— Это катастрофа... — пробормотала Гун.
Да, по меркам тех же людей названные цифры были почти смешными, но для драконов, которых всего насчитывалось около тысячи, то были очень, очень весомые потери.
— Верно. Справедливости ради, больше всего жизней унесли первые дни войны: силы старших драконов были рассредоточены между Северным фронтом, где как раз вовсю шло наступление демонов, и сражением с Жао Призрачным. Именно в этот момент люди, ведомые Призрачными и Зелёными, совершили подлое нападение и прорвали оборону Предгорья сразу на нескольких направлениях. Самыми тяжёлыми были бои в Низинной Долине: начало Железного Тракта уничтожено полностью, город разгромлен, с особенной жестокостью убито множество драконов и представителей других рас. Призрачный, ответственный за это, был уничтожен господином Осом, но к тому моменту мы потеряли много молодых, не оставивших потомства драконов. После Его Светлость издал директиву "Взгляд В Будущее", по которой в бой должны в первую очередь отправляться вышедшие из репродуктивного возраста или имеющие минимум двоих детей драконы. И выжившие Старейшины поддержали его единогласно. Территории, которые могут оказаться на пути завоевателей в случае прорыва, пытаются эвакуировать... но вы и сами понимаете, сколь тяжело заставить дракона покинуть свою пещеру.
О да, она знала. Собственничество и защита своих пещер — один из основных инстинктов, тут даже приказ мало что может изменить. Закономерно, что многие остаются.
— Мы несём потери, — продолжил Дан. — Вместе с тем, почтенный Призрачный Старейшина настаивает на невиновности своих правнуков и ищет способ вывести их из войны. Стальной и Медный Дома поддерживают его, рассчитывая на возрождение и усиление своего блока. Остальные Дома... в растерянности. Простая математика поможет понять, что, если Призрачному Дому удастся этот финт, то он станет самым многочисленным среди знатных семейств. Считая господина Мака, вашу дочь, братьев-драконов... И все они, смею отметить, ещё могут оставить потомство. Ни одна другая семья и близко не может похвастаться таким количеством наследников; все понимают, что это изменит равновесие сил в Предгорье — в очевидную сторону.
— Вы тоже так считаете? — уточнила Гун осторожно.
— Нет. Я думаю, что в этот час мы должны сохранить свой народ. И, чем больше нас выживет, тем лучше. Однако... та же матушка Рои, например, полагает, что все дети Жао Призрачного, воспитанные демонами, должны быть уничтожены. И у этой позиции очень много сторонников, среди Алых в том числе.
— Это можно понять, — пробормотала Гун.
— Да. Матушка Рои потеряла единственного сына и жаждет мести. Она подчеркнула, что не успокоится, пока некий господин Жакрам, его убийца, не будет казнён. Призрачный Старейшина, в свою очередь, намекнул, что он этого не допустит.
— Чудо, что у нас ещё не началась гражданская война...
— Ни одно чудо не может длиться вечно. Потому вам, матушка, следует с умом выбирать сторону.
* * *
— Почтенный Старейшина, ты — больной на голову престарелый маразматик!
— Если ты, почтенный Старейшина, планировал кого-то удивить этой новостью, то я тебя расстрою: она протухла и пованивала ещё несколько тысяч лет назад. Меня называли... как там?.. "больным на голову престарелым маразматиком" ещё во времена, когда родители нынешнего Предгорного Князя ещё не родились... о, здравствуй, матушка. Мы тебя ждали.
Гун растерянно молчала.
Близкое знакомство с двумя легендарными личностями она представляла себе как угодно, но не вот так. Выросшая на рассказах о страшных и ужасных Старейшинах, Призрачном и Стальном, она теперь ошеломлённо смотрела на эти ожившие легенды. Растерянно разглядывала простую на вид одежду этих двоих, почти пустую, лишённую всякой вычурности комнату, выбранную ими для штаба, просто сколоченный стол, на котором нынче была воссоздана иллюзорная модель южного фронта, и карту на стенах. Старейшим генералам драконьей армии было явственно наплевать, какое впечатление они производят на окружающих.
Хотя... зачем ребятам вроде них что-то там на кого-то там производить? Их могущество, заслуги, возраст, репутация — всё это говорит за них. Они могут выглядеть, как пожелают, и обставлять свои комнаты сколь угодно скромно — им просто незачем демонстрировать роскошь.
Окружающие и так прекрасно знают, как обстоят дела.
— Не стой в дверях, присядь, — посоветовал Призрачный Старейшина. — Дорога прошла без проблем?
— Да, благодарю за заботу...
— Оставь вежливые обороты для официальной тягомотины, хорошо? — страдальчески поморщился он. — Мы оба знаем, что ты можешь благодарить меня разве что за гору проблем, преждевременные болезненные роды и риск для жизни. Сомнительно со всех сторон, верно? Так что, коль уж мы одна семья, я предлагаю обойтись без вежливых поворотов. Здесь мы поняли друг друга?
Гун готова была поклясться, что где-то неподалёку слышала треск своего очередного порвавшегося шаблона.
— Абсолютно.
— Отлично. Времени мало, а может быть, и того меньше. Пока мы тут болтаем, вполне вероятно, ещё один знатный Дом лишается наследника...
— Зик справится, — отрезал Стальной Старейшина. — Он — лучший.
— Лучше бы ему действительно быть таковым, — в голосе Призрачного отчётливо прозвучала насмешка. — И оправдать твои — явно завышенные — ожидания. Знаешь ли, не хотелось бы на старости лет оказаться под трибуналом за прямое невыполнение приказа Князя — и, соответственно, измену Предгорью. Причём, заметь, за дело!
— А что, было бы смешно, — ухмыльнулся Стальной. — Вот уж был бы процесс века! Я бы понаблюдал.
— Расстрою — ты был бы со мной на скамье обвиняемых.
— Так было бы ещё веселее, нет? И для нас, если честно, не в первый раз.
— Было бы, — вздохнул Призрачный. — Ладно, это тоже в сторону. Я тебя, матушка, выдернул не для того, чтобы ты слушала наши бредни. Скажи лучше мне вот что: у тебя есть ментальная связь с парой? Можете вы общаться на расстоянии?
Болезненный вопрос.
— Да, — сказала Гун, осторожно выбирая слова. — Но он зол на меня за то, что я отправилась сюда. Наше общение стало достаточно... формальным.
— Вот как, — хмыкнул Старейшина, внимательно глядя на неё. — Вы так и не признали друг друга, правильно я понимаю?
— Нет. И мне кажется... — Гун запнулась. — Кажется, у него появился кто-то ещё.
— Другая совместимая пара? — нахмурился Призрачный.
— Возможно, — ответила она осторожно.
По правде, Гун не была уверена, вот вообще ни в чём. Но что-то в тоне Ижэ, в эмоциях было не так... или она просто себя накрутила?
— Это некстати. Известно, кто она?
— Нет, — Гун устало прикрыла глаза. — Поймите меня правильно, я даже не уверена в её — или, может, вообще его — существовании. Просто такие вещи... чувствуешь.
