Макс махнул рукой в сторону машины, обвел взглядом поляну и наткнулся на белье, висящее под солнцем на ветвях куста. Дернул кадыком, шумно сглотнул и уставился себе под ноги. Вид при этом имел печальный и задумчивый.
— А что было бы, позволь поинтересоваться?
Оборотень беспомощно посмотрел в мои вопрошающие глаза, потер нос и вскочил на ноги.
— Пойду поохочусь. Мяса очень хочется, — торопливо пробормотал, сдернул штаны и, в прыжке обернувшись в волка, убежал.
— Трус, — удовлетворенно хмыкнула я и занялась хозяйством.
Подняла брошенные в спешке и все еще влажные штаны, расправила и повесила красиво по-соседству со своим бельем. Глядишь, пока лохматый носится по лесу, и просохнут.
Собрала мусор в один пакет, вытряхнула и заново расстелила плед. Нашла в траве знакомый серый флакон, подняла и увидела на этикетке изображение автомобиля. Эта скотина вымыла меня автомобильным шампунем, представляете? Убью гада!
Через час я уже немного успокоилась и почти передумала драться, через два забеспокоилась и даже всплакнула. Куда пропал мохнатый? А если его местные волки побили и он лежит где-нибудь раненый? Извела себя мрачными мыслями и самыми невероятными предположениями и подпрыгнула от испуга, услышав за спиной бодрое:
— А вот и я! Встречай добытчика!
Макс, гордый и чрезвычайно довольный собой, потряс двумя зайцами у меня перед лицом. Я скептически посмотрела на добычу. Потом на цветущего в улыбке охотника, и опять на зайцев.
— И что? Зачем мне эти дохлые звери?
Лицо у оборотня вытянулось — любо-дорого посмотреть. Обиженно губы поджал, нахмурился и насупился весь. Развернулся, схватил штаны с куста и куда-то поволок убиенных представителей местной фауны.
— Открой машину, мне одеться нужно, — крикнула ему вслед.
— Обойдешься. И, кстати, меня все и так устраивает.
И этот нахал намекал мне на серьезные отношения? Рождение общего ребенка же можно отнести к серьезным отношениям?
Вот ведь… нехороший человек. Стиснула кулаки, больно врезаясь ногтями в ладони, запыхтела злобно и решила обиженно и красиво уйти в закат. Правда, до заката еще далеко, но раз решила, то на такие мелочи внимание обращать не буду.
Сунула голые ступни в шлепки, нервно одернула футболку и гордо прошествовала мимо сидящего на корточках над зайцами Макса.
— Далеко собралась?
— От тебя подальше.
Согласна, прозвучало очень по-детски, но на эмоциях меня это не волновало. Сохраняю независимый вид и упорно иду выбранным курсом.
— Там пьяные деревенские парни на мотоциклах катаются, — будничным тоном сообщил Макс. — А ты без трусов.
— Спасибо, что напомнил. Высохли уже, наверное.
Вернулась и сняла высохшие вещи с куста. Пользуясь тем, что оборотень продолжал заниматься разделкой несчастных ушастых и на меня не смотрел, натянула исподнее и предприняла вторую попытку отправиться в путь. На этот раз выбрала другое направление, потому как встреча с местным нетрезвым населением в мои планы не входила.
— Там гуси пасутся. Наглые такие, даже меня щипнули пару раз. — вздохнул Макс. — Ну понятно, гусята у них. Защищают потомство.
Я остановилась в растерянности, не зная, что предпринять. И туда нельзя, и сюда нельзя. Остается вплавь, но это так себе вариант, учитывая мои навыки в области водных видов спорта.
— Ладно, извини меня. Не уходи, а? Искать тебя по лесу потом не хочется.
И так по доброму попросил, что я решила остаться. Тем более зайцы разделаны и впереди маячит ужин.
Уже через час я держала в руках небольшой шампур с дымящимся кусочками мяса. Уу, моя прелесть. С наслаждением вонзаю зубы в ароматное угощение и прикрываю глаза от удовольствия.
— Ммм. Очень вкусно, Макс. Спасибо. — мне не сложно похвалить добытчика за отличную еду. Тем более, это действительно очень вкусно.
— На здоровье, — хрипит в ответ оборотень.
Открываю глаза и смотрю, что же опять приключилось с беднягой, раз голос так осип. Вроде ничего. Сидит и пялится на жующую меня.
— Ты чего не ешь? — спрашиваю, тщательно вылизывая пальцы. — Мясо нежнейшее.
Макс тяжело сглатывает и поднимается на ноги. Теперь он возвышается надо мной и приходится задирать голову вверх, чтобы посмотреть на него.
Я облизнула последний пальчик, вытерла губы салфеткой и благодарно улыбнулась.
— Большое спасибо за ужин. У тебя явный кулинарный талант. Какие у нас планы? Собираемся и едем? Далеко еще до Темрюка? Не хотела тебя огорчать, но Машки там скорее всего нет. Может, ну его, Темрюк этот? Поехали назад, а?
Выпалила все разом и обратила внимание, что Макс не торопится отвечать. Молча смотрит и подозрительно тяжело дышит. Нехорошее предчувствие заворочалось где-то в районе груди. Видела я у него сегодня такой взгляд, и то, что последовало за ним, меня не обрадовало.
— От тебя сейчас исходят волны наслаждения и удовольствия. — нарушил неловкую тишину оборотень. — Твои эмоции оглушают и лишают выдержки.
— Сделаешь еще шаг и получишь совсем другие волны. — пригрозила я. — И отрицательные эмоции.
В подтверждение своих слов сняла один шлепанец и многозначительно хлопнула им по ладони.
— Женя… — битому неймется и он делает шаг в мою сторону.
— Не подходи! — вскакиваю с места и отпрыгиваю.
— Женечка… Глупая моя девочка… Я же не обижу. Иди ко мне.
Шальной взгляд и протянутая рука добавляют мне уверенности держаться от него на расстоянии.
— Макс, отстань, — взвизгнула я, когда оборотень делает мгновенный рывок и крепко хватает за предплечье, уверенно притягивая к себе.
Кошмар, какой горячий, обжечься можно. Нужно будет разузнать, что у оборотней с температурой тела. Пока я размышляю, как может быть такое, что сам Макс горяченный, но при этом дрожит, как-будто ему холодно, сам виновник размышлений времени зря не теряет. Сдернул резинку с волос, позволив им свободно рассыпаться по плечам и легонько помассировал затылок, вызвав неконтролируемую волну мурашек по всему телу. У меня дома, кстати, где-то валяется массажер для головы "Мурашки", нужно найти и пользоваться регулярно. Вон как приятно. Прикрыла глаза, наслаждаясь лаской и почувствовала легкий поцелуй на губах.
— Умница моя. Сладкая девочка, — шептал Макс, покрывая невесомыми поцелуями все лицо.
— Прекрати, — дернулась из крепкого захвата. Массаж, это конечно хорошо, но целовать я себя не разрешала. И что его горячая лапа делает на моей спине, опускаясь все ниже и грозя залезть под футболку?
— Женечка… — сопит лохматый Дон Жуан, покусывая мочку уха и не обращая внимания на сопротивление.
— Макс, я серьезно! Убери руки!
