– Сев, ты слишком идеализируешь, – произносит спокойно, лёгким движением касаясь напряженной руки, которую накрывает своей ладонью.
– Вовсе нет, – усмехаюсь, вдыхая её аромат, распирающий мышечным спазмом грудную клетку. – Каждый коллекционер желает иметь в своем собрании артефактов оригиналы. Я тоже стремился к подобному, отбрасывая за ненужностью в сторону дешёвые фальшивки. Да, порядком ошибся в твоей оценке. Вместо бережного взращивания, одуревая от вашего сходства, подгонял оригинал под фальшивую реконструкцию, которой всегда по жизни являлась моя бывшая жена. А ты стала той… Той, которую я всегда хотел рядом с собой видеть.
– Быть может, – соглашается с неохотой. – Но на это ушло больше времени, чем на экспресс-курс, которым ты пытался изменить меня в отсутствии выбора… Скорее всего, просто стала собой. Той, что требовали обстоятельства. Возможно той, кем должна была стать…
Её улыбка считывается в голосе, машинально притягивая к себе взгляд. И в следующий же момент я уже приподнимаю навстречу себе её подбородок, проводя подушечкой пальца по окантовке нежных на ощупь губ, шепчущих предостерегающее:
– Не надо. Пожалуйста.
Отрываюсь, убирая пальцы. Опустошая лёгкие протяжным выдохом. Исходя желанием заклеймить в своих руках. Удержать. Не позволив более отдалиться. Что её держит с ним, чёрт возьми? Привычка, сложившаяся за время брака, так и не переросшего во что-то настоящее?
– Годами глушил в себе желание признать свою слабость, – начинаю посредственно, прикуривая вытянутую из пачки сигарету, занимающую руки и отвлекающую от одуревающего запаха той, что сидит со мной рядом. – Стирал мысли о тебе об чужие тела. Не разбрасывался по пустякам, трахая самых изысканных. Элегантно упакованных и выдержанных, точно дорогое вино. Ощущая, на утро после вскрытия каждой из них, послевкусие дешёвого портвейна, от которого самолично прочищаешь желудок, зарекаясь никогда более не пить эту муть… Когда ты ушла, у меня не было времени, да и, казалось, повода для глубоких переживаний на этот счёт. Я был занят другим. Военной кампанией, развернувшейся в полную мощь против Мейера, – усмехаюсь, переводя дыхание глубокой затяжкой. – Алиса упорхнула от меня, будучи беременной. На тот момент я был не в том состоянии и не имел должной информации, чтобы проанализировать её комбинацию. Мейер оказался таким же глупцом, четыре года воспитывая моего сына, о существовании которого я даже не подозревал все эти годы… Пока в плотную не занялся тобой и не возобновил связь с ней, поддавшись возродившемуся безумству. Я предложил ей более выгодные условия содержания, и она беспечно ушла от Мейера. Так же легко, как ушла когда-то и от меня… Правда, занервничала слегка, когда старик заявил свои права на ребенка. Моего ребенка, чёрт подери! Сына, которого эта дура записала на него, тем самым мгновенно окольцевав породистую птицу.
Перед глазами темнеет от ярости, обуревающей мысли в ходе воспоминаний. Кристина не мешает опустошать душу, молча соседствуя рядом. Не комментирует идиотизм моих поступков. И непонятно, приносит ли это мне облегчение или же наоборот усугубляет внутренний надлом.
– Мейер захотел отыграться, повысив ставки, – продолжаю, выдыхая слова вместе с потоком терпкого дыма. – Понимал, что для меня в комбинации с ней Марк являлся главным трофеем. Пацану, на тот момент, не было и пяти лет, а в этом возрасте достаточно тяжко объяснять, что такое судебные тяжбы, затеянные его названным "отцом". Как и то, почему ему необходимо выбрать мою сторону, вместо того по кому он скучает и кого любит… На тот момент всё остальное казалось ничтожным. И вроде как я обрел смысл жизни. Больше похожей на бездушное существование ради получения очередной наживы, отяжеляющей карманы. На то время, больше всего на свете, я желал лишь его признания. Остальное отошло на второй план. В погоне за призрачным и недосягаемым, даже допустил твое венчание… Не смотри на меня так, – пресекаю неласково, уничтожая остаток сигареты длительной затяжкой. – Я не ошибся в сочетании слов. Именно допустил. Отыграй время назад, выложился бы по полной, не позволив совершить этот шаг. Это осознание пришло позже. Когда я в очередной раз очистил окружение от захламляющего мусора. Оставшись ни с чем. Помимо приумноженных накоплений. Помнишь, в девяностых был популярным мультик, главным героем которого была зажиточная, одинокая утка?
Кристина, мягко улыбаясь, кивает, цитируя его название.
– Верно. С каждым годом все более убеждаюсь с нашей с ним схожестью. У него были раздолбаи племянники, а у меня сын… От которого за пять лет я так и не добился желаемого признания. Парнишка растет достаточно хватким. Живёт то со мной, то со стариком, ловко манипулируя двумя "отцами".
– Похож на тебя? – осведомляется, задумчиво глядя вперёд.
– Больше, чем хотелось бы, – фыркаю звучно, резко меняя ход мыслей: – Презираешь меня, да?
– Нет, – отчеканивает без тени сомнения. – Мы с тобой уже вроде бы взрослые люди… Прошлое не переписать, но ведь жизнь течет и меняется. Так или иначе, всё становится на круги своя и каждый получает по своим заслугам.
– В таком случае, я ещё не получил за свои сполна, – подытоживаю устало. – Игорь сообщил тебе о передаче бумаг? – она мягко кивает в ответ, возводя на губах блуждающую улыбку, замирающую на фразе, произнесенной с интонацией, близкой к похвале, но воспринимаемой сознанием абсолютно иначе.
– Ты вернул мне намного больше, чем отнял. Не уверена, что тебе это надо, но… Спасибо.
Привстает с лавочки, отказываясь повёрнутой ко мне спиной. Присаживается на корточки возле гранитного памятника, проводя пальцами по высеченному образу.
– Позволишь побыть здесь одной? – проговаривает отчуждённо.
– Подожду в машине, – отзываюсь с сомнением, что не услышу в ответ "нам не по пути".
– Сев, я еду домой, – парирует с ноткой веселой издёвки.
– Что ж, – протягиваю, наигранно разводя в сторону руки. – Ты не оставляешь мне выбора, как ехать с тобой.
Ухожу в сторону выхода, слыша невольный смешок. Оборачиваюсь, замечая небольшое покачивание головой. Считывая в этом жесте подсознательный отказ, звучащий в ответ на череду мыслей, пробегающих в её голове. И всё же при мне остаётся шанс. Пусть и маленький…
(Кристина)
Сажусь в салон незнакомого автомобиля, на автомате диктуя адрес родительской квартиры. Запинаясь на середине фразы, начинаю смеяться от нелепости происходящего. Спохватываясь на его фразе, звучащей по-особому нежно:
– Тысячи раз прокручивал в голове другой сценарий встречи с тобой. Вне посторонних вмешательств, желания отомстить и прочего мусора.
– Знаешь, – начинаю, сбиваясь с мысли. – Я, ведь, так и не поняла, что ты надеялся получить, сведя меня с Антоном? Между вами не было неприязни. Поставить на то, что ты настолько сильно хотел получить в свою коллекцию машину его отца, тоже не очень резонно. Деньги? Так я бы расплатилась с тобой сполна, но немного позже… Сколько не пыталась понять ход твоих мыслей, но так и не смогла добраться до сути, что-то упуская из вида.
