Отстраняется, задумчиво глядя вперед. Не дышу, замирая. Словно чувствуя тяжесть взгляда, лежащего на плечах, медленно поднимает голову вверх, сосредоточенно всматриваясь в мои глаза.
– Я пришла поговорить, – неуверенно пожимаю плечами, закусывая губы.
Медленно вытирает масляные руки о тряпку, перепачканную многообразием пятен. Столбя мой взгляд на волевых пальцах, выглядящих сейчас слишком грубыми, жёсткими, словно стальные натянутые канаты… но какими же мягкими могут быть их прикосновения к коже. Едва ощутимыми, невесомыми… Которые так и хочется на себе ощутить.
– Выбери себе другого собеседника, – отчеканивает сухо, выключая с пульта динамики. И, в этой тишине, я отчетливо слышу свой обреченный глубокий выдох.
– Расскажи мне… – не унимаюсь, пытаясь обратить на себя утерянное внимание того, кто уже увеличил расстояние, сделав шаг в сторону стеллажа с инструментами, стоящего у стены.
– Адресуй предложение Киру. Он таскается за Баженом след в след. Наверняка знает больше. А теперь покинь помещение, я слишком занят.
– Чем именно? – не унимаюсь, боязливо подходя ближе. Смутно представляя, чем можно заставить, (Господи, это слово вообще к нему применимо?) попробовать разговорить его на касающиеся меня темы.
Обводит взглядом гараж, словно растерянно усмехаясь.
– В отличие от обязанностей Кира, я в большей степени занят механикой.
– Но именно тебя Всеволод берёт с собой на встречи… – мне важно знать, – Да, важно. Именно поэтому я и совершаю незначительные шаги в его сторону. Почти не дыша. Стараясь смотреть в глаза, не опуская линии взгляда на играющее перекатом мускулов тело. Не отвлекаясь на запахи, создавшие в воздухе взрывоопасную смесь. Тянущую в эпицентр точно магнитом. Вызывая желание насытиться им, вдохнуть полной грудью. Останавливаюсь в полуметре, рефлекторно прикрывая глаза под плавностью спокойного голоса. Он будто бы вводит в транс, укладывая в сознании непонятные истины:
– Права. Вести переговоры с важными людьми у ищейки выходит не очень… Да только теперь придётся научиться и этому.
Распахиваю глаза, ощущая его дыхание, касающееся губ. Странным образом, упустив из вида мгновение, когда он отважился подойти ближе… Отважился… Странное слово. Словно сделал усилие над собой. Переступил через себя. Желая в корне да наоборот держаться отчужденно. Почему сейчас мне кажется это ощущение верным? Отчего так и хочется выдвинуть вперед руку, прикоснувшись, пройти кончиками пальцев вдоль по его телу, от низко посаженной резинки шорт вверх по грудной клетке, до шеи. К артерии, что слишком часто пульсирует, отражая биение сердца. Хочется. Попробовать на вкус этот коктейль из перемешанных запахов. Пропитаться им, не страшась быть испачканной маслом, подобно той тряпке, которая была им отшвыряна в сторону. За ненадобностью. Как и я буду после? А губы непослушно приоткрываются… сущее безумие.
– Какого чёрта ты сейчас прицепилась, принцесса? – отрезвляет сталью, меняющей до неузнаваемости приятный для слуха голос. – Сиди себе спокойно в хозяйских покоях, ожидая возвращения соответствующего тебе по статусу. Так нет же, тебя так и тянет сунуться в неподходящее место.
– Мне разрешено гулять по территории там, где я захочу… – отвечаю с улыбкой, смутно понимая к чему мне нужна та информация, которую я так стремилась у него выведать? Всеволод. Ах да. Что сейчас для меня более важно? Всё это любопытство было лишь предлогом. Ни больше, ни меньше. Поводом. Явиться сюда. И я хотела этого. Чёрт подери, как же я этого хотела. Притупляя это чувство все эти дни. Не пытаясь быть честной. С собой. Хочу. Не думая о последствиях. Забыться с ним. Снова…
(А.С)
Прижимаю к стене гаража, блокируя своим натиском любые движения. Громогласные удары её сердца, ощущаются пульсацией в местах соприкосновения кожи. Слышатся в тишине, плотным коконом охватившим не столь ярко освещенный угол. И, кажется, совпадают в унисон с ритмом, отбиваемым моим сердцем.
Рывком, свожу вместе запястья, выброшенные вперёд, точно в попытке меня оттолкнуть. При взгляде, горящим зелёным светом на любое из заявленных мной пожеланий. Сцепляю зубы сильнее, пряча за ними проскальзывающий мат. Как же она всё ломает. Не позволяет выиграть время, трезво просчитать комбинацию. Попытаться отстоять своё. Право. Так и слыша в ушах голос Бажена в разговоре с Илоной, с записи на флешке, прокрученной мной не первую сотню раз:
" – Скажи спасибо за то, что я не придушил тебя на том приёме. Ты же знала, что она ещё девочка. И решилась подложить под первого попавшегося на глаза урода, – голос звучит нарочито тихо. Спокойно. Притупляя эмоции, которые, словно уже себя изжили. Это обсуждение минувшего. Разбор полётов, не грозящий чем-то серьёзным кому-то из оппонентов.
– Я хотела разрушить твои иллюзии, – отзывается устало Илона. – Уничтожить зрительное сходство…
– Или же показать в её облике чего стоит Алиса? – усмехается мужской голос. – Будто мне и без тебя неизвестна её цена. За Кристину я заплатил в разы больше того, чем значилось на моём счету на момент её ухода. С брошенным напоследок "я не имею большей возможности тратить свою молодость на ожидания…" За истёкшие пять лет я практически сравнял цифры своих с капиталом Мейера. И что? Ты думаешь, это принесло мне хоть какое-то удовлетворение? Нет, дорогая. Ни на грамм из того, что я влил в себя после её ухода. Все эти годы мне казалось это чувство атрофировано напрочь, до той чертовой встречи. Он же сам буквально преподнес мне её! С Дьяволом трудно спорить, а Бог не столь милостив для подобного поощрения. Но то ощущение, когда держал Кристину в руках… В первый раз… прожженный насквозь собственным безумием, чувством безграничной власти над той, которая вся и полностью подчинена моей воле… В тот миг я не столько видел в ней Алису, сколько смотрел сквозь неё на себя."
Эта агония знакома и мне. Чувство, которое сжигает тебя без остатка, обрекая на страшные муки. Избавившись от которого, не понимаешь счастья от настигшего облегчения, прокручивая в памяти минувшие моменты. Ища его. Желая повторить. Заклеймить собою. Вновь.
Удерживаю на вытянутой руке сведённые вместе запястья. Словно приколачиваю их нажимом к кирпичной стене, ужесточая тон. Намереваясь вывести её из себя. Заставить уйти, не сводя с ума очередной мыслью о своём бессилие. Найти способ. Собраться.
– В свободное время мне вполне разрешено пользоваться вещами хозяина, – парирую, уводя в сторону взгляд. Размыкая контакт с глазами, ставшими цвета горького шоколада. Пальцы, с остатками масла на коже, скользят по её запястьям, точно даря некую фору в возможности выбраться, совершить обрывки движений. В мой голос проникает злость, усиливаемая, подкрепляемая неконтролируемым желанием. Не способностью держать себя в руках, находясь с ней на расстоянии в несколько сантиметров. Наблюдая отсутствие сопротивления с её стороны. Приоткрытые, алые, сочные губы, в одно мгновение увлажненные языком.
– Чем ты превосходишь эксклюзивное авто? – бью цинично, держась на краю бездны. Пытаясь угадать, как далеко она даст мне зайти. – Считаешь, что цифры, в которые Бажен оценил бы тебя, превышают стоимость кожаного чехла? Или думаешь, ему есть дело до того, кто тебя трахает, пока он проводит время в окружении других шлюх?
