Другой человек заставляет тебя страдать, потому что он сам внутренне глубоко страдает и его страдание переливается через край.
Один из способов, которыми мы, люди, пытаемся двигаться вперед, – это катарсис, исцеление прошлого. Для чего нужен катарсис? Иногда нам некомфортно, что наши отношения с кем-то остаются в эмоциональном беспорядке. Иногда мы решаем, что, пока не свершится очищение, мы не сможем снова ощущать любовь к этому человеку из-за того, что между нами произошло. Иногда мы не хотим жалеть о времени, которое провели с кем-то, или простить себя за то, что мы перенесли, вместо того чтобы терзаться ощущением, что все это было впустую.
Все мы не раз столкнемся с болезненными моментами, когда нам понадобится отказаться от надежд очистить отношения с конкретным человеком, потому что это кажется невозможным. Есть ли у тебя в жизни человек, с которым нельзя было достичь катарсиса? Возможно, он не готов исцелиться. Возможно, он не способен подняться над тем, что случилось. Возможно, он слишком застрял в тупике или слишком упрям. Возможно, его уже нет, и ты больше не можешь с ним поговорить.
Чтобы ощутить угрызения совести за слова и поступки, не исходившие от сознательного, любящего «я», людям требуется мужество. Надеюсь, ты находишь его; но, как ни печально, многие никогда не смогут сказать этого о себе. Большинство людей не проснутся в этой жизни, пока не станет слишком поздно, – и, как прекрасно выразился Тхить Нят Хань, их страдание переливается в мир.
Выбор в пользу любви порой означает понимание, что кто-то другой страдает так сильно, что его страдание вылилось на тебя в форме эгоизма, отказа или жестокости.
Мы особенно теряемся, когда этим кем-то оказывается человек, которого мы любили, – родитель, возлюбленный, ребенок или друг. Наше сердце говорит, что надо вернуть все к состоянию гармонии и равновесия. Мы хотим простить или быть прощенными. Однако мы знаем, что это невозможно – как минимум сейчас, а может быть, и никогда.
В этих ситуациях мы должны создавать катарсис внутри себя путем выбора в пользу прощения, сострадания и любви. Мы не можем ждать волшебного момента, когда, как мы себе воображаем, случится прекрасное исцеление. Мы не можем говорить себе, мол, когда-нибудь этот человек прозреет, а до тех пор нам не выбраться из сердечной травмы. Мы не можем откладывать самопрощение до тех пор, пока нас не простят, или откладывать прощение другого человека, пока он не преобразится.
Можешь ли ты благословить, простить, освободить себя, не дожидаясь, пока искупление дарует тебе кто-то другой?
Можешь ли ты, несмотря ни на что, быть благодарным этому человеку за усвоенные уроки?
Можешь ли ты даровать себе катарсис?
Не оплакивай время, некогда проведенное с людьми, которых больше нет, или потраченное на ситуации, которые не стали такими, как ты надеялся.
Время потеряно зря лишь тогда, когда мы не усваиваем уроков своего пути.
КАК ИЗВЛЕЧЬ ИЗ ХРАНИЛИЩА БРИЛЛИАНТЫ ТВОЕЙ ЛЮБВИ
Исследуйте жизнь лучших и плодотворнейших людей и народов и спросите себя, может ли дерево, которому суждено гордо прорастать ввысь, избежать дурной погоды и бурь, и не принадлежат ли неблагоприятное стечение обстоятельств и сопротивление извне, всякого рода ненависть, ревность, своекорыстие, недоверие, суровость, алчность и насилие к благоприятствующим обстоятельствам, без которых едва ли возможен большой рост даже в добродетели?
– Фридрих Ницше —
Когда-то у меня была ученица, крепко привязанная к истории своего страдания. Кортни в прошлом пережила болезненные события, как и многие из нас. Но вместо того чтобы использовать их для самомотивации и научиться ценить каждую минуту жизни, она цеплялась за них как за доказательство того, что она не может любить, не будет раскрываться и не хочет чувствовать. Какие бы чудеса с ней ни происходили, она использовала свои неприятные воспоминания как оружие против любого свидетельства добра.
Однажды утром во время семинара, на котором она присутствовала, я попросила слушателей перечислить те трагедии и тяготы, с которыми они сталкивались в жизни. Когда каждый из них рассказал свою историю, стало очевидно, что ни один человек в группе не избежал утраты, трудностей и душевной боли. Вот лишь неполный список того, что мы услышали:
Когда моему брату было всего девять лет, он катался на велосипеде и его насмерть сбил пьяный водитель.
Я почти лишилась слуха из-за редкого вируса, когда училась в колледже.
Мой родственник (дочь, отец, мать, супруга) умер от рака.
Мой муж изменял мне с моей лучшей подругой и бросил меня.
Мой отец бросил маму, и мы много лет жили на пособие.
Когда я была маленькой, меня растлил мой дядя, а когда я рассказала маме, она велела мне никому не говорить об этом.
Деловой партнер украл мои деньги, и мне пришлось объявить себя банкротом.
В новом замечательном доме, который мы купили, оказалась никем не обнаруженная токсичная плесень, я заболела и стала инвалидом.
Мой отец был алкоголиком, он третировал маму и нас, детей.
Завистливый коллега распространял обо мне ложные слухи, в результате чего я лишился большей части бизнеса и был втянут в пятилетнее судебное разбирательство.
Мой сын был отличником и послушным ребенком, но подсел на тяжелые наркотики и трижды попадал в реабилитационный центр.
Родители не говорили мне, что удочерили меня, пока я не стала подростком.
После рождения дочери у меня развилась фибромиалгия
[29], и я живу с хронической болью.
Моя бывшая жена впала в зависимость от болеутоляющих средств, и мне пришлось бороться с ней за опеку над нашими детьми.
Моя мама 15 лет страдала болезнью Альцгеймера, и нам с папой пришлось поместить ее в специальную клинику, когда она перестала нас узнавать.
Все мы, включая Кортни, проливали слезы, слушая эту симфонию человеческого страдания. Я просила группу поделиться воспоминаниями не только ради нее, но ради всех.
Для сердца утешительно знать, что наши испытания и тяготы не уникальны и что не мы одни проходим страшные этапы на своем пути.
Когда Кортни выслушала эти рассказы, в ней произошла резкая перемена. «Это изменило мою жизнь, – призналась она. – Мужество, с которым вы рассказывали о своей боли, выдернуло меня из поглощенности собой и гнева, в которых я жила так долго. Я испытала настоящее потрясение, когда поняла, что считала свои страдания уникальными».
