Эмили... Имя проносится в голове как бы само собой, срывается пусть и не с языка, но мысленно, независимо от меня самого. Я даже опешиваю... Эмили... Какое маленькое... неказистое имечко... Катастрофа подходит ей больше. Эмили - это как будто бы взбитые сливки с шоколадной посыпкой, а Катастрофа - плотный яблочный пирог. А яблочные пироги я люблю больше взбитых сливок...
Глупость какая-то... От выпитого перед уходом коктейля у меня, определенно, путаются мысли. Я вообще не люблю сладкое... И никогда не любил. Скидываю одежду и лезу под одеяло. Кровать без Эми... Катастрофы кажется слишком большой и холодной. Зачем она снова перелегла на диван? Могла бы спать и здесь. Не беда... Ворочаюсь туда-сюда битый час кряду, а потом откидываю одеяло и крадусь к дивану...
- Эми... Катастрофа, ты спишь?
- Что тебе? - хрипит она спросонья. - Уже вернулся?
- Да. - И спрашиваю: - Не хочешь перелечь в мою постель?
- Что? - удивляется она. - У тебя снова потребности? - И ворчит: - Я хочу спать, извини.
- Нет, - тереблю ее за плечо, - просто полежи со мной.
Она глядит на меня в темноте, как мне кажется, с некоторым недоверием, а потом произносит:
- Не говори ерунды. Завтра предстоит тяжелый день...
Ее отказ неожиданно неприятен: я ведь даже не просил заняться со мной сексом - просто полежать, а она отмахнулась от меня, как от назойливой мухи. Кто я для нее? Мальчик по вызову... Жилетка, в которую можно выплакаться... Так не пойдет: подсовываю руки под ее разгоряченное тело и подхватываю с дивана.
- Что ты творишь? - шипит Катастрофа мне прямо в ухо.
И я отзываюсь:
- Молчи, ребенка разбудишь. - Потом укладываю ее на уже привычное место и пристраиваюсь рядом. - Ты такая горячая, - шепчу со спины, укладывая руку на ее бедро,
- в этой постели сразу стало теплее.
- Так тебе нужна была грелка? - ворчит Катастрофа. - Таких у тебя пруд пруди. Мог бы выбрать любую...
И я отвечаю:
- Сегодня мне было лень охотиться на новую «грелку» - воспользуюсь той, что уже есть. -И утыкаюсь носом в ее волосы на затылке.
Катастрофа дергается, прядает головой, словно норовистая лошадь, но в конце концов затихает, убаюканная, должно быть, мерным поглаживанием моей руки. Не думал, что смогу уснуть рядом с ней, однако в какой-то момент сон сморил и меня...
Утреннего секса у нас не получается: капризничает Ангелика. К тому же, Катастрофе нужно выгулять Лэсси, чтобы сбыть ее хозяевам со спокойной совестью... Квартиру же следует покинуть до двенадцати часов дня.
До сих пор зверею при мысли о фрау Трестер и накатанной ею жалобе... Старая курица. Хочется отплатить ей чем-то равнозначным: например, запустить в квартиру парочку мышей или раскрасть ее любимого кота Феликса в голубой цвет (того самого, держать которого ей разрешили в порядке исключения). Может быть, так я и сделаю...
- Мы готовы. - Эми... Катастрофа стоит у порога с собранным чемоданом и ребенком. -Будем прощаться? - Личико у нее все еще осунувшееся после болезни и глядит она в пол. Готовится к переменам, как и я...
- Я помогу с чемоданом, - обращаюсь к ней, подхватывая тот за ручку.
Сам я ухожу налегке: большая спортивная сумка с одеждой и футляр с инструментом. Лэсси семенит следом... Захлопывая дверь своей теперь уже бывшей квартиры, я ощущаю странную ностальгию, от которой чуточку свербит в горле. А, быть может, это даже не ностальгия, а микробы, подхваченные от Ката... Эмили. В любом случае, чувствую я себя чуточку больным...
Гляжу на часы: через пятнадцать минут меня подхватит Симона - перекантуюсь у нее первые дни, пока не найду новое пристанище - она будет рада погреть мою постель. Когда-то мы работали вместе и на досуге неплохо проводили совместное время...
В голову упрямо лезет последний разговор с отчимом: его снисходительный тон, просьба вернуться домой для некоего разговора... То, как он казал, что готов дать мне второй шанс, что наш конфликт с Алексом делает его несчастным. Ага, так я и поверил: обрюхатил эту святошу Шарлотту и думать, верно, забыл обо мне. К чему? Теперь у него будет, о ком заботиться, а я - вроде бельма на глазу.
- Тебя зовут, - возвращает меня в реальность голос Катастрофы. - Девушка в машине... - и она указывает на красный кабриолет у дороги.
Оглядываюсь: Симона тут как тут. Машет мне ручкой, улыбается...
- Прощай, Юлиан.
- Прощай, Катастрофа. - Хочу было приобнять ее, да не решаюсь - просто пожимаю протянутую мне руку. И спрашиваю: - Куда вы теперь?
Девушка пожимает плечами, даже выдает слабую улыбку.
- Мы не пропадем, - произносит она без должного энтузиазма. И добавляет: - Спасибо за все.
Ответить мне нечего: киваю, разворачиваюсь и иду к поджидающему меня автомобилю. Равнодушно сношу объятие ее владелицы, позволяю поцеловать себя в губы... Чего я себе не позволяю, так это обернуться: обернуться и еще раз посмотреть в глаза своей нежданнонегаданной Катастрофе, наконец-то оставленной позади.
14 глава. Эмили
Автомобиль с Юлианом исчезает за поворотом, и мое сердце ухает в самые ноги... Рассыпается на тысячи мелких осколков. Так и вижу, как они скачут по тротуару прямо под ноги мамочке с коляской и проезжающему мимо автомобилю...
И кто, скажите на милость, утверждал, что до Юлиана ему нет никакого дела?
Кто убеждал себя, что поддался слабости только из жалости, мол, небольшая интермедия в собственном затянувшемся одиночестве... Небольшое плотское приключение, не более того.
Не более того?
Как бы не так.
А я ведь так надеялась, что ревела вовсе не из-за скорой разлуки с этим засранцем, укатившим сейчас с расфуфыренной девицей... Так хотела верить, что меня доводит до истерики всего лишь скорая необходимость искать нам с Ангеликой новое пристанище. Настоящее, не фейковое, как это было подле Юлиана... Но, выходит, просчиталась.
Боже, Эмили, какая же ты... Катастрофа!
- Ну, Лэсси, - обращаюсь к сидящему у моих ног ретриверу, - пора ехать домой. Тебя, верно, уже заждались!
Та не заставляет просить себя дважды и прыгает на переднее сидение. Я укрепляю автокресло с Ангеликой и готовлюсь занять водительское сидение, когда из-за угла выныривает все тот же красный кабриолет... Взвизгивает тормозами, привлекая всеобщее внимание, и я вижу Юлиана, направляющегося в мою сторону...
- Эмили... Катастрофа, - поправляется он на бегу, - ты еще не уехала...
Мое сердце пропускает удар. Буквально... Гляжу на него в трепетной надежде услышать что-нибудь душевное, чувственное... Любовное, блин. Но он произносит:
- Мы даже номерами телефонов не обменялись. - И мнется: - Так, на всякий случай!
