Поскребла ложкой по стенкам опустошенной тары и прикрыла глаза, блаженствуя. Хорошо-то как! Птицы поют, солнце греет, Макс над душой не стоит. Лежу под теплыми лучами и пытаюсь вспомнить, куда дела свою кепку. Сейчас бы пригодилась. Брала я ее на дачу или нет? Может, у Макса в машине валяется? Не помню. Пойду, наверное, у Виктора Эдуардовича в гардеробе пороюсь, авось и отыщу подходящий головной убор.
Зашла в дом и наткнулась взглядом на стационарный телефон. Позвонить что-ли подруге и, по совместительству, коллеге Ленке? Давно не болтали. Новостей, наверное, накопилось у нее. Ленусик у нас в коллективе служит аккумулятором и ретранслятором всех видов сплетен. Хочешь узнать, из-за чего физрук не разговаривает с трудовиком? Это к Ленке. Интересно, кто подвозит соцпедагога Юлечку на шикарной машине и высаживает за квартал от школы? Это тоже Лене известно. Короче, наша Ленок — кладезь полезной и не очень информации.
— Алло, — раздался в трубке знакомый голос.
— Привет, Лен. Это я, Женя. Узнала?
— Ой, Женек! Как хорошо, что ты позвонила! Я набираю, а у тебя телефон отключен.
Конечно, отключен. Я даже не помню, где он валяется. Скорее всего, там же, где и кепка.
— Вчера из бухгалтерии звонили, там что-то подписать срочно нужно, — перебила подруга мучительные потуги вспомнить, куда деваются мои вещи. — Я уже бегу в школу, ты бы тоже не тянула. Знаешь же нашу паникершу Галину Федоровну. Не слезет, пока в любимых бумажках непорядок.
— Ой, Лен, а я же не в городе.
— Уехала? Правильно, отпуск же. А куда? С кем?
В этих невинных вопросах крылся огромный подвох и, зная суть своей подруги, признаваться, что я фактически вышла замуж не следовало.
— Да я у друзей на даче, — расплывчато ответила, надеясь, что за моим признанием не последует выяснение имен "друзей". — Не далеко от города, но и не так, чтобы совсем уж близко. Ехать нужно. Ну ладно, что-нибудь придумаю.
Проболтав еще несколько минут, распрощалась и повесила трубку.
— Кто звонил? — вкрадчивый голос над самым ухом заставил взвизгнуть и дернуться от неожиданности.
— Разве можно так подкрадываться?! — заорала возмущенно довольному Максу и швырнула в него статуэтку греческой развратницы с амфорой на обнаженном плече. — А если у меня сердце слабое? Или желудок?
Макс словил статуэтку и поставил ее на место, не забыв огладить пальцами фарфоровые женские прелести.
— Нормальное у тебя сердце, не наговаривай. Ну прости… Забыл, что ты не слышишь моих шагов.
Смотрит проникновенно, говорит убедительным тоном и сам весь такой честный и милый.
— Так, стоп! А ты где ночевал? Я проснулась, а тебя нет!
Подозрительно прищуриваюсь и упираю руки в бока. Это излюбленную позу бабушки я запомнила с детства. Именно так она встречала подгулявшего и выпившего деда после очередной посиделки с друзьями.
— Как где? С тобой. Я только утром ушел.
— Куда?
— Жень, ты ревнуешь что-ли?
Сияет, гад, как новенькая монетка.
— Вот еще, — фыркнула в ответ.
— Я проснулся утром, смотрю, ты так сладко спишь. Попку оттопырила… — Макс мечтательно улыбнулся и гулко сглотнул. — Я и подумал, если сейчас не уйду, то точно договор нарушу и под себя подомну такую теплую и сонную. Пришлось выпустить волка по лесу побегать. Несколько часов носился, пока хоть немного успокоился. Но сейчас смотрю на тебя и понимаю, что ни черта не помогло.
Макс глянул так остро, что волна жара прошла по всему телу, от поджатых пальчиков ног до вздыбленных волосков на макушке.
— Чего это ты… - пробормотала смущенно и на всякий случай отступила на шаг назад.
Не скажу, что дистанция охладила оборотня. Он, при желании, и на люстре меня достанет. Макса остановил сам факт попытки увеличить расстояние между нами. На его лицо словно тень набежала — такой смурной стал, жуть просто.
— Макс, Максик, я же не совсем отказываюсь. Мне на работу просто нужно, срочно причем. Где тут у вас ближайшая остановка автобусов?
Оборотень дернул кадыком. Не знаю точно, что он пытался донести своим то ли изумленным, то ли ошарашенно-сердитым взглядом до меня. Скорее всего — неодобрение, но кто этих волкообразных знает?
— Нигде. — Наконец-то отмер, а то я думала, что до вечера сверлить серыми глазюками будет.
— Что нигде?
— Нет тут остановки, говорю. Собирайся, сам тебя отвезу.
Через час мы уже были на пол пути к городу. Унылый степной пейзаж навевал мечты о море и пальмах. А не занятый обработкой информации мозг требовал разговоров по душам.
— Макс.
— Мм?
— А что будет дальше с нами?
— В каком смысле?
— Ну мы же теперь пара? Я так понимаю, вариантов нет, нужно привыкать друг к другу и как-то строить совместную жизнь? У меня вот работа любимая, квартира съемная. У тебя тоже, наверняка, занятие есть. Как мы это совмещать будем? Где жить? У меня однушка, кстати.
— Жень, тебе говорили, что ты чудо?
— Тысячу раз говорили. Но вопросы это обстоятельство не отменяет.
Макс засмеялся, на секунду отвлекся от дороги и потрепал меня по голове.
— Чудо ты мое. Все решим, Жень. Виктор предложил мне работу у себя в офисе. Посмотрю, может к нему устроюсь, может, что-то свое придумаю. Жить найдем где. Есть служебные квартиры, если ты не против поселиться рядом с оборотнями. Можно купить квартиру или дом, где захочешь. Деньги не проблема.
— Нет, покупать не нужно. Зачем, если есть жилье?
— Как хочешь, — легко согласился Макс и оставшееся время в пути мы обсуждали бытовые вопросы.
Добравшись до города, сразу поехали в школу. Макс очень рвался посмотреть на мое место работы, но я его с собой не взяла. Пусть сидит в машине и не смущает Галину Федоровну. Мало ли. Женщина предпенсионного возраста, давление, сосуды. Надо беречь почетного работника бухгалтерии.
С бумагами разобралась быстро и попросила Макса заехать на квартиру. Нужно проверить все ли в порядке и кое-что из вещей взять.
Противный оборотень долго смеялся, разглядывая мои апартаменты.
— Прекрати, Макс! Я тружусь в бюджетной сфере и еле-еле могу позволить себе эту квартиру.
— Да я что? Я ничего… Не обижайся, Жень. — Макс чмокнул меня в нос, потом в щеку, а там и до шеи недалеко.
Не успела глазом моргнуть, как оказалась разложена на кухонном столе и заботливо накрыта сверху горячим телом.
— Макс… - простонала протяжно, задыхаясь от напора мужской страсти. — Стол пожалей, он старше тебя.
Макс стол не пожалел, если вам интересно. Столярное изделие чудом выстояло в этом неравном поединке, но знатно расшаталось.
