– Не знаю… Наверное. Но это не главная цель. Я пришла учиться.
– Для чего ты пришла? – удивился Тот.
– Учиться. Хранить секреты. Ну, может, чему-нибудь еще научусь.
Как же оказалось трудно говорить с Богом, когда он в дурном настроении. Мать и отец были где-то рядом, но как будто в другом измерении. Наверное, им было хорошо вдвоем.
– Секреты?! – удивился Огонь.
И усмехнулся, не скрывая пренебрежения:
– Проще простого! Если сила демона не присутствует в подписи животных, он не читает их, воспринимая, как существа иной природы. Попробуй уподобиться творениям, сделав часть своей силы самостоятельной. Не будучи вывернутой в пространство и не принятая тобой, она обретет некое подобие мышления, скрывая все, что хранила при жизни. Можешь добавлять туда воспоминания. Спрячешь где-нибудь, как отец прятал… – Бог помолчал, давая время осознать услышанное.
Становиться подобием животного Анне не хотелось. Недвусмысленная насмешка ясно давала понять, что снова она делает что-то сомнительное, что не вызывало у Него одобрения.
– Но что ж мне делать? – приуныла она. – С твоим даром я долго не протяну, – упрекнула она. – Это ты породил меня с такой силой, с которой даже войти в твои пенаты не позволительно.
– Глупости, – отрезало Пространство. – Не Я не пускаю сюда Правителей, а те, кто их не простил. Особенно теперь, когда те, кто ушел на эту сторону, понимают, чего их лишили охотники. Теперь, когда есть подпространство и пространство, их горести кажутся им незначительными, а потерянные возможности огромными. Здесь, конечно, хорошо, рай, но что Правителю рай, если он сам строитель?
– Я не совсем понимаю, – призналась Анна.
– Давай-ка Я покажу, как устроена вселенная, – добродушно отозвалось Пространство.
– Но я…
Договорить Анна не успела. Она вдруг обросла миллионами глаз, ушей и рук…
Бог был больше, чем вселенная по ту и другую сторону. Галактики, звезды, планеты, люди – все стало единым. И где-то там, на границе, но еще во вселенной, копошились медузы морока, подбирая остатки силы. И все же, вселенная по другую сторону оставалась мертвой. Как тело обездвиженного человека. Оно было пустым и безжизненным, если бы не Правители. Яркие звездочки концентрированной силы делали его мертвое тело живым. Сейчас, Его глазами и памятью, Анна знала их всех, видела суть, понимала, на что они способны. И где-то там, в пространстве, миллиарды людей и животных становились его глазами, ушами, руками, оценивая Правителей по делам, по плодам.
– Что ты поняла? – спросило Сознание вселенной, когда Анна стала собой.
– Ты всемогущ, но не настолько, как принято думать. Нет, скорее так: Ты всемогущ, и можешь решить любую задачу, но не теми способами, которыми мы привыкли судить о могуществе. Например, когда ты решил сделать тело живым, ты создал нас, живых, и мы стали твоей плотью. Но мы не думаем о себе, как твоя плоть, мы думаем, как клетка, которые стремится выжить в огромном противостоящем ей мире.
И снова Анна перешла в какое-то другое состояние…
Бог не всегда знал, что хотят Правители или люди. И прислушивался, решая, что хорошо, а что плохо. И многое принимал как данность, смирившись, что каждое сознание, как и его собственное, ищет свою выгоду. Он ценил, когда учитывались интересы других. Считал подвигом, когда умели жертвовать интересами. Правители были украшением и достоянием. Одни, как драгоценные камни, которыми Он гордился. Другие, как муравьи, незаметно, но каждодневно трудились над строительством общего муравейника – их Он любил, как мать любит детей. Или, подобно песку, гонимые всеми ветрами. И были среди них те, кто выбрал Тьму.
Люди тоже искали Бога – не менее любимые. Каждый человек нес в себе сознание – частицу его духа, Красную Глину, взятую из недр Его самого. Люди открывали Правителям новые перспективы, когда казалось, что все, что можно придумать, уже придумано, люди подталкивали Правителей, чтобы те не стояли на месте, заставляли их подниматься, когда те падали. И сами они были не меньше Правителей, оставаясь богами каждый в самом себе.
– А теперь?
Анна не торопилась с ответом.
– Нельзя творить зло, мы единое целое.
– Представь, что есть нечто, что ты видела, щупала, познала. И лепишь другое нечто по образу и подобию первого. Будет ли подобие в точности повторять то, что ты помнишь?
– Ежу понятно, даже если они подобны, это будет другое нечто, – Анна вспомнила сотворенные ею розы и пингвинов.
– Правильно. Правитель – дерево, империя – его крона. Но сам он лист, а я дерево. Вы умножаете мой рай, и каждый вносит в него свое виденье – и вот я крепко стою на земле, обильный в листве, в цветах и плодах, и тело мое крепко.
– Но как это поможет мне? – вежливо напомнила Анна о цели визита.
– Строить легко, если есть опыт. Твой опыт видят демоны и те, кто может заглянуть внутрь сосуда.
И снова Анна перестала существовать…
Теперь она смотрела на ту сторону и не узнавала мир, который словно бы поменял полярность. Черное стало белым, а белое черным. Демоны видели не столько тело, сколько сгустки памяти Правителей и людей, в которых могли найти для себя все, что пожелают. И часто смотрели на мир глазами Правителей, примеривая на свои сенсоры их видение, приучаясь к двойственным стандартам восприятия. Ничто не могло ускользнуть от их взгляда, они слышали пространство на необъятных расстояниях, легко отыскивая нужный объект, если его не прикрывал другой демон. И закрывали память так же легко, напуская туман своей силой. И тогда память становилась как зыбкое марево, в котором тот, кто смотрел, находил лишь свое отражение.
Демоны собирали опыт отовсюду, кодируя его, передавая друг другу из поколения в поколение. Именно демоны были предназначены хранить память о мире, подпитывая образное мышление строителей, цементируя пространство. Бог был для их народа Великий Вождь. Единственной их слабостью было то, что, когда их изгоняли с Черных дыр, четкое деление на пространство и подпространство вызывало в их организме ослабление поля. Кровь Правителей, которая являла собой подпространство в подпространстве, поддерживала их жизнеспособность. Они не уступали Правителям ни силой, ни мудростью, и только это останавливало их от того, чтобы стать единоправными властелинами Вселенной.
– Получается, Дай Правитель, а не я, – осознала Анна. – У меня нет и половины его силы и мудрости.
– Тогда зачем ты собираешься что-то скрывать от друга? – укорил Огонь. – Сумеешь ли ты спрятать себя так же хорошо, как прячут демоны?
– Ты дал мне силу, которой не стоит махать перед носом у кого бы то ни было. Дай не может охранять меня все время. Пусть не от него, но от других я должна защитить себя.
– Разве сила бежит за тобой, когда ты оставила ее? – рассмеялся Огонь.
– Нет, но…
