— Ты что, Олежа, — Кноль осторожно опустился на широкий подлокотник, — ты что ревешь?
Несколько мгновений подросток пытался сдержать переполнявшие его слезы, а затем невидимая, созданная им самим плотина рухнула, и, уткнувшись лицом отцу в левое плечо, Олег зарыдал. Сперва это были просто рыдания — неясные, беспорядочные всхлипы, полные боли, страха и отчаяния, но через некоторое время сквозь весь этот хаотичный набор звуков пробились слова. Нечеткие, едва различимые, словно неожиданно для самих себя вырвавшиеся из плена молчания.
— Это я, папа, — всхлипнул Олег, сильнее прижимаясь к отцу, — это все я!
Полковник обхватил его обеими руками за плечи, склонив голову, коснулся щекой густых, топорщащихся на макушке волос и замер с закрытыми глазами, пытаясь, если не повернуть вспять время, то хотя бы ненадолго остановить его, отсрочить момент, когда сказано будет все, и все будет услышано. А затем с этим «всем» им обоим придется жить.
— Я знаю, сынок, — наконец тихо прошептал Кноль, — я все знаю.
Глава 9
Слепцовы
Добежав до машины, Илья уселся в уже почти остывший салон и торопливо завел двигатель. Из печки тут же потянуло холодным воздухом, отчего Лунину стало совсем неуютно. Свернувшаяся в клубок на пассажирском сиденье Рокси недовольно заворчала, а затем и вовсе перебралась на колени к хозяину. Выставив силу обдува на минимум, Илья включил подогрев сиденья и уже через минуту почувствовал себя гораздо комфортнее. Найдя в записной книжке номер участкового, Илья сделал звонок, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла и стал ждать. Колычев перезвонил через несколько минут, когда из направленных на Лунина дефлекторов уже вырывались потоки теплого воздуха, прогретые работающим двигателем.
— Шестой дом, пятнадцатая квартира, — Илья на всякий случай повторял полученную информацию, — домофон… Так, Петр Григорьевич, давайте-ка вы мне домофон на телефон скинете, и напишите заодно, как их зовут обоих. А то неудобно будет, если напутаю. Сейчас сбросите? Замечательно!
«Хайлендер» едва успел отъехать от дома Кноля и развернуться, как лежащий на пассажирском сиденье смартфон негромко пискнул, давая знать своему владельцу, что участковый свое обещание выполнил.
Двухподъездный дом, в котором жили родители бесследно исчезнувшей чуть больше года назад Риты Слепцовой, находился почти на самом въезде в поселок и ничем не выделялся из стройного ряда аккуратных, весьма прилично выглядящих для своего солидного возраста собратьев. Илья попытался было вернуть болонку на пассажирское сиденье, но столкнулся с энергичным сопротивлением.
— Я так понимаю, в машине ты больше оставаться не хочешь, — вздохнул Илья.
Прежде чем выйти из «хайлендера», Илья взглянул на экран смартфона, повторил вслух нехитрую комбинацию цифр и, накинув на голову капюшон, побежал к подъезду, старательно отворачивая голову от не на шутку разошедшегося ледяного ветра.
Внутри дом показался Лунину не таким симпатичным, как снаружи. Выкрашенные в насыщенный зеленый цвет стены тут и там были покрыты трещинами, а кое-где на них виднелись нацарапанные надписи с именами то ли жильцов подъезда, то ли каких-то странных людей, решивших увековечить себя для истории именно на площадке между первым и вторым этажами дома шесть по улице Ленина. Деревянная лестница, покрытая тем ужасным оттенком коричневого, который почему-то принято называть половой краской, пронзительно поскрипывала при каждом шаге Лунина, заранее предупреждая всех обитателей подъезда о появлении в доме постороннего человека. Издав восемнадцать скрипов, притом что каждый последующий отчего-то казался ему противнее предыдущего, Илья остановился перед дверью пятнадцатой квартиры и, предварительно отдышавшись, с силой надавил на кнопку звонка. Из-за обитой узкой вагонкой двери послышалось приглушенное жужжание. Едва успев оторвать руку от звонка, Лунин услышал, как щелкнул отпирающийся замок, а затем дверь распахнулась. На пороге квартиры стоял коренастый мужчина лет пятидесяти, с расплывшимся, одутловатым лицом и выпирающим из-под черной футболки пивным животом, который от полного выпадения прямо на лестничную площадку, как показалось Илье, удерживал лишь крепко затянутый чуть ниже пупка шнурок тренировочных штанов. Когда-то, очевидно уже в далеком прошлом, мужчина был обладателем пышной, волнистой шевелюры, но теперь от былого великолепия остались лишь жидкие пряди темных с легкой проседью волос, неопрятно свисавших по обе стороны красного, обветренного лица, покрытого то ли экземой, то ли еще каким-то, неизвестным Лунину видом раздражения.
— Внимательно, — изрек мужчина, пристально оглядев Лунина от кончиков ботинок до самой макушки и задержав взгляд на высунувшей нос из-за отворота куртки болонке.
— Что — внимательно? — уточнил Илья, тщетно пытаясь извлечь из внутреннего кармана зацепившееся за порвавшуюся подкладку удостоверение.
— Слушаю тебя внимательно, — мужчина еще раз взглянул на Лунина снизу-вверх и осуждающе покачал головой, — приперся чего?
— Так ведь, это, — Илья с силой выдернул руку из кармана и услышал треск рвущейся ткани, — познакомиться хотел. Вы как, не против?
Распахнув удостоверение, Илья выставил его вперед, сразу почувствовав себя под защитой магического амулета, открывающего все двери и придающего сил его обладателю.
— Под-пол-ковник. — Мужчина подался вперед и, близоруко щурясь, почти уткнулся носом в украшенный фотографией Лунина кусок картона. Лицо его на мгновение приняло выражение крайнего недоумения, которое затем вдруг сменилось несколько напугавшим Илью приливом безудержной радости. — Товарищ подполковник! Илья Олегович! До чего ж приятно!
Мужчина выставил вперед мясистую, толстопалую ладонь, которая, как показалось Лунину, была покрыта той же самой экземой, что и его лицо.
— Слепцов! Слепцов Игорь Михайлович!
Отступать было некуда, и Илья осторожно пожал протянутую ему руку, рассчитывая на то, что рукопожатие не будет слишком долгим. Но ожидания его не оправдались. Игорь Михайлович не просто стиснул ладонь следователя. Вцепившись сразу двумя руками, он восторженно затряс ее с такой силой, будто пытался оторвать от самого Лунина и оставить себе на память об их неожиданном знакомстве.
— Нашли, значит, Катюшку мою! Это ж надо, сами из Среднегорска приехали, да еще целый подполковник. А где она сама-то? Во дворе стоит?
— Секундочку, — Илья решительно высвободил начавшую терять чувствительность руку. — У вас дочь как зовут, разве не Рита?
— Р…ррр, — потерял дар речи Слепцов, — Рррита!
— Так, — ничего не понимая, Илья поднес к лицу экран смартфона, — а супруга ваша — Татьяна Анатольевна, если не ошибаюсь.
— Т…так, — испуганно подтвердил Игорь Михайлович.
— Тогда кто такая Катюша? — потребовал ответа Лунин, пряча в один карман телефон, а в другой служебное удостоверение.
— Так ведь машина, — бессильно опустив руки, Слепцов прислонился к стене, — машину у меня в Среднегорске полгода как украли. Номер К359АТ. Я ее Катюшкой и звал все время. Недолго, конечно, полтора года машине всего было. Так вы, значит, не из-за нее приехали?
