— Не вижу необходимости, — покачал головой Лунин. — Постарайтесь лучше припомнить, может быть, последнее время на вас кто-то пытался оказывать давление…
— На меня бесполезно оказывать давление, — перебил его полковник.
— Хорошо, — вздохнул Лунин, — последнее время кто-то обращался к вам с просьбой вывести осужденного на расконвойку? Кто-то, кому вы отказали или, во всяком случае, не дали положительного ответа?
— Нет, — решительно отрезал Кноль.
— Нет? — недоверчиво переспросил Лунин. — Вы понимаете, что, возможно, эти люди могут иметь какое-то отношение к исчезновению Алины?
— Еще раз вам говорю, — отчеканил Кноль, — с подобными просьбами ко мне никто не обращался. Повода для конфликта не было тем более. Вы не там ищете.
— Мы не там ищем, как обычно, — виновато улыбаясь, развел руками Илья. — Может быть, вы и правы, Аркадий Викторович.
«А может, и нет», — подумал про себя Лунин, выходя из кабинета начальника ИК-5.
— Основательно вы свои дела делаете, товарищ следователь, — весело прокомментировал появление Ильи дремавший на пассажирском сиденье «хайлендера» Зубарев. — Заждался. А что это у вас с личиком? Уж больно кислое…
— Да так, что-то живот крутит, — не стал вдаваться в подробности Лунин.
Илья высадил оперативника возле дома, в котором уже опрашивали жильцов Кольт с Макаровым, и, заскочив по дороге в продуктовый магазин, вернулся в коттедж. Вскипятив чайник, он приготовил кофе и, осторожно держа в одной руке горячую чашку, а в другой блюдце с внушительной горкой посыпанного шоколадной крошкой печенья, устроился в комнате наверху. Просмотрев еще раз некоторые папки из заведенного еще год назад после исчезновения Риты Слепцовой дела, Лунин начал пролистывать записи, сделанные оперативниками во время разговоров с одноклассниками Алины Кноль. Не обнаружив в них ничего заслуживающего пристального внимания, он отправил в рот последнее оставшееся на блюдце печенье и энергично заработал нижней челюстью, пытаясь понять, почему его мысли раз за разом возвращаются к местной школе, примечательной лишь тем, что в ней учились обе пропавшие девушки. Напряженные размышления не по мешали ему, заглянув в стоящую на столе чашку, убедиться, что от кофе остался лишь бурый налет на дне, после чего, не выходя из состояния задумчивости, он вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице, имея твердое намерение повторить столь приятную, сколь и скоротечную кофейную церемонию. Спустившись до середины лестничного пролета, Илья остановился. Несколько мгновений он стоял неподвижно, закрыв глаза, с выражением крайней сосредоточенности на лице, затем покачнулся и неловко взмахнул руками, чуть было не выронив блюдце прямо на ступени.
— Не может быть такой ерунды, — пробормотал, пытаясь убедить самого себя, Лунин, и стремительно бросился вверх по лестнице.
Вернувшись в комнату, он начал в спешке перекладывать с места на место бумаги на столе. Не найдя того, что искал, он изменил методику поиска. Просмотрев папку с документами, он убирал ее со стола и клал на пол. Вскоре на столе не осталось ничего, кроме чашки с блюдцем, в которых, как уже знал Лунин, не только не скрывалось никакой полезной информации, а вовсе ничего не было.
Зубарев ответил только после четвертого гудка, когда Илья уже начал терять остатки терпения.
— Если ты предлагаешь сделать перерыв на обед, то я за, — послышался в телефоне жизнерадостный голос Вадима.
— Вспомни, была бумага, в которой Кноль описывал, в чем была его дочь в день исчезновения, — проигнорировал веселое настроение оперативника Лунин.
— Ориентировка, что ли? — уточнил Зубарев. — У меня в комнате должна быть, возле кровати, на тумбочке.
— Ориентировка у меня самого есть, в ней не все указано. Вспомни, Кноль в тот же вечер, как Алина пропала, давал Колычеву подробное описание, что на ней было надето. Колычев, когда к нам первый раз пришел, потом эту бумагу на столе оставил. Я никак не могу вспомнить, куда она делась.
— Бумага, — задумчиво произнес Зубарев, — какая-то бумага, помню, на столе валялась. Но я, кажется, ее выкинул.
— Как выкинул? — От возмущения голос Ильи взлетел на непривычную для себя высоту и, не удержавшись, хрипло сорвался в пропасть. — Куда выкинул?
— Не знаю, как у вас, в следственном комитете, а нормальные люди в мусорное ведро все выкидывают. — Похоже, эмоциональная реакция Лунина только позабавила оперативника. — Так что не надо на меня орать, сходи да покопайся там. Или ты ведро уже вынес?
— Вынес, — окончательно разозлился Лунин, — это только ты у нас выносишь. Мозг мне особенно.
Илья уже собирался отключиться, но Зубарев успел отреагировать быстрее:
— Зайди в мою комнату. Возле кровати на тумбочке посмотри. Где-то в стопке лежит твоя бумаженция.
Никакой стопки в комнате Зубарева на самом деле не было. На прикроватной тумбочке лежала пустая картонная папка, под ней были сложены несколько листов бумаги, среди которых Илья без труда обнаружил то, что было ему так нужно.
«Пуховик синий короткий, с капюшоном». — Не то!
«Джинсы светло-голубые». — Не то!
«Ботинки высокие коричневые, марка SALOMON (не точно)». — Опять не то!
«Свитер… часы… серьги…».
Вот!
«На правом запястье напульсник из эластичной ткани ярких цветов (возможно, красно-зеленый, красный точно присутствует)». — Вот! Оно!
— Ты еще здесь? — Илья поднес телефон к уху и удивился, услышав по-прежнему добродушный голос Вадима.
— Конечно, здесь, — отозвался оперативник, — я же должен убедиться, что ты ничего не перепутал. Да! Надеюсь, ты в тумбочку не лазил?
— Нет, а что там? — машинально уточнил Илья, перечитывая данное Кнолем описание дочери.
— Вот это тебе знать вовсе не обязательно.
— Ясно, значит, презервативы, — пробормотал Лунин, — впрочем, сейчас это не важно. Бери своих практикантов и выдвигайтесь к дому Борискина. Знаешь, куда ехать?
— Так здесь Григорич поблизости, он подскажет. А что у нас в доме Борискина? — насторожился Вадим.
— В доме Борискина у нас задержание, — с притворным равнодушием произнес Илья, — встречаемся там через десять минут.
— Так это получается, — изумленно выдохнул оперативник, — зам Кноля его дочку порешил?
— По поводу «порешил» пока ничего сказать не могу, а вот насчет зама ты точно не угадал, — усмехнулся Лунин, — задерживать не его будем.
— А кого тогда? — еще больше удивился Зубарев.
— Его сына, — коротко ответил Илья и, нажав отбой, спрятал телефон в карман.
Глава 13
Задержание
Быстро собравшись и оставив недовольную Рокси дома, Лунин вышел на улицу и зашагал по вычищенному до черноты тротуару. Не доходя пары сотен метров до коттеджа, в котором жили Борискины, Илья увидел оперативников и составившего им компанию участкового. Заметив Лунина, вся компания дружно двинулась ему навстречу.
