— Что тут происходит? — матушка Рои явилась, как всегда, крайне вовремя. Одно счастье: Старейшина уже успел поколдовать над аурой Гун, и никаких признаков связи с Жакрамом не было — со стороны выглядело, будто они с Ижэ обрели друг друга.
Гун попыталась ответить, но пещера как-то подозрительно поплыла перед глазами. Почему разъезжаются лапы? Странно...
— А, чтоб тебя! Чем был смазан этот проклятый клинок?! — рявкнул Призрачный.
— Позвольте, о Старейшина, — Рои небрежно отодвинула его и встала рядом с Гун. — При всём уважении, верх ваших лекарских умений — эвтаназия и ампутация. Судя по всему, на клинке был яд. Попробую его сжечь. Пока же я занята, быть может, вы объясните, почему эти молодые драконы стоят памятниками самим себе?
— Реакция на сказанную вот этим нагом фразу.
— Хм, — Рои чуть нахмурилась. — Значит, клятвы зашли настолько далеко?..
— Очевидно.
На каменном лице драконицы промелькнуло нечто, подозрительно напоминающее жалость.
— Сколько бы ты ни жил, сколько бы ни видел мерзостей — всегда бывает хуже, — отстранённо сказала она. — Слова-то запомнили?
— Да. Думаю, имеет смысл повторить ту же самую фразу, — отметил Стальной. — И приказать им вести себя, как обычно.
— Думаете, подействует? — усомнился Призрачный. — Что, если имеется "защита от чужака"? Я не намерен рисковать.
Гун постепенно становилось легче. Она прислушалась к чувствам и эмоциям Жакрама.
— Не стоит пытаться повторить фразу, когда она уже действует, — сказала она тихо. — Это вызовет агрессию.
— Значит, придётся проводить ритуал прямо так, — отрезал Призрачный Старейшина. — И чем скорее, тем лучше. Дио, оставь на место основные кости в крыльях Ижэ, чтобы нормально срослись. Вы... как вас там?
— Ельена, — представилась человечка чуть дрожащим, но вполне спокойным голосом. — Я не имею отношения к этому саботажу.
— Угу... Раны зашивать умеете?
— Да, но...
— Отлично, займётесь крыльями. Изолировать пещеру! Не пускать вообще никого. Даже если мир рухнет нам на головы.
Наверху что-то загрохотало.
— Я бы не исключала такой возможности, — сухо отметила Рои. — Зелёные двинули в бой свои резервы.
— Вот Бездна...
— Я разберусь, — отозвался Стальной.
— Я займусь крыльями господина Ижэ, — кивнула Рои. — А вы зовите уже своего прародителя!
Гун знала, что нужно смотреть на Ижэ, не на Жакрама. Но давалось ей это тяжело. Одно счастье: Призрачный Старейшина начал-таки второй ритуал.
На этот раз Гун не слышала слов, которые он произносил: они как будто бы звучали, но в совершенно другом измирении. Судя по тому, как взметнулось киото Старейшины, поднялся ветер... но там, где стояла Гун, никакого ветра не было и в помине. А потом...
— Ну и что тебе опять надо? — маленькая девочка в белом платьице, возникшая посреди пещеры, выглядела раздражённой и сонной. — Дёргаешь и дёргаешь...
— И тебе не хворать, дедушка, — хмыкнул Призрачный Старейшина. — Интересный облик.
— Нравится? — девчонка покрутилась и хихикнула. — Вот и мне тоже. Стильно это! Маленькие мёртвые девочки — это новое течение такое у наших, модное, из техногенного мира. Мы в их живых картинах подсмотрели!
Н-да. На фоне этого прародителя удивляться тому, что все Призрачные такие оригиналы, было бы даже глупо.
— Нравится-нравится, — заверил Призрачный. — Но ты не мог бы превратиться, а?
— И на кой? — девчонка капризно надула губки. — Я этот облик и десяти лет не ношу!
— Мне коса твоя нужна.
— А больше тебе ничего не нужно?
Наверху что-то загрохотало. С потолка посыпалась каменная крошка.
— Дедушка, кончай дурить, — отрезал Старейшина. — Вопрос жизни и смерти.
— У меня все такие, — зевнула девочка. — Я, как-никак, Мрачный Жнец.
— Я прошу у тебя о свободе, — отрезал Призрачный.
— У меня многие о ней просят — специфика работы, — усмехнулась девочка. — Опять же, тебе уже раз была дарована свобода. Ты был предупреждён о цене следующей просьбы.
— И я готов заплатить, — Старейшина был серьёзен. — Но плачу не за себя. Освободи моих внуков от клятв, Жнец.
— Ты совсем не любишь, веселья, Рэж, — протянула девочка. — И в кого ты такой ску-учный?
И завертелась на месте волчком, чтобы пару мгновений спустя предстать в обличье высоченного седовласого мужчины в ниспадающих тёмных одеждах. Он небрежно сжимал в руках необычное оружие, отдалённо напоминающее косу. А его лицо... в общем, можно догадаться, от кого именно Ижэ унаследовал свою внешность.
— У меня нет возможности веселиться, — Старейшина смотрел серьёзно и внимательно. — Время дорого, дедушка.
— Время — выдумка живых, — усмехнулся Жнец. — Но, если тебе так хочется... Подойди, Алая. Твоё пламя понадобится.
Рои повиновалась без споров и возражений. Для Гун это было поразительно, но с другой стороны... она не могла и примерно сосчитать, сколько лет этому Мрачному Жнецу. Но была готова спорить: он старше всех присутствующих, вместе взятых.
— По моему сигналу поделись с ним огнём, — приказал Жнец лениво.
— Сделаю.
— Ну что, готов?
— Да, — отозвался Призрачный хрипло.
— Уверен?
— Да.
— Вот и хорошо, — и коса, скользнув в воздухе неуловимым даже для драконьего глаза росчерком, вонзилась Старейшине в грудь.
Гун застыла, подавив желание броситься вперёд. Так и должно быть, верно ведь?
— Ты отдаёшь своё пламя?
— Да, — голос Старейшины звучал хрипло и натужно.
— Ты отдаёшь свои крылья?
— Да.
— И ДА БУДЕТ ЖЕ ТАК!
От голоса Жнеца Гун продрало до самого сердца. Старейшина осел на пол, и алое пламя окутало его коконом, охраняя.
А потом всё изменилось.
Вздрогнул Жакрам; пошевелил израненными крыльями Ижэ; нервно дёрнулся во сне один из двух других братьев — кажется, Дижи. И Гун всё поняла ещё до того, как голос Жакрама в её голове произнёс:
"Клятв больше нет"
Она прикрыла глаза.
Они сделали это. Будь всё проклято, они это сделали!
Хотелось обнять Жакрама; хотелось визжать, как маленькая девочка. Увы, ни того, ни другого она не могла себе позволить.
"Я сейчас должен отлучиться, — сказал Жакрам. — На десять минут, не больше. Продержись тут"
"Конечно, — Гун старательно не смотрела на него. — Надеюсь, они живы"
