Печальное наследие прежнего режима не ограничивается только памятью о годах террора. Известный деятель правящей партии «Колорадо» Рикардо Сербино, с которым мне удалось побеседовать спустя несколько часов после того, как он занял кресло министра экономики и финансов в новом правительстве, сказал: «Сумма внешнего долга Уругвая составляет около 3,5–4 миллиардов долларов. Таково наследство, которое оставили нам военные. Избавиться от него будет нелегко. Нам придется просить у иностранных банкиров отсрочки уплаты долга».
Министр отметил, что Уругваю необходимо расширять производство в различных сферах экономики, чтобы рассосать безработицу, которая составляет примерно 13 процентов трудоспособного населения, а также увеличивать объем внешней торговли, чтобы иметь возможность импортировать оборудование и нефть в обмен на вывоз уругвайского мяса, шерсти, текстиля и других традиционных экспортных продуктов.
Экономические трудности, переживаемые страной, не оставляют политикам много времени для размышлений. Сразу же после праздников поднялась волна стачек. Одними из первых забастовали текстильщики, добиваясь от нового правительства повышения зарплаты. Прекратили работу служащие местной авиакомпании «Плуна». Они требовали очищения их рядов от «военных лиц», расставленных среди персонала во время правления прежнего режима.
Конфликт продолжался несколько дней, международный аэропорт столицы был парализован. С перебоями работала уругвайская телефонная служба «Антель». Ее работники добивались не только прибавки к зарплате, но и протестовали против введенной военным режимом системы прослушивания телефонных разговоров и пустившей глубокие корни коррупции среди руководства компании.
Требования перемен касаются и политических вопросов. За одиннадцать лет своего правления генералы издали немало репрессивных декретов. Прогрессивная общественность выступает за их скорейшее аннулирование.
Мое последнее интервью в Монтевидео было с министром иностранных дел Уругвая Энрике Иглесиасом. «Поиски путей к миру, уважение международного права, принципа невмешательства, поддержка международных организаций – таковы основы нашей внешней политики», – сказал он.
…Страна сделала первые шаги, открыв новый этап своей истории. Хочется верить, что посеянные семена демократии дадут на уругвайской земле добрые всходы.
Мои добрые пожелания уругвайцам сбывались. К концу XX века экономическое положение страны улучшилось. В 2009 году рост производства вырос на 7 процентов, экспорт увеличился в 2 раза, снизилась безработица. Политическая жизнь проходила в условиях регулярных президентских выборов. В 2009 году президентом был избран популярный борец за свободу Хосе Мухика. В 70-х годах он был активным деятелем Движения национального освобождения, партизанской группировки «Тупамарос». Она названа так в честь лидера восстания индейцев в XVIII веке Тупака Амароса. Хосе Мухика провел 14 лет в тюрьме. Его избиратели – рабочие. С его избранием заговорили, что Южная Америка «краснеет» вслед за Кубой, Венесуэлой и Боливией. К ним примыкают Эквадор и Никарагуа. 74-летний политик Мухика предпочитает ориентироваться на Бразилию, где лидером избран известный левый профсоюзный деятель Лула да Сильва.
Уругвай – небольшая страна. Мировую известность ей давным-давно завоевали… футболисты. Они стали первыми чемпионами мира. Затем началась эпоха блистательных побед бразильцев. Как ни кинь, а Уругвай ближе к Бразилии. Уругвайские леса на северной границе плавно вливаются в бразильские джунгли. А чудесный курортный городок Сан-Карлос привлекает в свой порт больше бразильских яхт. Хотя Аргентина ближе, она отделена могучей Параной, вливающейся в Атлантику. Тут поток великой реки мутный, а пляж в Сан-Карлосе омывается чистыми волнами океана. Я провел там два чудесных дня, дыша прозрачным воздухом.
ВИВА НИКАРАГУИТА!
Да, это война! С пронзительным свистом бомб и снарядов, оглушительным треском пулеметных очередей и – с многочисленными жертвами. Мексиканские журналисты и мы, аккредитованные в Мехико иностранные корреспонденты, решили лететь в Манагуа – столицу Никарагуа. Туда еще пока летали лайнеры мексиканской компании «Аэромехико». Но у кассы в аэропорту нас огорчили: рейс отменен. Нам посоветовали вылететь в столицу Коста-Рики, соседней с Никарагуа страны. Там летали в Манагуа леваки. Летим туда. Нашелся один пилот, хозяин старенького «дугласа», запросил по 100 долларов с каждого из нас. А когда собрал кучу «зеленых», позвонил знакомому диспетчеру в Манагуа. Тот советовал переждать – в аэропорту идет бой между сомосовцами и повстанцами.
Таксист-левак предложил подбросить четырех журналистов по шоссе, до границы с Никарагуа, до погранпункта Сан-Карлос.
…Повстанцы-сандинисты пропустили нас. И в тот же час в небе появился легкий самолетик-разведчик «сесна». Я раскрыл фотоаппарат, но боец-сандинист схватил меня за руку и потащил к дому, затолкал в подпол и объяснил, почему сейчас надо спрятаться. За «сесной» появится сомосовский бомбардировщик «Т-33» и начнет швырять фугаски. Сквозь щель в подполе я увидел сначала промчавшийся реактивный истребитель. Он открыл отчаянный пулеметный огонь по ребятам в ярко-зеленой, под цвет местного ландшафта форме. Слившись с листвой, они плотным огнем отбивали атаку.
«Умрем здесь, но не сдадимся», – сказал мне командир отряда. Инженер-механик по профессии, он уже одиннадцать лет участвует в борьбе против тирании, дважды попадал в тюремные застенки Сомосы. Он сообщил свое имя – Маврин. Его отряд с боями пробивается на север по никарагуанскому перешейку, освободил города Масая, Ривас. Впереди Манагуа.
День был на исходе. Пришла пора расставаться. Крепко жмем загрубевшие руки. До свидания, мужественные повстанцы Никарагуиты! Так ласково зовут свою родину красивые и мужественные люди маленькой страны.
На попутной машине я вернулся в столицу. Там хозяин «Дугласа» все еще ждал момента вылететь в Манагуа. Утром он снова собрал с нас по 100 долларов. Мы засомневались: улетит с нашими денежками, потом ищи-свищи. Но он не обманул.
Приземлившись в Манагуа, «Дуглас» подрулил к зданию аэропорта. Пилот предусмотрительно не выключил моторы: готов был в случае чего задать стрекача. Мы спрыгнули на летное поле и зашагали в сторону аэропорта. И вдруг воздух огласился оглушительной беспорядочной стрельбой из пулеметов и автоматов.
В замешательстве мы упали на летное поле, прикрыв головы кто чем мог – чемоданчиками, кинокамерами, фотоаппаратами… Кто-то из журналистов наконец осмелился поднять голову и увидел: стреляют… вверх. То были бойцы-сандинисты. Они устроили пятиминутный салют в честь нашего прибытия. Летное поле было усеяно гильзами от патронов. Я подобрал несколько еще горячих гильз на память об этом дне.
Первым делом нужно было найти телефон – передать в Москву репортаж. Но связи с центральным телеграфом нет, хотя телефонная связь внутри отеля «Камино реал», где нас разместили, работает отлично. На телефонной трубке золотом написаны служебные номера: вызов портье, служанки, такси и даже вызов телеграфа. Однако взрывом авиабомбы перебит телефонный кабель.
