Неожиданно подскочила Леа и выдернула меня из объятий жадного до тактильных ощущений оборотня.
— Жень, пора. Забег сейчас начнется. — торопливо объясняла она и уверенно тащила за собой.
— Постой. — Я спотыкалась на каждом шагу и явно проигрывала оборотнице в скорости. — Куда я побегу? Я же не волчица. Леа! Да подожди ты! Я ничего не вижу… Убьюсь в этом вашем лесу, будете знать, как заставлять шататься по темноте.
— Хорошо, что напомнила. Держи фонарик.
Леа выудила из кармана небольшой фонарик и всучила его мне. Так, споря и препираясь, мы добрались до края поляны и теперь стояли у самой кромки леса в окружении женской половины стаи. Девушки и молодые женщины оживленно переговаривались, смеялись и снимали с себя одежду, складывая ее прямо на траву. Некоторые уже успели обернуться в волчиц и нетерпеливо перебирали лапами, норовя сорваться на бег. Чи тай на К ни го ед . нет
На противоположном краю поляны шумной толпой собрались мужчины. Они разминались и прохаживались, поглядывая в нашу сторону и шуточно перекрикиваясь со смелыми оборотницами. Я плохо слышала, что именно кричали веселые парни, так как все мое внимание было приковано к Максу. Он стоял, вытянувшись в струну, и не отрываясь смотрел на меня невероятными желтыми глазами. Под его пронзительным взглядом мне внезапно стало жарко и немного страшно.
— Леа, я что-то боюсь, — прошептала я взбудораженной волчице.
— Жень, ну чего ты? Никто тебя не обидит. Макс не будет оборачиваться волком, не волнуйся. Просто беги и ни о чем не думай.
Я с сомнением посмотрела на окружающих меня волчиц, оглянулась, чтобы удостовериться, что Макс даже не думает отводить горящий взгляд, и тяжело вздохнула.
Внезапный громкий вой перекрыл нетерпеливое поскуливание волчиц и гомон мужчин. Этот протяжный и тревожный звук послужил сигналом к началу ночного забега и все самки стаи ринулись в лес, оставив меня на опушке в одиночестве.
Я в панике развернулась к мужчинам и оказалась под прицелом доброй сотни желтых глаз.
— Беги, Женя! — крик Макса буквально сочился животным восторгом и предвкушением погони.
От столпившихся мужчин пошла такая мощная волна силы и азарта, что я отбросила все сомнения, включила фонарик и побежала в лес.
Как же здесь темно. Даже с фонариком я еле продираюсь через густой подлесок. Кое-как протиснулась между кустами дикой смородины, основательно оцарапав руки и лишившись пучка волос, и с облегчением поняла, что противная поросль, валежник и колючие кусты остались позади. Передо мной теперь обычный сосновый бор, вполне комфортный если не для бега, то для быстрого шага — точно. Я и пошагала бодро, подсвечивая себе дорогу фонариком и пугливо прислушиваясь к лесным шорохам и ночным звукам.
Волчиц уже давно след простыл, а я, похоже, заблудилась.
— Черте что придумали с этим забегом, — бухтела я и продолжала упорно двигаться вперед.
Раздавшийся позади волчий вой зарядил адреналином и придал дополнительной резвости и, соответственно, скорости. Я шустро перебирала ногами по пружинистой подстилке из опавшей хвои. Передвигаться получалось быстро, но, к сожалению, не долго.
Тихой, но ощутимой волной, накрыл шорох многочисленных лап, хриплое дыхание и разноголосое порыкивание. Сильные и быстрые волки легко догнали трясущуюся от страха меня и теперь, огибая, разбегались по одним им известным путям, ведомые запахами и инстинктами.
Я металась среди деревьев под серебряным светом луны и не могла найти безопасное место. Казалось, желтые хищные глаза окружают и наступают со всех сторон. Сколько же здесь оборотней? Я прекрасно помнила слова Леи о том, что меня никто не тронет, но первобытный страх перед дикими зверями, не давал мыслить здраво и заставлял паниковать.
В какой-то момент прямо на меня выскочила мелкая волчица, а за ней сразу два волка. Волки столкнулись, ударившись друг о друга, и покатились по земле, собираясь смести меня со своего пути. Я взвизгнула и отпрыгнула, но, видимо, не достаточно далеко. Один из мощных зверей зацепил меня задней лапой и от толчка я полетела вниз головой, мысленно составляя завещание.
Свободный полет прервали сильные и ловкие руки Макса. Он успел подхватить мое неуклюжее тело в нескольких сантиметрах от земли, чем спас от новых царапин и ссадин. Но обрадовалась я его появлению рано. Вместо того, чтобы поднять на ноги и увести из этого опасного места, оборотень нетерпеливо уложил меня на мягкую хвою, накрыл своим горячим твердым телом и подозрительно хриплым голосом прошептал на ухо:
— Поймал…
— Макс..
Я задыхаюсь под тяжестью его тела и пытаюсь отвоевать себе хоть пару сантиметров свободного пространства. Бестолково ерзаю и упираюсь руками в каменные плечи, понимая, что не могу ничего поделать с разгоряченным мужчиной, но и не желая вот так сразу сдаваться.
Он в ответ что-то проурчал, уткнулся носом в ухо и слегка прикусил чувствительную мочку, вызвав у меня изумленный вскрик. От укуса по телу прошла теплая волна дрожи и задержалась внизу живота, формируя тяжелый сладкий ком.
Макс немного отстраняется и смотрит пронзительным сияющим взглядом, кажется, в самую душу. Он необыкновенно серьезен и очень красив в серебряном свете луны. Медленно, словно не желая давить и пугать, склоняется к моему лицу и наши дыхания смешиваются. Мое — поверхностное, частое, прерывистое и его — глубокое, уверенное и немного хриплое.
Теплое, мягкое прикосновение к губам срывает очередной слабый стон. Я словно прошу пощады и нежности, молю о защите и заботе. Вся дрожу от необыкновенных ощущений и постепенно уступаю уверенному напору.
Мужские губы полностью захватили власть над моими. Поцелуи становятся глубже и жаднее, дыхание Макса сбивается и все чаще слышится животное порыкивание. Руки тоже не отстают и вовсю хозяйничают на дрожащем теле. Я даже не заметила, в какой момент осталась без одежды. Краем сознания отметила, что груди касается ночная прохлада, но в следующий миг аккуратный холмик накрыла горячая ладонь, слегка сжав бусинку вершины между пальцами и сразу стало так жарко, что впору под холодный душ лезть.
Я хнычу от переполняющих ощущений. Мне жарко и тесно, голова кружится от учащенного дыхания. А мужские руки и губы продолжают терзать прикосновениями и поцелуями измученное лаской тело. Ком внизу живота горит огнем, продолжает наливаться тяжестью и скручиваться тугой спиралью, вызывая почти болезненное ощущение. Парадокс — но мне одновременно и много и мало. Я одинаково хочу, чтобы это все прекратилось, и чтобы продолжало нарастать до сумасшедшего взрыва. И я с облегчением понимаю, что решать самой эту дилемму не придется, Макс взял все в свои руки. Причем, в прямом смысле.
Его нетерпеливые пальцы оказались в самом низу, вблизи от нестерпимо налившегося сладкой тяжестью узла. Он нежно и трепетно прикасается ко мне, невесомо поглаживая и ловя губами вздохи и стоны. Чувствует мою робость и дрожь и шепчет слова утешения, продолжая легко поглаживать и изучать тело. Его чуткий взгляд не оставляет без внимания ни одну деталь и он точно ловит момент, когда я не могу больше переносить ласки и чуть не падаю в пропасть бессознательности от остроты ощущений.
