***
– Ай! – потерла коленку Эля, впотьмах ударившись о шкаф.
– Мало встать рано утром, надо ещё перестать спать, – пробормотала Симона, переворачиваясь на другой бок и натягивая одеяло.
– Угу, – пробормотала Эля, ногой нащупывая слетевший тапок. – Шторы задергивать не надо было, – пробурчала она, порадовавшись, что догадалась выставить руку и не влететь в дверь ванной комнаты лбом.
Раздавшийся дикий рев заставил Элю чуть не начать утренний моцион преждевременно.
– Каждое утро играю в «доспать пять минут», – вздохнула Симона, отключая будильник на коммуникаторе. – Ну что, с добрым утром. Смотрю, ты уже эволюционировала.
– Э… – удивленно уставилась Эля на Симону.
– А, не обращай внимание. Ща проснусь, умоюсь, накрашусь и страну человеком, а не этим ужасом, – махнула она рукой на зеркало.
– П-понятно, – пробормотал Эля, давая себе клятву взломать коммуникатор соседки, ну или в крайнем случае просто его сломать. Можно молотком или ножкой стула. В любом случае, она не собиралась становиться заикой и зарабатывать энурез от экстремальных побудок.
– Хорошо, – выскочила из душа Симона и принялась растираться полотенцем.
– Угу, – согласилась Эля, не отрываясь от изучения карты территории. Сегодня ей предстояло побегать. Пусть официальная учеба еще не началась, но интересных лекций, семинаров и прочего на территории кампуса хватало.
– Ты что, не красишься?! – отвлекла ее от составления маршрутов и набрасывания планов Симона.
– Нет, – мотнула головой Эля, – рановато еще, вот грудь подрастет, тогда и начну.
– Пф, ерунда, – отмахнулась Симона и, сложив руки, оглядела свое достояние. – А чего тогда в такую рань вскочила?
– Разница в часовых поясах.
– А-а, точно, не подумала.
– Бывает.
– Ценю людей, которым нравлюсь! Ценю их за хороший вкус! – пропела Симона, закончив наводить красоту. – Ну что, подруга, пошли на завтрак?
– Идем, – кивнула Эля.
– Хорошо там, где нас нет, но мы уже в пути! – рассмеялась девушка, подхватывая сумку.
– Слушай, а тебя с богом не путают? – улыбнулась Эля.
– Бывает, но редко. Обычно говорят «черт, снова она», – Симона была жутко бодрой и позитивной, чего нельзя было сказать об Эле. Новое место и масса впечатлений… просто она еще не освоилась.
В кафетерии, расположившемся в соседнем здании с общагой,, было довольно многолюдно. Эля уже настроилась на стояние в очереди, но Симона решительно подхватила ее под руку и пошла на пролом. Правда, до самой раздачи они не добрались. Прибились к стайке сокурсниц, оказавшихся подругами Симоны.
– Ну-ка, все, улыбнули свои улыбальники! Чего кислые такие?! Всем привет! – энергия из Симоны так и била. – Знакомьтесь, девочки, моя новая соседка Элеонора.
– Можно просто Эля.
– Привет.
– Доброе утро.
– …
– Расскажи о себе? – толкнула Элю в бок Симона.
– Ну, – задумалась та на секунду, – моим родителям не стыдно и… я конечно не зефирка, но совсем не против побыть в шоколаде, – добавила она.
– Наш человек, – хлопнула ее по плечу Симона.
Остальные девушки выразили согласие и одобрение междометиями, но именно тут им всем пришлось отвлечься, так как они добрались до раздачи. Пара квакающих звуков из животов встретили понимающие и сочувствующие взгляды.
– Гадские диеты, хорошо парням, – вздохнула невысокая девушка с широкой костью. Эля не жаловалась на память, но сходу запомнить новых знакомых оказалось для нее чересчур.
– Ну, предположим, жиробасы мало кого интересуют, – поправила очки смуглолицая девушка с видом типичной зубрилки.
«Да нет, это у нее просто образ такой», – подумала Эля, приглядевшись к простым стеклам в оправе. Кто-то волосы всеми цветами радуги красит, кто-то блесками себя посыпает, а она вот очки носит и строгий дресс-код соблюдает.
– Угу, вот только обычно нам приходиться слышать «дело не в тебе, а во мне, ты же не виновата, что мне не нравятся толстые», – ответила ширококостная блондинка.
– Это кто тебе такое сказал, Аришка? – тут же возмутилась Симона.
– Не мне, – мотнула та головой, – соседке ее парень ляпнул, она всю ночь проревела.
– Они же вроде две недели как расстались уже? – заметила смуглолицая зубрилка.
– Так он ей приснился сегодня, вот она и устроила разлив, – пожала плечами Арина.
– Это к деньгам, – отмахнулась Симона, ставя поднос на стол.
– Почему к деньгам? – поправила очки смуглолицая.
– Ну ты как маленькая, Вик, – закатила глаза Симона, ловко расставляя тарелки. – Что к деньгам снится? – спросила она с ехидством.
– Фу, – тут же скривилась Арина.
– Ну не за столом же! – возмутилась Вика.
– Кхе-кхе, – закашлялась Яна, единственная, чье имя сходу запомнила Эля, подавившись соком.
– Ой-ой, какие мы все нежные, – фыркнула Симона и дружески шмякнула Яну по спине. От такой помощи та чуть носом в тарелку с десертом не влетела.
– Номи, ты же нас чуть главного не лишила! У нее же…
– Саш, не нуди, у нее уже давно прошел насморк.
Симона была не прошибаема и… великолепна в своей естественной непосредственности. Хоть Элю и несколько смущали манеры новоявленной подруги, но она чувствовала и видела – в ней нет гнили. Да и у остальных девчонок ничего такого не наблюдалось. Во всяком случае, пока она ничего такого не заметила.
– У меня есть гениальная идея, – заговорщицки прошептала Симона, отодвигая опустевшую тарелку и наклоняясь над столом.
– Нам на нее бинтов хватит? – подняла бровь Вика.
– Вообще не понадобятся. Предлагаю взломать весы в раздевалке тренажерного зала.
– Зачем? – удивилась Арина.
– Прикиньте, встает на них кто-то, а они как проорут что-то вроде…
Симона набрала воздуха, явно собираясь продемонстрировать как и что проорут весы, но Саша с Яной вовремя ее перехватили, в две ладони закрыв рот. Так что «Зато ты умная» вышло едва слышно.
– Можно, – кивнула Вика, которая, как поняла Эля, выступала в компании чем-то вроде здравого смысла.
– А давайте… – открыла рот Симона, которая, видимо, чисто физически не могла дуться дольше пары секунд.
– Надо будет еще камеру поставить, – спокойно перебила ее Яна.
– Согласна, – кивнула Саша.
Все девушки дружно взглянули на Элю, и та сглотнула. Сомнений в том, кто именно будет взламывать весы у нее не осталось. «Не только у парней есть свои обряды посвящения», – вздохнула она смиряясь с неизбежным. По крайне мере – это просто шалость и ничего более.
