— Позже я познакомлю тебя с нашей замечательной садовницей Лидией. Это ее стараниями каждый свободный клочок земли в поселении засажен чем-нибудь красивым и цветущим. Я уверен, что вы подружитесь и совместными усилиями раскрутите меня на партию экзотических елок или редких сортов кактусов. — усмехнулся по-доброму Игнатов-старший и отошел поговорить по телефону, махнув нам с Максом рукой в сторону аллей парка. Идите, мол, детки, гуляйте, пока взрослый дядя проблемы решает.
Я пожала плечами и с удовольствием свернула на тенистую тропинку. Макс, конечно, увязался следом, хотя практического толка от его сопровождения никакого — названий растений не знает, похожие оттенки роз не различает, мычит невразумительно и кивает головой в ответ на мои восторги по поводу очередной обнаруженной прелести.
Виктор Эдуардович продолжал расхаживать по тротуару возле входа в парк, прижав трубку смартфона к уху. Я решила не уходить далеко без него, справедливо опасаясь, что Макс запросто может затащить меня за ближайший куст с целью проверить наличие и цвет нижнего белья. Плавали, знаем. Посидим лучше на скамейке в пределах видимости бдительного Игнатова-старшего.
— Женя, — отвлек меня Макс от созерцания контраста резной зелени кленовых листьев на фоне пронзительно-голубого неба.
— Что?
— Я тебе совсем не нравлюсь?
Так-так. Кому-то приспичило поговорить о чувствах. Я вымученно улыбнулась, пытаясь скрыть неловкость и выторговать себе лишние пару секунд на придумывание ответа. Нужные слова категорически не желали находиться, пришлось импровизировать.
— Ээээ… Ну…. В общем…
— Ясно, — вздохнул Макс, оперся локтями о колени, сцепив пальцы рук в замок, и опустил голову, глядя то ли на брусчатку дорожки, то ли на носы своих кроссовок.
— Ты не так понял, — попыталась выкрутиться я. Почему-то стало жаль его, беззащитного и покорного судьбе.
Макс резко поднял голову и потребовал:
— Объясни.
Я беспомощно похлопала ресницами и зачем-то посмотрела по сторонам, словно пытаясь найти того, кто за меня объяснится с неуравновешенным оборотнем. Желающих, как и ожидалось, не нашлось.
— Макс, ты симпатичный. Даже красивый. — решилась я.
Его взгляд потеплел и уголки губ поползли вверх.
— Но характер у тебя, прости уж мою прямоту, дерьмовый. И не спорь! — ткнула указательным пальцем в каменную грудь, заметив, что вновь нахмурившийся мужчина собирается возразить. — Ты постоянно выходишь из себя, злишься и пугаешь меня. Кто по столу кулаком стучал 20 минут назад?
Макс отвел взгляд.
— И это я еще не подняла вопрос о твоем моральном облике! — я включила училку на полную мощность, почувствовав слабину в сидящем с понурым видом оборотне. — Ты сколько раз за сутки уже успел залезть мне туда, куда приличные мужчины только после свадьбы заглядывают?
— Давай поженимся? — вспыхнул надеждой Макс. — Прямо сегодня!
Я оторопела от такого неожиданного предложения.
— Макс, ау! Ты меня вообще слышишь? Я не на замужество напрашиваюсь, а объясняю тебе элементарные правила поведения в обществе девушки. Ты можешь вести себя нормально? Как твой брат, например?
— Не сравнивай меня с ним! — зло полыхнул желтый огонь в серых глазах и я шарахнулась от него на другой конец скамейки.
— Вот о чем я и говорю! — сдерживая дрожь в голосе и пряча трясущиеся ладошки между коленей, попеняла Максу я.
— Прости, — покаянно прошептал он и притянул испуганную меня обратно, прижимая к груди и успокаивающе обнимая. — Ну прости, пожалуйста. Так тяжело себя сдерживать… Я и не представлял, что встретить пару — такая мука. Мой внутренний волк рвет и мечет, требуя тебя пометить и спрятать от всех.
— Пометить? — слух зацепился за непонятное слово. — Что это значит?
— Оборотни помечают свою пару укусом вот сюда, — Макс провел пальцем по месту между шеей и плечом и я хихикнула, поведя плечом.
— Щекотно. И вообще-то я против! Не нужно меня кусать!
— Не буду, — покладисто согласился оборотень и зарылся носом в мою шевелюру.
Ну что ты будешь делать с этим прилипалой. Нюхает при каждом подвернувшемся случае.
— Макс.
— Мммм?
— А как я пахну?
— Чудесно пахнешь, — промурлыкал несносный волчара и поцеловал кончик уха, откопав его носом среди волос.
Надо ли говорить, что от этого действия мурашки рванули волной по всему телу, а я вновь глупо захихикала, отталкивая наглеца.
Виктор Эдуардович бросил строгий взгляд в нашу сторону и мне стало так стыдно. Что я творю? Сама жаловалась ему на приставания Макса, а теперь жеманничаю, как девятиклассница на свидании.
— Жень, а если я пообещаю сдерживаться? Постараюсь не пугать тебя. И не приставать..
В последнее верилось с огромным трудом, но нужно же давать людям шанс, правильно? Я с сомнением посмотрела в честные глаза Макса и неуверенно протянула:
— Ну, в принципе, можно попробовать..
— Но у меня есть просьба к тебе. Мне будет очень сложно, я даже не могу описать тебе насколько. — Лицо оборотня приняло поистине мученическое выражение. — И мне бы очень помогла твоя поддержка.
— Какая? — бдительно поинтересовалась я.
— Да так, пустячок… Всего один маааленький поцелуйчик в награду за сдержанность.
Макс, с наивно-детским выражением ожидания подарка на мордашке, уставился на меня.
Я нервно заерзала по лавке, комкая подол сарафана в руках. В, принципе, мы же и так уже целовались. Так что ничего нового он не просит. И, к тому же, если он действительно будет себя хорошо вести весь день, то почему бы и не наградить усердного ученика школы хорошего тона вечерним поцелуем? Нормальная сделка, я считаю. Только не спрашивайте, почему я решила, что поцелуй положен Максу один в день. Наивная я, наверное, раз так подумала.
— Точно один маленький поцелуй? — уточнила у светящегося от удовольствия оборотня. И не скажешь, что пару минут назад сидел угрюмой букой.
— Я покажу, — с готовностью отозвался Макс и склонился к моему лицу.
Теплые губы сначала прикоснулись легко и целомудренно, словно спрашивая разрешения. Обласкали нижнюю губку, затем верхнюю и поочередно — оба уголка рта. С каждым движением невинная легкость уступала место все увеличивающемуся напору и я в какой-то момент обнаружила у себя во рту чужой язык. Демонстрация маленького поцелуя явно затянулась.
— Макс… — укоризненно прошептала, когда нашла силы прервать этот незначительный, по мнению оборотня, поцелуй.
Дыхание сбилось, лицо разрумянилось, а пальцы цепляются за майку поцелуйного тренера. Показал, называется, как целоваться будем. А мне бы теперь душ холодный не помешал, чтобы унять жар в теле.
