Если все так и есть, то поступок более жестокий, чем даже спор. Тогда он не знал меня, но сейчас же, сейчас понимал…
— Ты должна мне сказать… хмм. Дай подумать, — прищурился, надавливая внимательным взглядом. — Сказать так! Как же повезло, Кирилл, что ты успел найти и выкупить Мачо. Ты привез его час назад к нам домой и не стал рисковать грубой птицей. Чтоб не дай бог, такое чудо кому-то, кроме нас с тобой, не досталось. Сами будем терпеть нахалюгу.
— Выгнать заср-ранца!
Мачо тоже высказался.
— Вот! Вот! Выгоняет из моего же дома, — гневно потрусил указательным пальцем перед клювом, — А я радовался как полоумный, когда отыскал его.
— Зато слово твое повторил, — смягчила перебранку тигра с Мачо.
— Скоро и не такому научу. Будет знать, кто здесь главный, — важно заявил Кирилл, не оставляя сомнений, что расставаться с попугаем не собирается.
Во мне все всколыхнулось.
Забрал спасенную собачку меняя свои привычки. Да я и так была близка простить, а при виде стараний, тем более б не устояла.
С Мачо ведь совсем другое…
Вернул ради меня, и только ради меня.
Ой! Растрогалась, упуская важное.
— Подожди, Кирилл. Если ты попугая хотел для меня вернуть, то почему забрал к себе? И говоришь — для нас?
— Ты нужна нам, беляночка. Здесь нужна, — он обвел руками пространство вокруг, — Мачо утихомиривать. Жужу со мной выгуливать. А больше всего мне. Я хочу быть с тобой, строить будущее и не отпускать далеко от себя. Готов меняться, если ты будешь рядом.
Глаза наводнились, в горле ком. В который за неделю. И в первый раз по радостной причине, снова распускающей цветущий сад в душе.
Сморгнула слезинки.
Со всем согласиться не могу:
— Ну сильно меняться тоже не надо, — тигр в нем нравился и очень, за что и полюбила, — Кто меня смешить будет и выдумывать приятные сюрпризы? Только приятные! Не перепутай. И не обманывай больше. Слишком сильно тебя люблю и очень-очень болею, когда мы не вместе.
— Значит, простила? — сделал шаг ближе Кирилл — Мы вместе?
Мачо как-то сам догадался, что от нас пора сматываться, и перелетел на верх домика.
Мое «Да» утонуло в поцелуе с самым желанным и любимым.
Долго мы так еще стояли, целовались, не разрывая объятий, делились всем, что пропустили. Спорили, кто кого больше любит. И смеялись над подсказками Мачо.
Прерваться пришлось на новые хлопоты. Не для меня, а для Кирилла. Да-да, собачка и Мачо напомнили о себе двоим потерянным влюбленным. Перемещения по квартире принесли новое, пусть не настолько шокирующее, и все же приятное удивление. Вид с окна на парк не смог затмить одиноко стоящий горшочек с фиалкой на подоконнике.
После примирения расстаться уже не смогли. Домой совсем не хотелось уезжать от Кирилла и всей теперь нашей компании. Ну куда я без них! Родителям завтра решили новости сообщить, а сегодня пришлось немного слукавить.
Ване позвонила предупредить, что не вернусь. А он и не ждал. Подтвердил поиски Кирилла, и то, что надеялись раньше нашей смены забрать Мачо у покупателя, которому сбагрил перекупщик. Подружек завтра буду шокировать и радовать.
Сегодня хотелось растягивать каждую минуту рядом с ним, возвращая утраченное время. Снова чувствовать себя парящей на ванильных облаках.
И я слишком уж высоко подлетела…
Поцелуи в спальне перестали опьянять и оставлять удовольствие. Распыляли. Разжигали огнем и нам было этого мало…
Глава 42
Кирилл
Я внес Мелиссу в спальню на руках. Но мы тогда шутили и смеялись. В первый день примирения боялся напугать, подталкивать и Шпаге Чемпиона потакать. Перешагнуть черту хочу только с взаимным желанием.
И вот, шутки закончились. Оборвались на полуслове. Мелисса сидит на моих коленях. А я… я с ума схожу от вкуса ее губ, спускаюсь вниз по шее, не пропуская и миллиметра нежной кожи. Тихий всхлип выбивает последние силы держаться.
Эй, соберись!
Пытаюсь оторваться от своей желанной девочки. Шпага Чемпиона против. Умоляет добраться к долгожданной награде. Успеем еще. Отбиваюсь.
— Мелисса, мы еще можем остановиться. Только скажи, любимая.
— Не-ет, пожалуйста, не надо, — своими словами подбрасывает ввысь, и добавляет, — Хочу… хочу, чтоб первым стал только ты.
— Первым и единственным, беляночка, — никому ее не отдам.
Перестаю с собой бороться и упиваюсь нашей страстью. Поцелуи становятся резче, вздохи глубже. Мелисса замирает, когда освобождаю ее грудь для своих рук и губ. Спешить мы не станем в первый раз. В наш первый раз.
Пробовать. Да! Я хочу ее пробовать всю. Вслед за скользящими движениями пальцев, прокладываю дорожку поцелуев все ниже и ниже. Срывает башню от стонов с именем моим в ответ на ласки. С волнением, которое могло быть только с ней, снимаю последнюю преграду.
С Мелиссы, медленно, осыпая поцелуями и задерживаясь на жарком местечке.
С себя, быстро срываю до треска ткани.
— Кирилл, я люблю тебя, — произносит мне глядя в глаза, затуманенным страстью взглядом, и показывает желание переступать… со мной. И только со мной. Нашу грань. Грань единения двоих в одно целое.
Показывает, раскрываясь передо мной.
И тут уже я слышу собственный стон. Белокурые локоны разметались по моей постели. Она часто-часто дышит, выгибаясь навстречу мне. И я захлебываюсь в предвкушении открыть новый мир для любимой. Стать частью ее, взамен получая целое.
— В тебе моя жизнь, — слова идут от самого сердца.
Больше немедля, как самое дорогое сокровище, заполняю собой. Двигаюсь осторожно и прошу потерпеть. Прерываюсь, целую и нашептываю, какая у меня прекрасная девочка, когда она вскрикивает от боли.
— Последняя боль от меня тебе, беляночка, — и я хочу, чтоб так и было.
Преодоление распыляет нас заново, темп ускоряется. Несравнимые движения в самом необузданном танце. Ритм задают сердца. Страсть подталкивает к краю обрыва. Мелисса содрогается, и я лечу следом за ней. Прямо с обрыва. В бесконечность длинною восторженного мига.
