступ подступающих слёз, но впервые за эти бесконечные дни спровоцированный радостью.
Выставляет бессмертный «JD» на изящную поверхность своего стеклянного кухонного стола. Отрицательно машу головой.
— Я за рулём. Ты же знаешь.
— На сухую разговор у нас продлится дольше, — весело фыркает в ответ. — Оставь машину, переночуешь, а завтра поедешь к родителям. За дочкой они присмотрят, — наливает стакан. — Тебе надо отдышаться. Выплеснуть напряжение. Посмотри на себя! Словно натянутая струна! Похудела ужасно и цвет лица — точно у глубоко больной.
Не слушая моих отказов, бегает по кухне, нарезая приобретенную по пути закуску.
— Пей, — выставляет тарелки. — Чем закусывать будешь?
— Может этим, — достаю из сумки бирюзовую коробочку, водружая на стол.
— Твою ж мать! — закашлявшись, выпаливает подруга. — И сколько?
— Сама не знаю. Наткнулась с утра на напоминание пить таблетки и осенило мыслью, что в этом месяце никакие средства гигиены были мне не нужны, — грустно смеюсь над её нахмуренным видом. — Да перестань подготавливать для меня виселицу. Купила перестраховаться. Наверняка просто сбой. Моя нервная система ищет защиты.
— А если положительный, ты хоть его в известность поставишь? Послезавтра ведь суд… Это сыграло бы на руку. Отрезвило мозги. Как ни пытаюсь понять его действий — в голове каша!
— Для начала разведусь, — поднимаю уголки губ, опуская их под гневным взглядом Кристины. Осекаю, взрываясь. — Перестань на меня так смотреть. Он твердил, что мечты должны осуществляться! А на днях, после ночи, проведенной вместе, заявил, что не станет дважды повторять одну и ту же ошибку!
— Так, может, говорил вовсе не о тебе? Во фразе был другой смысл? Твоего мужа сложно понять. Его поступки и жесты говорят намного яснее, — улыбается с хитрым прищуром. — И ты всё-таки соблазнила его. Ну и правильно! Пусть помучается воспоминаниями одинокими вечерами. Не одной же тебе страдать.
— Одинокими ли? — хмыкаю грустно.
— О, в этом не сомневайся! Я тебя уверяю, что, если вы всё же разведетесь, он в ближайшее время на километр к себе никого не подпустит. Пока не перерастет ваши отношения. А это будет не скоро.
Поднимает с места, подталкивая в сторону уборной.
— Давай уже, не мучай моё исходящее слюной любопытство, — весело смеется. — И дверь не запирай, а то вдруг тебе станет плохо, а я девочка хрупкая, её не выбью.
— Ты поедешь со мной на суд? — уточняю, задержавшись в дверях.
— Куда ж я денусь? Конечно. Тресну твоего по голове чем-нибудь тяжелым. Иди уже! — нетерпеливо взрывается. — С отсрочкой в пять минут результат не изменится!
Захожу, нервно дрожа. В первый раз было не так страшно. Даже забавно. Пока не накрыло осознанием. Интересно, сейчас, спустя пять лет, чувства изменятся? Или охватывающая гамма будет схожей? Хотя, ведь и я сильно изменилась. Вроде… Была не была. Выжидаю отведенные минуты, не рискуя взглянуть. Выхожу, зажимая в пальцах два торчащих пластиковых хвостика.
— И? — подлетает Кристина, выхватывая тесты из рук.
— Не знаю, — глупо взираю на убегающую к окну подругу. — Я испугалась и не смотрела.
— Что ж… Выдает вердикт, — подходя ближе. — Судьба тебе абсолютно не благоволит. Никакого шанса. Результат очевиден.
Отбираю, закусывая губы, пытаясь разглядеть результат.
— Крис, ты нахалка! Она одна!
— Конечно одна. Говорю ж — без шансов. Реагент девственно чист. А ведь ребенок мог бы у вас всё изменить… Да придётся тебе помучиться во избавление самой.
— Не грусти, — обнимаю нежно. — Хватит тебе и одной крестницы. Зато игра будет честной. Без перекрывающего глотку шантажа. Возможно, даже выйду победителем… Если повезёт.
Здание суда. Без пятнадцати десять. Сижу в машине, давно выключив двигатель. Его машина напротив. Чего-то ожидаю, глядя на неё. Не отрываясь взглядом, словно медитирую.
— Пошли, — дергает за руку Кристина. — Быстрее сядем — скорее выйдем, — подтрунивает, желая вернуть растоптанный каблуками оптимизм. Киваю в ответ, заправляя от ветра пальто, поправляя вниз слегка задравшуюся узкую юбку. Протягиваю повестку на входе и прохожу к нужной двери. Встретившись с ним мимолетным взглядом, чувствуя подступающую дурноту. Отворачиваясь резко, сталкиваюсь со своим адвокатом. Улыбаюсь неловко, смутно понимая, как в таких ситуациях следует себя вести. Заходим в кабинет. Расстроенно осматриваю всё вокруг, ожидая трибун, судей в белых париках и мантиях, вершащих надо мной приговор… Точно картинка из голливудских фильмов. А на деле вижу лишь освещенную комнату с Т- образным длинным столом. Строгую женщину, слегка улыбающуюся при нашем приближении. Отодвигающий для меня стул, адвокат. Нависшая тишина. Не смотрю на него, упираясь взглядом в стену. Тщательно обследуя её незамысловатый рельеф.
— Вы не передумали? — уточняет судья.
Смотрю на него. Переводя взгляд с выбитых обоев на непробиваемое лицо. Глаза в глаза. Рефлекторно сжимаю губы. Не желая отвечать на поставленный вопрос.
— Нет, — выдает скупо, не удерживая проскальзывающий по лицу мышечный спазм. Позволяя на миг мелькнуть во взгляде уколу боли и ранимости.
Смыкаю веки, сдерживая дребезжание в голосе, повторяю его:
— Нет.
Необходимые вопросы. Монотонно отвечаю, разглядывая свои ногти, лежащие на столе. За прошедшие двадцать минут слушания больше так и не рискнув поднять глаза. Подписываю бумаги не глядя. Выслушиваю поздравления от адвоката о том, что всё прошло гладко.
Затыкаю гневным тоном, послав его речи ко всем чертям, разворачиваясь на каблуках в попытке побыстрее найти Кристину и сбежать отсюда. Не глядя вперед буквально врезаюсь в мужа. На ходу извиняясь за нерасторопность и поняв, кто передо мной, лишь глубоко вдохнув болезненный аромат и подняв глаза.
