– Страшно? – поинтересовалась она, заметив, что я смотрю. – Не бойся, я передумала. Смерть будет для тебя слишком легким наказанием. Гулящая, да еще и беглая. Твое наказание должно послужить для других примером, как обходятся с нерадивыми слугами, – и в упор уставилась на меня.
А я не понимала, что она от меня хочет, только голова болела все сильнее и от слабости подгибались ноги.
– Не смей от меня закрываться! – пронзительный визг ввинтился в уши. – Ты не имеешь права, не можешь от меня закрываться! Ты кто такая?
Какой хороший вопрос. Именно его я задаю себе последние три дня.
Ильен подбежала совсем близко и заглянула в глаза, будто хотела увидеть в них правду.
Мне бы сказала, если увидит.
– Кото-то ты мне напоминаешь, – задумчиво протянула она. – Вот только никак не могу вспомнить кого. Очень странно, что у тебя хватает сил закрыться. Верена! – новый визг, больше похожий на сирену скорой помощи, чем на человеческий голос, едва не разорвал перепонки. Если бы могла, я бы отшатнулась, но получилось лишь качнуться.
Все так же, больше напоминая сомнамбулу, подошла служанка.
– Раз не хочет идти сама, веди ее к позорному столбу. Ну! – прикрикнула на не очень расторопную девчонку.
Двигаясь как автомат (так вот как проявляется влияние знатных господ на слуг) Верена взяла меня за под локоть и тут же отскочила. Оказалось, что на нее моих сил хватило, и теперь служанка трясла обожженной рукой.
– Не обращай внимания. Это дитя защищает своего носителя. Пока еще может, – ухмыльнулась Ильен, затем глаза странно сверкнули. – Веди, я сказала.
Я не верила в происходящее – Верена снова взяла меня за руку – ее ладони сразу же покраснели, запахло паленым, по щекам служанки катились крупные слезы, но она тащила меня на задний двор.
– Верена, отпусти, – зашептала я. – Вернется хозяин, ему не понравится такое самоуправство.
– Не могу, – плакала она в ответ. – Убери защиту.
– Я тоже не могу. Отпусти, я пойду сама.
Краснота уже добралась до середины предплечья, а на пальцах надулись волдыри. Смотреть на это было ужасно, но я ничего не могла поделать – тело реагировало на угрозу совершенно автономно от сознания.
– Не могу, – Верена ревела уже в голос, не вызывая у Ильен ни капли сочувствия. Видимо, для знатной госпожи подобные сцены были привычными. Что за дикие нравы?
Мне не приходилось еще бывать на заднем дворе. Хотелось осмотреться, но взгляд неизменно притягивал черный, изъеденный ржавчиной столб. Похоже, что им давно не пользовались. Именно к нему меня и тащила Верена.
Из хозяйственных построек высыпали слуги и столпились гомонящим полукругом в ожидании внепланового развлечения. Виднелась даже объемная фигура Греты, но она, в отличие от других, не смотрела на меня с жадным любопытством, а прикрыла рот уголком передника.
Ильен взмахнула рукой, и связывающие меня путы пришли в движение. Нет, меня не освободили, наоборот, они потянулись к столбу и обвились вокруг петель, поднимая мне руки над головой.
Поскуливая, как побитый щенок, Вреена сразу же бросилась на грудь Греты
Это что, меня сейчас высекут как рабыню на плантации? Совсем охренели?
Словно подтверждая мои мысли, Ильен взмахнула рукой и платье с терском разошлось на спине.
Все еще не веря в происходящее, будто все происходит не со мной, а я просто наблюдаю со стороны, взглянула в глаза Ильен – они подернулись маслянистой поволокой и застыли, прикованные ко мне, будто я удерживала их какими-то чарами.
Да ей же просто нравится чувствовать безраздельную власть!
Насмотревшись на мою беспомощность, Ильен отвела глаза и стала осматривать столпившихся слуг.
– Ты, – посмотрела в упор на одного из конюхов, выделяющихся на общем фоне ростом и широченными плечами.
Это мне от слабость уже мерещится? Показалось, что из глаз Ильен к конюху протянулись фиолетовые лучи, растеклись и окутали его в некий кокон. Конюх, так же как Верена, больше напоминая управляемую марионетку, сделал вышел из толпы.
– Просоли как следует плетку и высеки ее, – приказала Ильен и отошла, выбирая наиболее удобное для наблюдения место. Она нетерпеливо теребила пышные рукава, а зрачки расширились и перекрыли почти всю радужку.
Божечки, да она садистка! Хорошую невесту выбрал себе Ладислав, нескучная его ждет семейная жизнь.
Впрочем, черт с ним больше всего меня сейчас занимал конюх – он неторопливо пропускал плетку сквозь сжатые пальцы. От рукоятки до кончика, разделяющегося на несколько более тонких плеток.
Кажется, убьет меня не ребенок, а порка. Ее мне точно не пережить.
От свиста рассекаемого воздуха я все сжалась, ожидая, когда на оголенную спину опустится обжигающий удар, и в душе взорвался протест.
Глава 30. Освобождение и новый плен
МЕЛИССА
Какого черта! Я вообще не местная! Они не имеют права так со мной обращаться! Я буду жаловаться в посольство нашего мира!
Удерживающие путы лопнули и распались, руки бесчувственными плетьми упали вдоль тела.
Ильен попробовала повторить свой фокус, но все ее попытки превращались в пар, столкнувшись с моей злостью. А я шла к ней. Что собиралась сделать, даже не представляла, мною двигал чистейший, ничем не замутненный гнев.
– Держите ее! – взвизгнула Ильен, когда поняла, что только ее сил уже не хватает, и поспешно отступила.
Сзади навалился конюх и сдавил в медвежьих объятиях.
Но что конюх. Сейчас меня бы не остановило даже торнадо. Я порывисто развернулась, и конюх отлетел в дальний конец двора, кажется, врубившись головой в угол одной из построек.
Взгляд зацепился за изогнувшийся, будто гадюка, и чернеющий на земле кнут.
– Что ты хотела со мной сделать?
Нагнулась и подняла. Платье сползло с плеч и держалось только на честном слове, но я не обращала на это никакого внимания. Даже если бы оказалась голой у всех на виду, это волновало бы меньше, чем благородная девица, сейчас в испуге отступающая передо мной.
– Выпороть меня? – я подбросила и снова перехватила рукоять кнута, оказавшуюся вполне удобной. – Сама не хочешь попробовать?
– Как ты смеешь, безродная девка, угрожать Ильен из рода Ильчиньо?
Хоть девица и старалась говорить высокомерно, но голос дрожал, выдавая владеющий ею страх.
А у меня словно упала какая-то завеса с глаз, или же кто-то настроил резкость.
С невероятной четкостью я видела, как из глаз Ильен в меня летят разноцветные стрелы – видимо пробует различные заклятия – и разбиваются об окружающую меня стену гнева. Очередные путы растаяли невесомым облаком. Ильен оглянулась в поисках поддержки, но все слуги благоразумно отшатнулись, не желая связываться с двумя сумасшедшими.
