– Кристина, зайди ко мне, – прерывается, словно переводя дыхание, продолжая, прочистив горло, – как освободишься.
– Отбой, детка. Закончим после, – ехидно бросает Баженов, ослабляя хватку в моих волосах. Милостиво, точно поощряя, поглаживает по голове, опуская руку вниз. Точно застегивая ширинку брюк, которая и вовсе была закрыта. Протягивает ладонь мне, раскрывая предо мной пальцы, предлагая помочь подняться. В этот момент дверь за спиной хлопает повторно, наполняя пространство громогласным гулом.
– Какая же ты сволочь, – процеживаю сквозь зубы, отмахиваясь от руки.
– Не льсти мне, – фыркает довольно. – При всём желании, спланировать эту комбинацию мне было бы трудно.
Отходит к зеркалу, поправляя костюм, нарочито медленно продолжая:
– Если бы ты видела этот взгляд, то смогла бы по достоинству оценить комичность сложившейся ситуации. Хочешь – догони его. Объясни, что увиденное вовсе не является тем, о чём он мог подумать. Только учти один нюанс: Павел один из тех, кто с удовольствием, при возможности, поменялся бы со мной местами.
Презрительно хмыкаю, отходя в сторону.
– Ты всегда судишь всех по себе? – парируя яростно, взирая на него в отражение зеркала, точно на полного психа, в момент рецидива.
Да как он посмел? Баженов понятия не имеет, что делал Павел ради меня в первые дни… А сейчас… Ведь Всеволод действительно построил это специально? Надеялся взять Ва—банк? Утёр нос членам совета, заявив своё господство. Кто я здесь? "Законный представитель его воли ", фыркаю, взирая на себя с отвращением. Прическа испорчена. Мышцы на шеи всё ещё ломит, словно он до сих пор, с напором, удерживает меня в неудобной позиции.
Пешка, способная действовать лишь по приказу. И вся эта видимость моей значимости, очередной блеф, разыгранный им в своё удовольствие.
Распускаю волосы, взлохмачивая пряди меж пальцев. Опускаю взгляд вниз, нагибаясь за тонким блокнотом. На коленях выступили красные следы, ярко бросающиеся в глаза на фоне светлого платья.
– Поехали, – бросает сухо. – Здесь больше не произойдёт ничего интересного.
Одариваю в ответ недовольным взглядом, получая взамен удовлетворенную полуулыбку. Обходит, точно соблюдая дистанцию. Широко распахивает дверь, услужливо кланяясь, проговаривает слащаво:
– Прошу.
Выхожу, стремительно направляясь к лифту. Не страшась подвернуть каблуки, кренящиеся из стороны в сторону. Выдыхаю, лишь оказываясь на улице. Чувствуя его взгляд, прожигающий спину. Ведущий меня на ослабленном поводке. Неустанно держа в поле зрения, хотя и дарует иллюзию свободы.
Вопреки моим ожиданиям, следующая точка маршрута привела нас не в загородную резиденцию моего новоиспечённого "хозяина", а к воротам больницы.
– Я держу свои обещания, – произносит спокойно, слегка откидывая назад сидение и располагаясь более расслаблено. – У тебя есть сорок минут. После у меня неотложные дела.
– Боишься, что сбегу? – скалюсь в ответ, непривыкшая жить в определенном графике. Где временные отрезки досконально расписаны до минут.
– Не путай распределение ролей, – парирует устало. – И не имей привычки тратить время на пустые разговоры. Вместо этого могла бы отблагодарить меня за терпение и лояльность, – подмигивая в ответ на мою гримасу, бесконтрольно искривляющую лицо, закрывает глаза зеркальными очками, откидываясь на спинку сидения. Вторя, точно отмахиваясь: – Сорок минут.
Ухожу прочь, аккуратно прикрыв за собой дверь машины. Не стоит его бесить, ведь я сомневаюсь, что могу быть готовой к тому, чем Баженов ответит на выпад… Автомобиль припаркован напротив парадного входа. Мои передвижения, пред Всеволодом, как на ладони. Хотя он и создал иллюзию полной свободы. Расслабленная поза, вполне может быть обманкой, а не знаком доверия. Из-под зеркала очков, ( могу поспорить), он за мной наблюдает. Мышка в клетке и гуляет по строго очерченной территории.
Поднимаюсь на последнюю ступень, буквально сталкиваясь с дежурным врачом, пускающим меня в закрытые покои за небольшое вознаграждение. Максим Сергеевич выбегает из здания светясь, не замечая ничего на своём пути. Летит на встречу чему-то прекрасному. Так сказать было бы правильнее. Буквально врезаясь, с глупой улыбкой на губах, машинально обхватывает меня за талию, спасая от падания вниз, произнося в секунды десятки извинений. Наклоняется ближе, проговаривая буквально на ушко, что сегодня именно его смена и, если я желаю прийти навестить маму, то стоит заранее позвонить, чтобы он встретил у заднего входа.
Отвечаю улыбкой, обещая набрать его, если выдастся подобная возможность. Он сбегает вниз, желая удачного дня, весело маша на прощание рукой. И, вроде, в подобной встрече ничего нет, да внутри начинает ощутимо свербить от того, что подобное столкновение произошло на глазах Всеволода. Не слыша произнесенных слов, со стороны, ситуация может быть интерпретирована иначе. А ведь мы с Максимом Сергеевичем едва знакомы. Пересекаясь в клинике, перебрасывались отчасти десятком фраз, не предполагающих большего, чем оказание услуги на обоюдно выгодных условиях.
Оборачиваюсь, всматриваясь в лобовое стекло черного автомобиля. Баженов сидит, не меняя позы, точно и вовсе не интересуясь происходящим вокруг. Спустя десяток минут, уже оказавшись в клинике, удаётся себя успокоить, убедив в том, что я не делаю ничего нарушающего обговоренные ранее правила.
Меня не пускают внутрь палаты. Возможно, будь Всеволод рядом, персонал отнесся бы к просьбе иначе. Более лояльно. Разрешив личное присутствие, взамен долгого разговора с врачом, точно зачитывающим на память отчёт о проделанной за последние дни работе. В сотый раз ловлю себя на мысли позвонить ему, с просьбой зайти внутрь здания и… отказываюсь от подобной идеи.
Выхожу на улицу, не израсходовав до конца лимит милостиво выданных минут. Открываю переднюю дверь автомобиля, присаживаясь на пассажирское сидение. Всеволод, точно нехотя, приподнимает вверх зеркальные очки, уточняя неспешно:
– Ещё куда-нибудь надо?
– Взять расписание в театре и заскочить в институт, – вставляю тихо в повисшую паузу. – Мне необходимо договориться о пересдаче нескольких экзаменов, которые я пропустила.
– Это без меня, – произносит бесстрастно, возвращая кресло в прежнюю позицию. – Кирилл должен пригнать твою машину. Съездишь одна. Он мне сегодня понадобится. Вернешься сегодня до девяти. После я уезжаю.
– Надолго? – пытаясь изо всех сил, скрыть проскальзывающую в голос улыбку, интересуюсь, желая, чтобы вопрос звучал как можно суше.
– На сутки, – отвечает, одаривая меня серьёзностью взгляда, лишающего малейшего желания продолжать, ставший напрягающим разговор.
Словно он заранее знает о плане, мгновенно сложившимся в моей голове. О дежурстве Максима. Моём желании покинуть пугающий дом этой ночью.
– Будешь ждать? – уточняет ехидно, не разрывая зрительного контакта, заводя мотор.
Нервно усмехаюсь, растягивая на губах широкую улыбку. Желая скрестить пальцы спиной, не выдав вранья, плавно подаюсь вперёд, обдавая его губы, оказавшиеся в ничтожно близком расстоянии, потоком выдыхаемого мной воздуха. Прикрываю глаза, моля про себя, чтобы он не переиграл свою поездку на другой день, решив остаться. Едва касаюсь своими его губ, шепча на выдохе:
