— Вовсе нет, мне просто не нравится твое желание
сосватать ей кого попало.
— Что значит “кого попало”? — обиделась
Юлька. — Валера очень приличный парень. Я узнавала. Деньги, в отличие от
ее бывшего супруга, зарабатывает сам, к тому же красавец.
— Пусть Машка сама решает, и торопить ее ни к чему…
— Конечно. Девка год живет одна. С такой-то красотищей.
Это нормально?
— Она уже раз выскочила замуж. И что? Еле-еле смогли
избавиться от этого придурка.
— Про замужество пока нет и речи.
— Тем более…
— Что “тем более”? — Юлька даже голос
повысила. — Ты сегодня при виде кавалера такое лицо состряпал, что Машка
чуть ли не раньше нас домой приехала.
— Выходит, я виноват?
— Прекрати трястись над ней, точно она пятилетняя.
Когда мы с тобой познакомились, я домой заявилась через три дня, кажется?
— Ну что ты равняешь? — развел руками папа. —
Машка… как бы это сказать…
Пока папа не брякнул лишнего и не успел поссориться с
Юлькой, я возвестила о своем появлении громким кашлем.
— Ругаетесь? — спросила и полезла в холодильник.
— Не-а, — ответила Юлька. — Я с твоим отцом
ругаться не могу. Не получается.
— Верю, — кивнула я. — У меня тоже не
получается.
Мы сели пить чай, весело поглядывая друг на друга, папа,
судя по всему, был счастлив, время от времени посматривал на Юльку, словно
хотел сказать: “Разве нам втроем плохо?” В принципе, я была с ним совершенно
согласна. Красавец Валера был мне без надобности, но и Юлька, конечно, права:
что-то я заневестилась. Потому с Валерой продолжала встречаться так, на всякий
случай.
Он заезжал за мной на работу, мы где-нибудь ужинали, а потом
он отвозил меня домой. Пару раз мы целовались, сидя в машине, он напрашивался в
гости, но я не пригласила. Тут уж ничего не поделаешь — не лежит душа. Надо бы
честно сказать парню, что ухаживания его дело зряшное, но отважиться на это я
не могла. В общем, романа все никак не получалось.
Юлька то злилась, то жалела меня, и Бог знает, чем бы все
это кончилось, но тут произошло событие, начисто изменившее всю мою жизнь.
Как-то вечером Валера, встретив меня возле ресторана, вдруг
сказал:
— Поедем ко мне.
— Я сегодня хотела к своим… — туманно ответила я.
— У тебя есть повод считать, что я могу вести себя не
по-джентльменски? — серьезно спросил он. Я, конечно, смутилась и стала
лепетать что-то маловразумительное. Кончилось тем, что мы поехали к нему.
Свернули во двор девятиэтажного дома, выглядевшего очень
прилично, и Валера весело сказал:
— Третий этаж, пять окон с этой стороны, боковая
лоджия… — На этом его веселье вдруг кончилось. Валера покраснел, сунул руку в
карман пиджака, чертыхнулся, извинился и заявил:
— Надо же, оставил ключи на работе…
Врал он так же хорошо, как я, ерзал и томился, старательно
избегая моего взгляда. К этому моменту я уже заметила, что в трех из пяти окон
горит свет, так что если Валера и забыл ключи на работе, то проблем возникнуть
не должно. Хотя, может, он свет тоже забыл выключить, только ведь включать его
с утра без надобности — весна.
— Что ж, — торопливо кивнула я, видя, в каком
бедственном положении оказался мой спутник. — В следующий раз… тем более
меня ждут дома.
Валера с заметным облегчением покинул двор, по дороге
хмурился и все больше молчал, хотя и пытался быть галантным кавалером. Мне его
секреты были неинтересны, и через полчаса я о них вовсе не вспоминала.
На следующий вечер он вновь меня встретил, выглядел то ли
усталым, то ли расстроенным и вроде бы что-то порывался рассказать. До
откровений так и не дошло, и, отужинав, мы простились. Всю последующую неделю
происходило примерно то же самое. Он томился, собирался с силами, ничего не
объяснял и вроде бы страдал.
В пятницу, когда мы прощались возле моего подъезда, он
неожиданно взбодрился и предложил:
— Маша, поедем завтра за город. У меня есть дача.
Чудесное место. Отдохнем, а в воскресенье вернемся назад. В конце концов у тебя
должны быть выходные.
— С выходными проблем нет, — без особой радости
заявила я, подумала и добавила:
— Что ж, поехали.
— Я заеду в десять. Нормально?
Я кивнула, и мы пожелали друг другу спокойной ночи.
Я поднималась по лестнице и костила себя на чем свет стоит:
— Что это я парню голову морочу? Я его не люблю, а
просто так встречаться нечестно и даже глупо, потому что себе дороже. —
Тут я сообразила, что говорю вслух, поспешила укрыться в квартире и продолжила
самобичевание:
— Я не любила Димку, и из нашего брака ничего путного
не вышло, хотя я и старалась… И что я, интересно, буду делать с ним на даче
целых два дня? Конечно, Валера джентльмен, но и он решит, что у меня не все
дома: месяц мы встречаемся, потом остаемся наедине в тихом местечке, а я
развожу руками и заявляю: “Извини”… А ты не разводи руками! — рявкнула я и
поклялась, что завтра буду вести себя как совершенно нормальная женщина и никаких
дурацких “извини” говорить не стану.
Утвердившись в этом решении, я легла спать, а проснулась от
звонка в дверь. Вскочила и, взглянув на часы, поняла, что проспала все на
свете. Часы показывали десять, и в дверь, конечно, звонил Валера. На ходу
запрыгивая в шорты, я кинулась открывать, поэтому наша встреча носила несколько
юмористический характер.
Мы посмеялись, он помог мне собрать вещи, и около
одиннадцати в отличном настроении мы отправились на дачу. День был солнечным,
нам предстояло преодолеть тридцать километров, а поскольку я до конца так и не
проснулась, то откинула сиденье и прилегла, блаженно щурясь и лениво болтая.
Через двадцать километров Валера свернул на проселочную
дорогу, с обеих сторон которой росли огромные березы, я приподнялась на локте и
сказала:
— Как красиво.
Валера моей радости не разделил.
— Черт, что за кретин плетется сзади, всю дорогу висит
на хвосте, — проворчал он. Я взглянула на “кретина”, тот находился метрах
в пяти в ярко-красном стареньком “Опеле”, не отставал, но и обгонять нас как
будто не собирался. — Каких только чудаков нет, — покачал головой
Валера.
Дорога была совершенно пустынной, только мы и парень в
“Опеле”. Вел он себя в самом деле странно.
