— Да, я лучше домой, — тщетно пытается остановить его Оля.
— Так, девушки, когда мы еще раз увидимся? Снова через три года? Нужно использовать каждую возможность!
И больше не растрачивая время на разговоры, подталкивает меня к машине и открывает дверь.
Похоже, Саша не изменился за три года. Этот парень всегда сначала делал, потом думал.
Усевшись на заднее сиденье, я встречаюсь глазами в зеркале с Демьяном. Он говорит по телефону и, поймав мой взгляд, удерживает его на несколько секунд, вызывая в груди распространяющееся тепло, а потом вдруг подмигивает, продолжая что-то прежним тоном объяснять собеседнику.
Опускаю глаза вниз.
Все же хорошо, что мы не одни. Салон едва ощутимо таит в себе тот же аромат, со вчерашнего вечера не желающий выходить из моей головы, и я невольно втягиваю его глубже.
Заметив Олю, усевшуюся рядом, Демьян слегка прищуривается, вежливо ей кивает, а потом бросает вопросительный взгляд на Сашу. Возможно мне кажется, но он как будто недоволен тем, что тот ее пригласил, хоть данная эмоция и тщательно скрыта за нечитаемым выражением лица.
Глава 7
Мариам
Всю дорогу до бара Саша не умолкает. Рассказывает истории из жизни, которые, кажется, никто не слушает, пытается шутить, но в итоге замолкает.
Олин сосредоточенный взгляд устремлен в окно, пальцы нервно перебирают подол плаща, пока я пытаюсь представить реакцию Давида.
Думаю, все же ничего страшного произойти не должно. Единственная, кому может быть неловко — это Ани, и то если узнает об их общем прошлом, а брат этого точно не допустит. Он очень внимателен к ней.
— Может, я все-таки лучше домой? — в нескольких минутах от бара уточняет Оля, — не хочу никого стеснять.
Демьян бросает на нее взгляд в зеркале.
— Я написал Даве. Он в курсе, что ты будешь. Можешь не переживать. Его жена все равно о тебе не знает. Главное, ведите себя естественно и не затрагивайте эту тему. Особенно это касается тебя, Саня, — последние слова Демьян произносит с нажимом, стреляя в друга многозначительным взглядом.
— А что я? — удивляется тот, разводя руками, — все взрослые люди. Давно все забыли. Правда, Оль?
Оля молча кивает, а я сжимаю ее холодные пальцы. Надеюсь, для нее встреча с братом не станет таким же спусковым механизмом, как для меня возвращение Демьяна.
Мы останавливаемся на парковке. Дождь льет еще сильнее. Придется перепрыгивать лужи.
Заглушив двигатель, Демьян выходит из машины, и когда я собираюсь открыть дверь, делает это сам и протягивает мне руку, успев предварительно раскрыть над головой зонт.
Наверное, было бы глупо и невоспитанно проигнорировать этот жест вежливости, поэтому я вкладываю пальцы в горячую ладонь и стараюсь унять вмиг сошедшее с ума сердцебиение. Мужские пальцы сжимают мои, пока я, опираясь на горячую ладонь, выхожу на улицу. Моя кажется ледяной в контрасте с его.
— Спасибо, — благодарно улыбаюсь и, едва встав на ноги, забираю руку.
Дождавшись, пока Саша с Олей тоже выберутся из автомобиля, Демьян ставит его на сигнализацию и кивает в сторону входа в бар.
Луж немереное количество, вода ручьями течет по асфальту, пока я пытаюсь идти аккуратно, чтобы не вступить в одну из них. Мои туфли не рассчитывались на подобные испытания.
— Давай руку, — разрешение мое ему, похоже, не нужно. Демьян снова крепко обхватывает ладонь, перехватывая зонт другой рукой.
— Ужасная погода, мерзко и холодно. — сама не понимаю зачем это говорю. Наверное, чтобы списать дрожь от его уверенных прикосновений на холод.
— Сейчас согреешься, — хмыкнув, Демьян открывает дверь и пропускает нас с Олей внутрь.
Сдав куртки, мы приводим себя в порядок в холле и следуем за девушкой администратором, любезно вышедшей нам навстречу.
Давид и Ани заняли столик в углу ресторана, где музыка значительно тише и позволяет общаться, не поднимая голоса. Я замечаю их по мере приближения и невольно напрягаюсь. Брат, облокотившись на спинку дивана, что-то листает в телефоне, а Ани наблюдает за певцами на небольшой сцене.
Только когда мы рассаживаемся, у меня наконец получается облегченно выдохнуть. Волнение было напрасным. Атмосфера кажется абсолютно расслабленной. Оля тепло знакомится с Ани, а брат ни словом не выказывает того, что раньше они были больше, чем просто знакомыми.
Парни заказывают коньяк, Демьян берет себе кофе, мы с девочками выбираем белое вино.
Уже спустя полчаса, когда алкоголь разогнал кровь по венам и немного расслабил, я чувствую себя увереннее что ли.
Атмосфера заведения довольно интимная. Собственно, его даже баром сложно назвать. Темные стены и бархатные портьеры скорее наводят на мысль, что это ресторан. С качественной живой музыкой, профессиональными певцами и даже небольшой танцплощадкой, на которую начинают подтягиваться из-за столиков посетители.
Пока ребята обсуждают какие-то свои темы, мы с девочками окунаемся в свои. Оля предлагает на днях сходить в театр, где по её словам сейчас проходит постановка какой-то зарубежной труппы, которую должен увидеть каждый в своей жизни, и Ани, получив у Давида позволение, с радостью принимает приглашение.
Я же ловлю себя на мысли, что снова и снова рассматриваю Демьяна. Прятать взгляд не приходится из-за довольно темного освещения. А еще из-за того, что светильник висит на стене позади нас, освещая его лицо и позволяя мне украдкой исследовать изменившиеся черты.
Мне нравится смотреть на него. Нравится, как изгибаются чувственные губы, когда Демьян улыбается, и как меняется выражение лица, стоит ему изогнуть бровь. Становится каким-то вальяжно игривым, вызывая у меня улыбку упоения. В нем все кажется идеальным. Даже обычный бежевый свитшот сидит как влитой, очерчивая крепкие мышцы на руках. Демьян подтянул рукава, позволяя безнаказанно изучать тугие нити вен, вьющиеся под кожей. Левое запястье украшают дорогие часы. А раньше на нем был кожаный браслет. Мне нравилось, как он машинально прокручивал его, задумавшись о чем-то или просто с интересом смотря фильм.
Два часа пролетают незаметно. Отец звонил мне когда мы только приехали, чтобы узнать как прошел экзамен и получить подтверждение, что Давид меня встретил. Осталось немного времени, и нужно будет ехать домой.
Саша попрощался еще полчаса назад, а Оля перед уходом решила посетить дамскую комнату. Я решила пойти с ней. Нужно было освежиться. Щеки горели после выпитого вина.
— Все в порядке? — спрашиваю у подруги, ополаскивая руки под краном и прикладывая их к лицу.
— Да, не переживай, — она улыбается мне в зеркале, поправляя прическу. Щеки так же, как и у меня, ярко розовые, а глаза горят.
— Я рада, что ты простила Давида. И спасибо, что сегодня повела себя достойно.
