– Как все мрачно. А где они были, когда тебя судили?
– От меня вообще-то родная мать отказалась, – напомнила мать строго. – Ни один из моих гостей не придавил мою силу и меч – это уже заслуга. В противном случае, они не смогли бы пересечь границу моей территории. Мне приятно разделить с ними радость моего возвращения, – она расплылась в довольной улыбке.
– У нас работа стоит, пока ты их развлекаешь, – Анна осталась непреклонной – от гостей пора было избавляться.
– Без одобрения Правителей на внешний рынок не выйдем, мы ведем переговоры, восстанавливаем отношения с внешним миром. Но ты права, – согласилась мать, – еще не время светиться. Оставить их здесь одних я не могу – это Правители, а дворец – врата в империю, выгнать – потеряем потенциальных партнеров. Может больной сказаться? – мать рассмеялась.
– Какой больной… Правители болеют? Лучше устроить прием, чтобы всех и сразу. Можно пригласить конкурентов – оценим клыки. Говоришь, отели здесь дорогие? – Анна на мгновение задумалась, глядя в окно. – Может, откроем свой? Недорогой. Я даже знаю где.
– Да, дворец пустует, и земли много, – загорелась мать, приценившись к дворцу отца напротив. – Сегодня же отдам распоряжение начать реконструкцию. А прием приурочим к открытию. А не жалко? Все-таки собственный дворец… – она прищурилась.
– Мамуль, мы с тобой в однокомнатной хрущевке ютились, – пристыдила Анна.
– Ютилась ты. Моя сила – мое пространство, мне и во дворцах было тесно.
– Я помню свое состояние в ловушке. Ты должна выбросить из головы то время. Ты вернулась на Олимп, побитая, но не сломленная. Кстати, – Анна почесала нос, глаза ее задорно загорелись: – вспомнила сейчас нашу квартиру. Надо будет как-нибудь навестить старушку-Землю.
– Забудь. Этим пришельцам не нужен Правитель. Однажды они уничтожат себя, и я вернусь, чтобы вычистить планету от того ужаса, который она пережила. Не думаю, что придется ждать долго, третья мировая не за горами.
– Когда мы там жили, нам Правитель был нужен. Мне был нужен. Просто я не знала, что он есть. И они не знают. Если будут знать, начнут меняться. Может быть, не сразу, в десятом поколении, лет через триста, но будут, – твердо ответила Анна. – Там, конечно, осталось мало тех, которых я знала лично, но в целом среди них есть герои, которые заслуживают справедливости. Создатель не отвернулся от них, значит, и мы не должны.
– Чтобы они изменились, нужна инициация, а если их инициировать, вся мерзость их душ однажды станет частью меня. Моя сила не переживет столько греховности.
– Я не о тебе. Помнишь, ты сказала, что я могу их забрать? Мы с Даем планируем преобразовать Марс, переселяя туда праведников. Демоны займутся отбором и перевоспитанием. Миллионы людей будут рады жить в мире и согласии с другими расами и иметь высший суд.
– Опыт общения с Алексой тебя ничему не научил? Я ее инициировала, но ее сознание осталось прежним. Она не нацист, не фанат веры, не убийца, просто ее сознание не молиться богам.
– Она и на Земле была такой.
– Ну, если есть желание, дерзайте. Сотня тысяч демонов может и справится с подобной задачей, но не мы с Ари. Там, когда на нас напали, мы уже пытались остановить насилие. Могу только догадываться, кто и зачем модифицировал людей. Они быстро плодятся, живут мало, редко доживают до старости, в десять лет уже способны на убийство, а сознание косно и склонно к зомбированию.
– Я знаю. Но мне хочется дать им шанс. После инициации они должны измениться.
К празднику готовились три месяца. Авралы закончились – жизнь медленно, но верно перетекала в тихое размеренное русло. Хранилища для силы медузы морока ждали своего часа, на звездах, под охраной огневиков, жарились василиски и драконы, народ табори испытывал первые партии экспериментальных зарядных устройств, пока заряженных силой матери и пригодных лишь для народа табори.
После преобразования планетам требовался еще ни один миллион лет, чтобы сформировался гумусный слой, образовался торф, уголь, в пустотах земли скопились газ и нефть и прекратилась бурная вулканическая деятельность, но жизнь на планетах не останавливалась. Решая проблемы накопления энергоресурсов, мать подолгу засиживаясь за справочниками, изучала новинки живых форм других империй, тщательно отбирая для воспроизведения лучшие образцы. Болота поросли древовидными, плодоносными и цветущими хвощами, папоротниками, пальмами и бамбуками, вымахивающими за день до пяти – десяти метров, на них и в пустотах поселялись гигантские грибы, оставляющие после себя смоляные озера, а люди с воодушевлением высаживали саженцы марикуса, вердану, дерево-огонь, розы, магнолии и орхидеи и стадами выпускали на волю животных и птиц – все, что могло украсить планету. Предлагая свои эскизы, решения и пожелания, люди охотно включились в работу, реализуя необычайно высокий творческий потенциал.
За это время империя Гидра стала для Анны еще одним домом. Она сблизилась с матерью, не переставая удивляться ее перемене. Даже бабка Катрин перестала придираться, согласившись, что в скромности ее форм есть своя изюминка. Мать изменилась до неузнаваемости: яркие голубые глаза излучали любовь, лицо покрыла печать одухотворения, походка стала легкой, движения плавными, голос мягким и чарующим, и когда она выходила к народу, люди замирали в восторге и благоговении. И Ари стала другой: величественно и грозно она плыла над матерью, олицетворяя силу и мощь державной власти.
– Это оттого, что теперь у нее есть душа. Попробуй взглянуть на Ари, и ты увидишь внутренний мир Айры, – снисходительно подсказал Дай. – Они послушались совета и обменялись силой.
Анна открыла пакеты с платьями, доставленными для праздника. Залюбовалась на голографическую копию, разгуливающую по гостиной то в одном вечернем наряде, то в другом.
– Мы с тобой тоже силой обменялись. Меня никто не считает вождем демонов. Меня иногда бесит, что мама выглядит моложе меня. Мы не подружки, она должна учитывать мое существование. Морщинки бы себе нарисовала. Так ведь нет.
– Тебе ж тяжело стать младенцем. Прими форму пухленького младенца, агукай, слюни пускай – все будут счастливы, все будут приставать с вопросами и подарками. Поверь, им так же тяжело видеть тебя взрослой.
– А с умищем что делать?
– М-да, если б ты родилась симпатичной осьминожкой… – Дай окинул ее сочувствующим взглядом. – Иногда я испытываю тревогу: правители учатся формировать тело, а тебе оно досталось в бессознательном состоянии – если б не обстоятельства, ты еще долго-долго не смогла бы взять в руки человеческий мозг. Пока Правители пускают слюни, они развивают восприятие, у тебя этого опыта нет и не будет, и его не получится восполнить.
– Что-то я не вижу между нами большой разницы.
– Неужели? Тебе дела нет, что твориться в твоей империи. Нет черты, за которой начинается чужая территория. А они ее чувствуют всегда. Их сознание постоянно сканирует свое пространство, свою империю. Они рождаются, живут и умирают с этой потребностью.
